«Вернуться в мир и жить как прежде, такой вариант не рассматривается».
- Почему кто-то решил, - повторил Хичоль свой вопрос, - что я иду не по тому пути?
Голос молчал. Потом ответил.
- Путей много, ты идёшь или по самому сложному пути, или по лёгкому, ты выбрал лёгкий путь. И он приведёт тебя к забвению.
«Ничего себе лёгкий», - подумал Хичоль.
- Ты предлагаешь пойти по сложному? – снова спросил он и подобрал опавшие лепестки, проведя по ним кончиками пальцев, - А как же они?
Он смотрел, не отрываясь, на лепестки сакуры на ладони.
- А знаешь, кем бы ты стал, если бы выбрал другой путь? – снова спросил голос.
- А ты знаешь, как я понимаю, откуда тебе это известно?
- Я - это ты, ты - это я, - тихо ответил голос.
Хичоль сжал ладонь в кулак, лепестки превратились в розово-кровавую кашицу и упали на землю ошмётками.
- Почему я должен тебе верить? - жёстко спросил Хичоль.
- Ты не веришь самому себе? – ответил вопросом на вопрос голос. - Слаб тот, кто не верит в себя, и слаб тот, кто не верит себе.
Цветок поднялся с земли, стряхивая свои лепестки на выгоревшую траву под ногами. Ноги затекли, а старинный покрой был неудобен.
- И что же мне делать?
- Выбирать, - ответил голос.
Вдруг подул сильный ветер и все лепестки сдуло с деревьев. Солнце зашло за тучу, и небо потемнело. Стало холодно. И очередной порыв ветра донес до его слуха уже знакомую песню.
«Живя в страхе,
Я буду ждать тысячи лет.
Просто, чтобы увидеть твою улыбку».
Мелодия нарастала, он закрыл уши ладонями и упал на землю, ему было больно. Резкая вспышка и, закричав, он проснулся.
***
Хичоль открыл глаза. В комнате было темно, зато в гостиной горел свет.
- Теперь я знаю, что из тьмы идет свет, - прошептал Хичоль.
Наступила ночь, если тут вообще менялись сутки. Казалось, время остановилось. Оно висело в воздухе мелкими пылинками, превращая воздух в вязкую массу. Было тяжело дышать.
Он поднялся и вышел из спальни, туда, где горел свет, и была хоть какая-то иллюзия защищенности в воздухе.
Кю сидел на корточках, там, где была раньше дверь, и ковырял стену.
Он повернул голову на звук шагов друга и слегка улыбнулся.
- Я подумал, если сломать стену, может, мы выберемся? – спросил он. А ещё, - подумав, продолжил Кю, - окна. Мы высоко, но, может, сможем выбраться. Так я решил, но они намертво забиты. Представляешь?
Хичоль не смотрел на Кю, он пристально глядел поверх его головы на картину и, подойдя ближе, провел по ней кончиками пальцев. «Когда рисуешь ветвь, нужно слышать дыхание ветра», - вспомнил Хичоль старую японскую поговорку.
«…Художник – тот, кто создает прекрасное, но может ли это прекрасное стать кошмаром? Кто автор этого кошмара? Может я сам?..»
Он повернулся к Кюхёну, тот большими и круглыми глазами уставился на Хичоля.
«Ты же это про себя думал? - спросил он, казалось, вслух, но его губы были сжаты, - … про живопись. Почему я тебя слышу?»
Хичоль молчал, потом тихо, почти шепотом, спросил, оставляя немой вопрос Кю без ответа, казалось, он не слышал его и вообще пребывал где-то не здесь. Кю испугался, как бы хён не спятил.
- Кем бы я стал, если не певцом? – спросил он сам себя - Я ведь пришел последним, я был старше, и, буквально, заскочил в этот последний вагон уходящего поезда, но в тот ли вагон?
Кю непонимающе смотрел на Хичоля, перестав ковырять обои и стену. Ему стало не по себе от этого спокойного, тихого голоса, слишком нежного и хрупкого для того, чтобы громко звучать в этих стенах.
- Ты чего? - также тихо спросил он.
Тем временем Хичоль продолжил, не обращая внимания на Младшего, как будто его вообще тут не было.
- Я с детства хотел стать певцом, известной личностью, мне нравится, когда меня любят и подражают мне, я признаю - это моя слабость. Кем бы я стал, если бы не певцом? Даже не знаю. Есть ли другой путь? Младший, кем бы ты хотел быть, если не айдолом? – вдруг обратился он к Кю.
- Даже не знаю, - парень задумался, - я об этом не думал.
- Я не знаю другого пути, - продолжил Хичоль. - Мне нравится моя жизнь, но вдруг всё-таки это иллюзия, и я ошибаюсь?
- В чем ты ошибаешься? - Кюхён поднялся и развернул Хичоля лицом к себе. - Ты - лучший из нас, слышишь! Мы бы без тебя не смогли так долго существовать. Мы бы не достигли таких высот. Ты - самый лучший, это ты давал нам уверенность, когда её не оставалось, ты вытаскивал нас из передряг, наплевав на свою репутацию, хоть ты и не лидер, но ты всегда первый! И ты мне сейчас говоришь, что это не тот путь, не то чем бы ты мог заниматься!? – Кю приподнял голову хёна за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. – Не смей так говорить, слышишь, не смей менять намеченный путь. Ты всегда в любом деле шёл до конца, перешагивая трудности, преодолевая их, так дойди до конца, и с честью заверши путь столетним стариком, оставив людям своё творчество и свою улыбку! Нет, другого пути нет! У каждого он свой, не смей менять его, эгоист, ты подумал о семье? О нас? О своих поклонниках? Они верят тебе, каждому твоему слову! Хён!? – Кю почти кричал, в глазах стояли слёзы. - Не смей! ЯСНО тебе...
- А если это единственный путь к спасению? – тихо спросил он Младшего, смотря ему в глаза. - Если другого выбора нет?
- Да что с тобой!? - Кю отступил на шаг.
Хичоль повторил слова, услышанные во сне.
- Золушка, что случилось с таким нежным созданием, как ты, когда произошли эти метаморфозы, когда ты стал таким?
- Ты о чем? – Кю подозрительно оглянулся. - Как ты мог измениться?! О чем ты, ты - это ты и никто иной, а ты, такой, какой есть, и таким тебя любят!
- Нет, меня любят тем, кем хотят видеть, - покачал головой тот. - Никто не знает меня настоящего. Всё то, что обо мне пишут на 50% ложь, понимаешь, ложь? Может, пора стать собой, не врать и не надевать маски?
- Очнись, хён, ты говоришь бред! – Кю опять встряхнул Хичоля за плечи. - Тебя любят, тебя ценят, неужели ты считаешь, что не достоин этого?
- Я не говорил, что не достоин, - прервал его Хичоль. - Я говорю: может, это не моя жизнь?
- Да как так не твоя? Как? – Кю не унимался. - Твоя! И это твой путь!
Хичоль печально улыбнулся.
- В конце сказки Золушка выходит замуж за принца, а никто не знает, как сложилась её жизнь потом, была ли она счастлива?
Кю смутно понимал, куда клонит хён, но мысли путались в его голове.
Он понимал, что с Ким Хичолем что-то неладное, что это место сводит хёна с ума, но как ему помочь не знал.
Вдруг свет резко погас. А откуда-то сверху донеслось уже до боли знакомое:
«Живя в страхе,
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
