— Эй, Ботанка, — сказал он. — Можешь дать мне карандаш?
Она не посмотрела вверх.
— Эй, — повторил он.
Она покраснела? Но самое главное: глаз не подняла.
Его раздражение вспыхнуло.
— Эй, — сказал он. — Есть карандаш, Четырехглазая? Ты что, оглохла?
Она вскинула голову вверх.
— Нет. Но мое имя не «Четырехглазая» или «Ботанка».
Но она дала ему карандаш, а затем наклонилась, чтобы достать еще один из рюкзака.
Он закатил глаза и посмотрел на бумагу.
Вопрос 1. Переведите 5π/12 радиан в градусы.
Он снова вытер руки о джинсы. Он вернется к этому заданию потом.
Вопрос 2. Учитывая, что sinх = 1/4 и X находится в квадранте II, найдите точные значения sin2х и cos2х.
Какого хрена? Он смотрел на это каждый день, и каждый день это было как чтение английского.
Он услышал какой-то треск. Его карандаш. Он снова сломал его.
Ботаничка снова вскинула голову вверх. В чем ее проблема?
Он перевел взгляд на тест. Заместитель сказала, что это не в счет. Но он точно не мог сдать пустой тест. Он понятия не имел, что они сделают, если он его не пройдет. Что, если они попросили его решить то, что обычно за него решает Ник? Если бы они поняли, что Ник решал все за него? Они бы выгнали его из каждой команды. Они бы наверняка сказали Майклу.
Снова треск.
Теперь у него была четверть карандаша. Другие студенты смотрели на него.
Габриэль глубоко вздохнул. Он сможет это сделать.
Он сможет это сделать.
Он мог.
Он положил карандаш напротив бумаги и попытался решить каждое задание. Это были самые длинные тридцать минут его жизни. Он даже не добрался до последних трех.
— Хорошо, я думаю, что этого времени достаточно, — сказала миссис Андерсон.
Слава богу. Он не чувствовал себя таким усталым даже после нескольких кругов вокруг футбольного поля.
— Теперь поменяйтесь работами с человеком, сидящим рядом с вами, для проверки.
Он посмотрел по сторонам. Второкурсница уже протягивала бумагу, даже не глядя на него. Он взял ее, но не отдал ей свою собственную работу. Тесты лежали бок обок, один аккуратный и совершенно упорядоченный, второй — полный гребаного беспорядка. Ботаничка вздохнула и протянула руку, чтобы забрать свой тест, таща его обратно на свой стол. Габриэль жевал карандаш, ища решение проблемы.
Он мог подраться. Его пошлют к директору. Алан Хастер сидел слева от него, и это была отличная кандидатура. Габриэль, даже не утруждая себя, уложил бы его на лопатки.
— Эй.
Он посмотрел направо. Это второкурсница смотрела на него, нахмурив брови. Она облизала губы.
— Все это неправильно, — прошептала она.
Как будто он нуждался в ней, чтобы понять это. Он снова посмотрел на ее тест. Миссис Андерсон читала ответы, один за другим, и, конечно, у Ботанки все было правильно. Ее имя было написано в правом верхнем углу. Лэйни Форрест.
Какого черта он не мог вспомнить имя Лэйни Форрест? Он должен ударить Хастера. Прежде, чем они будут сдавать тесты.
— Эй, — снова позвала Лэйни.
Он посмотрел на нее.
— Что?
Она слегка вздрогнула, а затем прошептала:
— На прошлой неделе ты получил девяносто два балла из ста. Я видела.
Конечно. Он получил бы высший балл, но Ник, как обычно, ответил на некоторые задания неправильно. Он посмотрел на нее, надеясь, что она отвернется.
— Да? И?
Это сработало. Она отпрянула и посмотрела на его задания. Затем он увидел, что она медленно начинает стирать его ответы. Она делала это тонко, искусно, а глаза, полные решимости, смотрели в переднюю часть комнаты. А потом она начала писать.
Что она делает? Он не мог понять это. Спустя несколько минут миссис Андерсон сказала сдавать работы, а оставшееся время считать свободным, пока она проверяет их.
— Эй, — прошептал он.
Лэйни не ответила, а лишь достала книгу из сумки и начала читать. Он кинул обломок карандаша в нее. Попал по руке.
Она вздохнула и посмотрела.
— Серьезно, что ты сделала?
Она покраснела. Снова. Затем посмотрела на книгу. Ее голос был настолько тих, что он почти его не услышал.
— Поздравляю. У тебя восемьдесят из ста.
Она исправила тест? Габриэль не мог решить, злиться ему или чувствовать облегчение.
— Почему? — Отрезал он. — Зачем ты это сделала?
Учитель прочистила горло в передней части комнаты.
— Какие-то проблемы?
— Нет. — Черт, голос был неуверенным. Он закашлялся. — Извините.
Когда прозвенел звонок, Лэйни убежала быстрее всех. Габриэль состоял в четырех командах, поэтому догнать ее ему не составило труда. Он преградил ей путь около ее шкафчика. Она была ниже него, по крайней мере, на десять дюймов.
— Почему ты это сделала? — спросил он.
Она посмотрела на него и сложила руки на груди. Ее голос все еще был мягким и тихим, но каким-то образом превысил гул учеников в коридоре.
— Твой брат сдает за тебя все тесты, не так ли?
Габриэль застыл. То, что она узнала, было унизительно.
Он облокотился на шкафчик рядом и наклонился к ней на пару дюймов ближе.
— Собираешься ли ты рассказать кому-нибудь?
Она сглотнула.
— Ты запугиваешь всех, кто помогает тебе?
Она отпрянула от него. Это выглядело так, как будто он запугивал ее?
— Эй, парень. — Раздался голос позади него. — Все в порядке?
Габриэль отпрянул. Он был так близко к ней. Хантер стоял, закинув рюкзак на плечо. Одна прядь волос спадала ему на глаза. Отец Хантера был Проводником, умершим из-за камнепада. Хантер приехал в город, чтобы убить братьев Меррик, в отместку. Он думал, что они несут ответственность за смерть отца, пока Бекка не убедила его в обратном. За последние три дня они как бы создали небольшое перемирие.
— Да, — сказал Габриэль. — Я в порядке.
Хантер посмотрел на Лэйни.
— С тобой все…
— Хорошо, — сказала она. Потом повернулась и скрылась в толпе студентов.
Хантер смотрел ей вслед.
— Что произошло?
Габриэль ненавидел этого чувака всеми фибрами души.
— Не твое дело, мамочка.
Сказал он и пошел вперед. Хантер пошел за ним.
— Хорошо, что случилось на втором уроке?
— Хм. Дай подумать. Я спал весь английский.
— А я не думаю, что спал.
Хантер многозначительно посмотрел вверх на лампы.
Габриэль вздохнул и продолжил идти. Может все видят сквозь него сегодня?
— Ты знаешь, что я − Пятый, — продолжил Хантер. — Я чувствую все элементы. Другие, возможно, не заметили, но не я.
— Да, да, да. Мы все это уже слышали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
