1779
АНАКРЕОНТИЧЕСКИЕ ОДЫ
О силе разума
Когда Всесильно СловоВселенну основалоИ перст творца уставилПорядок всей Природы,Тогда земные долиПрияли вид и телоИ все одушевилисьЕдиным дохновеньем.Там холм восколебалсяИ целой вышиноюВ слона преобращался.Прорвав земные недры,Свирепый лев выходит;Его ужасным ревомЛеса вострепетали.Тогда левиафаныВ морских волнах взыграли,И тяжестню телаСтруи обременили.Пречудны риноцеры[32]Из крепких камней вышли.Мгновенное рожденьеОставить не успелоИз прежнего сложенья,Кремнистой чешуеюЕще они покрыты.Тогда взвилися птицыНа воздухе крылами;Все твари получилиРазличны дарованьи.Кто скорыми ногами,Кто острыми рогами,Кто мягкою волноюПриродой награждены.Уже леса и горыЖивотных стали полны;В воде взыграли рыбы,Под облаками птицыИ по лесам запели;И каждое вещалоПрироды новы мысли.Потом из недров бренныхИ человек выходит,Наг, слаб и безоружен.Студеный ветер гонитЕго в леса, в пещеры;Но тамо дики звериБессильного стращают;Ни сил, ни обороны,Ни легких крыл к полету,Ни твердости к сраженью,Руна к согренью телаСей смертный не имеет.Натура, видя бедностьТакой несчастной твари,Дабы вещей порядокНа нем не прерывался,За многи дарованьи,Которы истощилаНа множество животных.Ему для обороныДала единый разум.Тотчас свирепость львоваИ дикость алчна зверяИм стали укрощенны.Он сильных повергаетИ лютых укрощает,И все земные твариЕму покорны стали.Но то не насытилоВластолюбивый разум;Он жителей воздушныхПодверг своим законам,И прихотям, и власти.В глубину морскуюОн руку простираетИ тварей собирает,Да власть его познают.Все твари встрепеталиНепостижимой силы;Кто бегал рог ягненка,Тот ныне челюсть ЛьвовуИль тигрову терзает,Слона одолевает,И пищу и одеждуС животных собирает.О разум, сильный разум!Царем ты человекаНад тварью мог поставить;Его ты укрепляешь,Его вооружаешь,Его ты согреваешь;Игралищем Натуры,Он силы чужд родился,Колико нам ты нужен.Из наших бедствии видно.
1762
СТАНСЫ
«Только явятся…»
Только явятсяСолнца красы,Всем одеватьсяПри́дут часы.
Боже мой, боже!Всякий день то же.
К должности водитВсякого честь;Полдень приходит —Надобно есть.
Боже мой, боже!Всякий день то же.
Там разговорыНас веселят;Вести и ссорыВремя делят.
Боже мой, боже!Всякий день то же.
Ложь и обманыСеет злодей;Рвут, как тираны,Люди людей.
Боже мой, боже!Всякий день то же.
Строги уставыМучат нас век:Денег и славыЖдет человек.
Боже мой, боже!Всякий день то же.
Тот богатится,Наг тот бредет;Тот веселится,Слезы тот льет.
Боже мой, боже!Всякий день то же.
Счастье находим,Счастье губи́м.Чем жизнь проводим?Ходим да спим.
Боже мой, боже!Всякий день то же.
Время, о! время,Что ты? Мечта.Век наш есть бремя,Всё суета.
Боже мой, боже!Всякий день то же.
Сколько ни видимВ мире сует,Не ненавидим —Любим мы свет.
Боже, о! боже.Любим и то же.
1761
ОДЫ НРАВОУЧИТЕЛЬНЫЕ
Знатная порода
Не славь высокую породу,Коль нет рассудка, ни наук;Какая польза в том народу,Что ты мужей великих внук?От Рюрика и ЯрославаТы можешь род свой произвесть;Однако то чужая слава,Чужие имена и честь.Их прах теперь в земной утробе,Бесчувствен тамо прах лежит,И слава их при темном гробе,Их слава дремлюща сидит.Раскличь, раскличь вздремавшу славу,Свои достоинства трубя;Когда же то невместно нраву,Так все равно, что нет тебя.Коль с ними ты себя равняешьНевежества в своей ночи,Ты их сиянье заслоняешь,Как облак солнечны лучи.Не титла славу нам сплетают,Не предков наших имена —Одни достоинства венчают,И честь венчает нас одна.Безумный с мудрым не равняйсяИ славных предков позабудь;Коль разум есть, не величайся,Заслугой им подобен будь.Среди огня, в часы кровавы,Скажи мне: «Так служил мой дед;Не собственной искал он славы,Искал отечеству побед».Будь мужествен ты в ратном поле,В дни мирны добрый гражданин;Не чином украшайся боле,Собою украшай свой чин.В суде разумным будь судьею,Храни во нравах простоту,—Пленюся славою твоеюИ знатным я тебя почту.
1769
Душенька перед зеркалом.
Гравюра Ф. Толстого. 1821 г.
Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.
БАСНИ
Фонтанна и Речка
В средине цветника Фонтанна кверху билаИ громко о своих достоинствах трубила,А близ ее теклаРека по камышкам, прозрачнее стекла.Фонтанна гордая, шумя под облаками,Сказала так Реке:«Куда придвинулась ты, лужица, боками?Не лучше ли б ползла, бедняжка, вдалекеИ поле дикое в своем теченьи мыла?Пожалуй-ка, построй себе подале дом,Ты видишь, какова моя велика сила:Я там всходя реву, где молния и гром;А ты, в моем соседстве,О подлости своей не мыслишь, ни о бедстве».Такою гордостью Река огорчена,Фонтанне говорит: «Я ввек не уповала,Чтобы, в железные трубы́ заключена,Бедняжкой ты меня и подлой называла.Причина храбрости твоей и высоты,Что вся по самые уста в неволе ты;А я, последуя в течении природе,Не знаю пышности, но я теку в свободе».
На подлинник я сей пример оборочу:Представя тихие с шумящими водами,Сравнять хочу граждан с большими господам,И ясно докажу… однако не хочу.
1764
ПРИМЕЧАНИЯ
Михаил Матвеевич Херасков (1773—1807) — поэт, прозаик, драматург. Внук валашского боярина, переселившегося в Россию одновременно с отцом Кантемира. Рано осиротел, воспитывался в доме отчима, князя Никиты Трубецкого. Учился в Шляхетном кадетском корпусе. Был недолго на военной службе. С 1755 по 1802 год служил в Московском университете сначала директором, потом куратором. Осуществил на этом посту ряд важных и полезных нововведений, редактировал университетские журналы. Передал Новикову в аренду типографию университета. Начиная с середины 70-х годов становится масоном. В последние годы жизни организует у себя дома литературный салон.
Мировоззрение Хераскова претерпело известную эволюцию. В начале своей литературной деятельности он принадлежал к лагерю передовой дворянской интеллигенции во главе с Сумароковым, аппозиционно настроенной по отношению к правительству. Позже этот боевой дух уступает место проповеди довольства малым или же прославллению скромной филантропической деятельности.
Столь же сложны эстетические вкусы Хераскова. Лучшие свои поэмы — «Чесмесский бой» (1771) и «Россиаду» — он пишет по строгим законам классицистической эпопеи. С классицистической традицией связаны и его трагедия «Борислав», а также роман «Нума Помпилий, или Процветаюший Рим». Но вместе с тем Херасков выступает и как один из родоначальников русского сентиментализма в своих «философских» и «нравоучительных» одах, а также в слезных драмах.
