Но большая война все же разразилась. Она требовалась Наполеону III, чтобы примазаться к славе "великого предка" и упрочить власть. И он с англичанами, озабоченными усилением авторитета России, заключил тайный союз с Турцией. Там как раз в это время визирем стал Решид-паша, основатель партии "Молодая Турция", и начал реформы "танзимата" - вводились местные суды, общинные и окружные советы, провозглашалось "равенство перед законом", что было широко разрекламировано западной пропагандой как переход на демократический путь. Однако на деле "равенство" подразумевалось только для мусульман. Началось восстание в Боснии, поддержанное Черногорией. Турки двинули туда карателей. Россия начала заступаться за христиан. И на войну ее фактически спровоцировали. Не зная о сговоре против себя и считая состояние Порты плачевным, она серьезно к войне не готовилась, надеясь обойтись дипломатическими мерами и демонстрацией силы. А Турция, чувствуя мощную опору, наглела, усилила военную помощь Шамилю, наотрез отвергала все предложения. И первой открыла боевые действия, внезапно захватив форт Св. Николая. Лишь тогда царь дал команду атаковать - результатом чего стала Синопская победа. И тут же против России единым фронтом выступили Англия, Франция, Пьемонт. Фактически к ним примкнула и Австрия, "отплатив" за недавнее спасение и понадеявшись, что после поражения царя Балканы окажутся в ее зоне влияния. В драку австрийцы не полезли, но ввели войска в Молдавию и Валахию, сконцентрировали силы в Галиции, вынуждая держать там две трети русских войск. "Отблагодарила" и Дания, отказавшись соблюдать нейтралитет и открыв англичанам балтийские проливы.
К такой войне Россия и впрямь была не готова - предположить, что на нее обрушится вдруг вся Европа, которой она не сделала ничего плохого, согласитесь, было трудновато. Но стоит обратить внимание и на другой аспект - под Севастополем впервые в новой истории война неожиданно приняла позиционный характер, когда наступательные средства не могли преодолеть оборонительных, и сражения вылились в перемалывание живой силы на одном месте. И к такому варианту западные державы оказались тоже не готовы. Военной победы им достичь так и не удалось. Понеся колоссальные потери, они вынудили русских оставить одну лишь Южную сторону Севастополя. На Балтике, на Белом море и на Камчатке нападения были успешно отбиты. А на Кавказе генерал Муравьев взял сильную крепость Карс. И первоначальные планы и требования антироссийской коалиции, доходившие до отторжения Польши, Финляндии, Северного Кавказа, где намечалось создание зависимой от турок "Черкессии" во главе с Шамилем, пошли прахом. Но и силы России иссякали. И тяжело сказывалась дипломатическая изоляция.
Единственным верным другом проявила себя Пруссия. Там тоже была сильна антироссийская партия, но взяли верх более мудрые политики, убедившие короля, что не стоит играть на руку австрийцам и французам. Пруссия была еще слишком слаба, чтобы открыто поддержать царя, однако вела сложные дипломатические игры, связавшие Вену по рукам и ногам и не позволившие ей двинуть свои армии в бой. А потом дипломатам Александра II, занявшего престол после смерти отца, удалось склонить к миру Наполеона III, потерявшего 200 тыс. солдат и уже понявшего, что за "моральное удовлетворение" цена высоковата, а "материальные" плоды этих жертв пожнут англичане и турки. Тем не менее не по военным результатам, а по причине изоляции условия Парижского трактата о мире стали для России тяжелыми. Ей запрещалось держать флот и арсеналы на Черном море. У нее отбиралась часть Бессарабии - в пользу Молдавии. Ее протекторат над Молдавией, Валахией и Сербией передавался "под покровительство Европы". А права христиан в Турции отдавались на волю султана - хотя он обязывался обеспечить их равноправие. При этом Турция "допускалась к участию в выгодах общего права и европейского концерта", и все державы обязались не предпринимать в ее отношении никаких действий без согласования с другими.
21 августа 1856 г. русский канцлер Горчаков издал свой знаменитый циркуляр: "Говорят - Россия сердится. Россия не сердится. Россия сосредоточивается". Но были в этом циркуляре и слова, на которые тогда Запад легкомысленно не обратил внимания. Что Россия "в сложившихся обстоятельствах считает себя свободной от всех обязательств, которые брала на себя ранее". Первой это почувствовала Австрия. Умело играя на противоречиях между европейскими державами, Россия ей закрепиться на Балканах не дала, вместо этого родилась автономная Румыния. А когда французы в союзе с Пьемонтом начали с Австрией войну, Петербург рассчитался с Веной адекватно - сосредоточив войска на Украине и вынудив Франца-Иосифа держать значительный контингент на восточной границе. Россия не позволила ему привлечь и германские княжества, заявив, что "Итальянская война не угрожает Германскому союзу". И Австрия потерпела разгром.
Наполеон III в это время находился в пике могущества, и его авантюры расплескались на весь мир. В союзе с англичанами Франция дважды громила Китай, влезла в Индокитай, начала строительство Суэцкого канала, укреплялась в Африке, а пользуясь тем, что в США шла войной Севера с Югом и они были не в состоянии применить свою "доктрину Монро", запрещавшую европейским державам вмешиваться в американские дела, Наполеон III послал войска в Мексику, провозгласив там новую империю во главе со своим ставленником эрцгерцогом Максимилианом. Он также вынашивал проект "Латинской империи", где под его гегемонией объединились бы Италия, Испания, Мексика. Ничего хорошего из этого не вышло. Англия начала опасаться аппетитов Парижа. Мексиканцы встретили оккупантов пулями. А Италия вовсе не спешила сменять австрийцев на французов. Наполеон хотел образовать на Апеннинах конфедерацию нескольких государств, связанных с Францией так же, как немцы с Веной. Но Пьемонт вместо этого поддержал и инициировал цепную реакцию революций - и произошло объединение всей Италии, кроме Венеции, оставшейся у австрийцев, и Рима, занятого французами.
Французская экспансия встревожила и немцев, и Пруссия под этим предлогом стала усиленно вооружаться. А вскоре Наполеон рассорился и с Россией. В 1863 г. в Польше опять вспыхнуло восстание, активно подпитываемое из-за рубежа. Базы мятежников находились в австрийской Галиции, в Париже открыто шла вербовка добровольцев в Польшу. И Запад снова попытался говорить с русскими на языке ультиматумов. Англия, Австрия и Франция предъявили требования создания в Польше национального правительства, назначения поляков на государственные должности и даже исключительного употребления польского языка в государственных учреждениях и системе образования. А увлекшийся Наполеон III опять стал сколачивать тайный союз, предлагая восстановить Польшу "в полном объеме" - с возвращением ей Украины, Белоруссии, Литвы, отобрать у Пруссии Силезию, а Турции отдать "Черкесский край". Но Россию снова поддержала Пруссия, где на политическом небосклоне взошла новая звезда - министром-президентом стал Бисмарк. Он сам предложил царю Альвенслебенскую конвенцию, по которой пруссаки обещали содействовать подавлению инсургентов и даже разрешали для этого русским войскам заходить на свою территорию. Да и Россия была уже не та, что в 1856 г. И канцлер Горчаков на западные ноты ответил совершенно другими условиями: безоговорочная капитуляция восставших, а англичанам и французам в эти дела вообще не лезть. Позже русский канцлер издал еще один меморандум, указывая, что единственной причиной длительности восстания являются симпатии к нему со стороны Европы. И советовал ей порекомендовать своим подзащитным бунтовщикам безоговорочную сдачу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
