— Не судите так категорично, миледи, я обещал помочь вам, я и помогаю, я пытаюсь спасти вас. Вы это поймете позднее. На корабле вы в относительной безопасности. А здесь, в этом зловещем городе, полном низости и пороков, вы обречены на неминуемую гибель!
— Я вас не понимаю! — в гневе бросила Катарина.
— Пойдемте, графиня, не заставляйте нас применять грубую силу, — вмешался в разговор подошедший боцман Том Брэдли. Крупный с одутловатым красным лицом и мясистым носом крепыш, уроженец Новой Англии. — Мы поможем вам добраться до берега, бот уже спущен на воду, и мы отправляемся на корабль! Море ждет нас!
Ей ничего не оставалось делать, как подчиниться. С помощью моряков Катарина кое-как доковыляла до лодки.
— Ай да юнга! Молодец, Малыш! Награду заслужил по праву! Получишь у казначея — Рея Морриса, — обрадовался капитан!
— А ты, мерзавка, — обратился он к Катарине. — За свой проступок заслуживаешь смерти. И если бы ты не была знатной особой, за которую можно получить солидный выкуп, я бы зарубил тебя прямо здесь, на берегу.
У девушки на глазах выступили слезы, но не из-за того, что ей было страшно. Нет. Ей было горько и обидно. Ее побег сорвался, окончился неудачей, позором и провалом, и удастся ли ей это снова? Ей было стыдно за себя, за свою неловкость и неприспособленность к жизни.
Капитан, заметив ее покрасневшие глаза, продолжал:
— Но я великодушен. Я тебя прощаю. Ты нужна мне живой и невредимой. Полезай в шлюпку!
Пока шлюпка шла к кораблю, девушка вспоминала то, что произошло с ней за последние месяцы, то, как она из наследницы знатного рода превратилась в пленницу этого негодяя.
А дело обстояло вот как!
Глава 3
На абордаж!
Две дюжины вооруженных до зубов полуголых головорезов, вымазавшись ружейным маслом и сажей из пушек для устрашения противника, оттого походившие то ли на чертей, то ли на кочегаров, с криками и руганью вскарабкались на бизань-мачту и ринулись оттуда вниз на палубу «Серебряного лебедя».
В начале августа 1689 года, после того как отзвенели пополудни вторые склянки, барк «Серебряный лебедь» покинул бухту Бристоля и взял курс на Лиссабон, чтобы оттуда уже уйти к берегам Новой Англии.
Четвертый день приятного путешествия был уже на исходе. Плавно колтыхаясь на волнах, подгоняемый мягким летним ветерком, барк «Серебряный лебедь» шел согласно намеченному курсу, когда внезапно убаюкивающую тишину прорезал резкий окрик вахтенного матроса:
— Сэр! — закричал он. — Слева по борту корабль!
Катарина оглянулась. И действительно, врезаясь низко посаженным бушпритом в набегающие волны, прямо на них на всех парусах шел приземистый корабль с темными парусами.
Рулевой не сделал ни малейшей попытки уклониться от встречи с небольшим темным судном, встретившимся на его пути, а прямо двигался на него, видимо, небольшой люггер не внушал ему никаких опасений. Но, когда на клотике грот-мачты появился красный флаг, все поняли — это пиратский корабль.
— Дело дрянь, — прошипел капитан. — Если они не свернут, не сносить нам головы! Уйти от их легкого и быстроходного люггера нам не удастся.
Тяжело груженное торговое судно шло на пиратский корабль так смело, что на мгновение пираты, уже бросившиеся подносить запалы к пушкам, чтобы дать предупредительный залп, решили, что их застиг врасплох замаскированный под торговое судно военный фрегат.
— Капитан, они хотят протаранить нас, это военный корабль, — заверещали испуганные пираты. — Надо сваливать на другой галс!
Капитан Ретт долго разглядывал в подзорную трубу шедший на них корабль. Но невооруженные, без пушечных портов, борта, какие обычно бывают на торговых судах, успокоили Ретта. Это было действительно обычное торговое судно.
— Презренные трусы, присмотритесь повнимательнее, и увидите, что это купец! Скотт, готовь абордажную команду! Лево на борт!
Люггер, совершив изящный маневр, приблизился к барку, встав на попутный курс, чтобы постепенно подойти к нему на необходимое для атаки расстояние. До него оставалось не более тридцати ярдов, когда барк «Серебряный лебедь», шедший крутым бейдевиндом, параллельно, но чуть позади, стал забирать вправо, чтобы поменять галс и постараться уйти от пирата.
Шкипер Уилсон, наблюдая в подзорную трубу за работой экипажа преследуемого судна и видя, как на уходящем судне перетягивают стаксель на правую сторону и выстраивают кливер, закричал громким голосом:
— Ретт, они пытаются «привестись к ветру», а затем попытаются уйти на оверштаг и тогда, если они уйдут на левый галс, мы их не догоним, открывай огонь!
Тем временем пираты заняли свои места согласно боевому расписанию. Одни спешно начинали брасопить паруса на другой галс, чтобы вовремя успеть вынести их на ветер, другие натягивали над шкафутом гигантскую, похожую на рыболовную, веревочную сеть, сплетенную из толстых джутовых канатов. Это для защиты от падающих обломков мачт, рей и прочих элементов рангоута в случае столкновения или вражеской атаки, а также как дополнительная помощь абордажной команде, чтобы легче вскарабкиваться на мачты.
— С ядром, бранлкугелем, гранатой! Заряжай! — заорал Ретт, подойдя к одному из орудий и взяв в руку пальник с тлеющим фитилем. Он всегда любил ввязываться в бой самостоятельно, и если не мог из-за своей ноги вскарабкаться на рею и сигануть вниз, то продырявить вражеский корабль метким выстрелом было ему вполне по силам!
Артиллерийское орудие, расчет которого состоял из шести человек, заряжалось следующим образом. Первый левый помощник закладывал в ствол унитарный заряд с ядром или гранатой, как приказывал ему канонир, первый правый прибивал его двумя ударами деревянного прибойника, насаженного на длинное древко. Второй левый помощник прокалывал картуз и вставлял скоропальную трубку, либо насыпал в запальное отверстие пороховую мякоть для воспламенения заряда, второй правый раздувал фитильный пальник, а в этот момент правый и левый канониры наводили орудие на цель.
— Готово! — отрапортовал старший канонир Мелтон Уоррен, осмотрев зорким взглядом батарею. Возле каждого орудия стоял артиллерист, подняв левую руку. Это означало, что орудие заряжено и готово к выстрелу. Вторые левые помощники прикрывали запальное отверстие выгнутой свинцовой пластиной, а ежели таковой не имелось, то просто ладонью, чтобы защитить от ветра и летящих со всех сторон водяных брызг.
— Раздуть фитиль! Фе! — скомандовал Ретт, поднося тлеющий пальник к своему орудию и поджигая порох, насыпанный горкой над запальным отверстием.
— Орудия правого борта, пли! — продублировал команду Мелтон Уоррен.
Огненный столб, вырвавшийся из запального отверстия на высоту трех футов, слегка опалил золотое шитье по краям треуголки Ретта. Раздавшемуся в тишине грохоту пушечного выстрела вторил залп всей батареи, а из каждого ствола вырывался вверх огненный шлейф!
Получив серьезные повреждения рангоута и такелажа, атакуемый барк не смог совершить намеченный маневр и заметно сбавил скорость.
— На абордаж! — рявкнул Ретт. — Не оставлять никого в живых!
Командовал абордажной командой, как было принято у пиратов, квартирмейстер Лайонел Скотт.
— Нас ждет богатая добыча! Вино и женщины, дублоны и пиастры, а если повезет, то и бочонки с ромом! — воскликнул он, поднимая вверх свою зазубренную абордажную саблю. Окидывая пиратов колючим взглядом, завопил победным возгласом: — Вперед, ребята!
Две дюжины вооруженных до зубов полуголых головорезов, вымазавшись ружейным маслом и сажей из пушек для устрашения противника, оттого походившие то ли на чертей, с черными рожами, то ли на кочегаров, закончивших смену и не успевших вымыться, с криками и руганью вскарабкались на бизань-мачту люггера, чтобы ринуться оттуда вниз на палубу «Серебряного лебедя».
В сторону поверженного судна полетели десятки абордажных крючьев, цепляясь за реи, ванты и штаги. Пираты, уцепившись за длинные веревки, привязанные к крючьям, подобные стае визжащих мартышек, перелетали на атакуемый корабль.
Стороннему наблюдателю взятие судна на абордаж могло показаться забавной игрой, но это было не так!
Пираты при подобных атаках получали значительные увечья. Некоторые, не попадавшие в объятия мягких парусов, разбивались о мачты и реи. А случались и падения в воду, откуда выбраться было не всегда просто, а зачастую и невозможно. В воде подстерегали другие опасности!
Поэтому в абордажную команду подбирали наиболее молодых и ловких, но в то же время опытных пиратов, толстые же и неуклюжие, но могучие и сильные увальни оставались на борту своего судна. Они также кидали свои абордажные крюки, напоминавшие маленькие якоря, и, зацепивши их за борта, подтягивали вражеское судно, либо же свое, если оно оказывалось легче.
