В шкафу и в самом деле оказалось несколько помидоров и миска, где лежали яйца.
-- Сейчас посмотрю, сколько яиц! -- сказала Каролинка и переставила миску на стол. Она вынимала яйца по одному, клала на стол и считала: раз, два, три, четыре... Но не успела она пересчитать все яйца, как они покатились -- стол был, наверно, с наклоном, -- упали, и, тихо треснув, раскололись на полу. Теперь не пересчитаешь!...
-- Ай-ай-ай, -- запричитала Каролинка. Она стояла и глядела, а самой хотелось расплакаться. -- Что мне теперь делать?
-- Если хочешь, я пойду и куплю, -- вызвался Петрик, который всегда был готов прийти на помощь. Но Каролинка только покачала головой.
-- Купишь? На что? Мама не оставила денег.
-- У меня есть свои, слышишь? Я откладываю в глиняную свинку. Если хочешь, одолжу тебе. Там немного, но на яйца хватит.
-- Не могу! Мама рассердится, если узнает, что я взяла в долг. А потом -- надо убрать все это.
-- Давай уберу я.
И Петрик принялся за работу. Не очень-то это у него получалось, но в конце концов он все-таки справился. Каролинка меж тем в полном отчаянии сидела на табуретке.
-- Что теперь делать? Уж, конечно, мама не будет довольна.
-- Не будет, -- согласился Петрик. И сел на другую табуретку. Они сидели с минуту в молчании, и вдруг Петрик вскочил.
-- Слушай, я придумал!
-- Что? -- спросила Каролинка, не поднимая головы. И даже слегка пожала плечами. Что можно придумать, раз яйца разбиты?
-- А что, если мы попробуем их нарисовать... я про голубой мелок...
-- Про голубой мелок?... -- отозвалась, как эхо, Каролинка.
-- Да. Может, стоит попробовать... -- снова сказал Петрик.
Каролинка помотала головой.
-- Думаешь, получится? Ведь яйца -- это то, что едят...
-- Попробуем!
-- Ладно. Хочешь -- пробуй. Только на чем их рисовать?... На столе? Мама будет недовольна, если увидит каракули.
-- Давай -- на бумаге. Дай вон ту, которая на окне.
Это был листок из старой тетради Каролинки, еще с первого класса, где по всей странице было написано множество раз: "У Али есть кошка". Учительница велела тогда Каролинке написать это, наверно, больше двенадцати раз, чтоб выучить ее писать хорошенько. Петрик на исписанной страничке нарисовал мелком одно за другим три яйца. И Каролинка, которой не верилось, что из всего этого может что-нибудь получиться, вскрикнула от изумления. Потому что стоило Петрику нарисовать яйца, и они лежали уже на столе, готовые скатиться на пол, как те другие -- настоящие. Тем только они и отличались от настоящих, что скорлупа у них была голубая, на которой там и сям виднелась надпись: "У Али есть кошка".
-- Но ведь это же -- не настоящие яйца! -- закричала с отчаянием, увидев их, Каролинка. -- Что скажет мама? -- И на глазах у нее стояли слезы, потому что она была очень расстроена.
-- Только не реви, -- сердито сказал Петрик. -- Может, они не совсем такие, как настоящие, но если они вкусные и если их можно есть, то в чем же дело? Надо только попробовать. Я нарисую еще несколько штук, и мы положим их в мисочку.
-- Рисуй, если хочешь, -- ответила Каролинка, махнув рукой. -- Все равно не буду делать из них ни яичницы, ни омлета. Что скажет мама: голубой омлет! Да и вообще мне расхотелось готовить.
-- Это верно! -- согласился Петрик. -- Самое лучшее, когда дома есть домработница, которая варит обед. У одной нашей знакомой тетеньки есть домработница, она ходит в белом переднике, готовит вкусные вещи и умеет печь пирожные.
-- Ну тогда, -- сердито сказала Каролинка, -- вместо этих дурацких яиц надо было нарисовать домработницу!
Само собой разумеется, Каролинка сказала это просто так -- она была сильно огорчена. А этот Петрик!... Тотчас схватил мелок и нарисовал тетеньку в длинном платье и в переднике. Пририсовал ей растрепанные волосы, рот, глаза и нос. Нос ему не очень удался. Был он длинный, остроконечный и напоминал клюв у аиста. Он даже хотел подтереть его резинкой, но прежде, чем он успел это сделать, посреди кухни стояла уже голубая с ног до головы худущая тетенька с необыкновенно длинным носом.
-- Ха, -- произнесла тетенька своим скрежещущим голосом. -- Ха! Наконец-то я с вами встретилась!
-- Кто вы такая? -- прошептала в ужасе Каролинка.
-- Кажется, это я ее нарисовал, -- сказал не менее напуганный Петрик. -- Кого-то она мне напоминает... Только кого?...
Он был уверен, что с ней когда-то встречался. Эти маленькие злые глазки, взъерошенные волосы и длиннющий нос!
"Кажется, она похожа на продавщицу из универмага. -- Стал припоминать Петрик. -- А может, на секретаршу городского президента? А может, на них обеих?"
-- Но ведь это же Филомена! -- крикнула вдруг Каролинка. -- Я узнала ее! Это Филомена!
-- Я рада, что мы встретились снова! -- затараторила меж тем Филомена. -- Не удалось мне отобрать у вас бусинку, зато сейчас вы отдадите мне этот проклятый мелок!
И она протянула свою тощую руку, похожую на когтистую лапу большой птицы.
-- Не отдавай, Петрик! Не отдавай! -- крикнула в отчаянии Каролинка.
-- Ни за что! -- храбро крикнул Петрик и выскочил из кухни. Но не успел он и двери закрыть, как Филомена выскочила за ним следом, и в комнате началась беготня вокруг стола -- Филомена, к сожалению, бегала ничуть не хуже, чем Петрик.
-- Скорей, скорей, она поймает тебя! -- кричала Каролинка.
И в самом деле, в какой-то момент Филомена почти-почти схватила Петрика. Она потянулась к голубому мелку, который Петрик зажал в правой руке. Но Петрик был не увалень, не разиня! Он рванулся в сторону. И тогда Филомена, которая на это не рассчитывала, грохнулась с размаху на пол и растянулась во весь рост. Она хотела было подняться, но Каролинка ухватилась за ее тощую ногу, стараясь хоть на секунду удержать ее на месте. Это было не так-то просто, потому что Филомена стала лягаться: казалось, она вот-вот вырвется, догонит Петрика и отберет мелок. И вдруг Каролинка вспомнила то, что говорил голубой кот. И как только вспомнила, сразу крикнула Петру:
-- Перечеркни ее! Перечеркнии!...
Тогда Петрик, у которого мелок был по-прежнему в правой руке, махнул наискось один раз, потом другой.
И Филомены не стало.
КТО СВАРИЛ ОБЕД?
Не успели ребята прийти в себя, как раздался звонок.
-- Кто-то звонит в квартиру, -- сказал Петрик.
-- Кто ж это такой? -- удивилась Каролинка и побежала открывать, но за дверями никого не было. В ту же самую минуту звонок послышался снова. Петрик хотел было уже сказать, что это, наверно, чьи-то глупые шутки, как вдруг Каролинка сообразила: да ведь это же телефон! И в самом деле, она оказалась права! Каролинка подбежала к столику у дивана, на котором стоял телефон, сняла трубку:
-- Алло!
-- Мяу! -- отозвался голубой кот. Оказалось, что это он. -- Мяу! Это ты, Каролинка? Кажется, у вас была не очень-то приятная встреча с Филоменой, а?
-- Вот именно, -- подтвердила Каролинка, -- она была тут, но теперь ее тут нету.
-- Знаю, что нету, но зачем вы ее к себе пригласили? То есть, я хочу сказать, зачем нарисовали? Она и без рисунка постарается отобрать у вас мелок.
-- Мы не нарочно. Просто Петрик хотел нарисовать домработницу, которая приготовит нам обед, чтоб помочь маме, когда она придет с работы. Сама-то я готовить по-настоящему пока не умею.
-- Пора научиться, -- заметил кот. -- Это в жизни понадобится. Но вообще вам нужно было нарисовать не домработницу, а повара.
-- Повара? -- протянула Каролинка. -- Постой, постой, сейчас я спрошу у Петрика. Петрик, ты умеешь рисовать повара?
Петрик ответил, что повар у него не получится.
-- Он не может, -- сказала Каролинка в телефон.
-- Но ведь всегда можно нарисовать и поправить, -- заметил кот и добавил: -- Пожалуйста, извини, Каролинка, но мне пора кончать, я очень спешу. Желаю приятных игр, до свиданья.
Каролинка хотела продолжить разговор, но как поговоришь с тем, кто уже повесил трубку?
-- Собиралась я спросить его кое о чем, -- заметила Каролинка со вздохом. -- Придется подождать, когда позвонит снова.
-- А не можешь ли ты ему позвонить сама? -- поинтересовался Петрик.
-- Конечно, могу. Только я номера не знаю.
-- Правильно. А почему ты его насчет повара спрашивала?
Каролинка объяснила.
-- Хм, -- буркнул Петрик, -- вообще-то, если ты очень хочешь, я могу срисовать. Только с чего? Не помню я, чтоб где-то была книжка с поваром.
-- А нам и не надо книжку! Я знаю, что делать! Знаю! -- закричала Каролинка и убежала на кухню.
Минуту спустя она вернулась оттуда с небольшим прозрачным пакетом. Сбоку на нем была надпись "Шоколадный крем", а под надписью красовался улыбающийся повар в колпаке -- рот от уха до уха.
-- Тебе нетрудно будет его срисовать, -- сказала Каролинка Петрику.
-- Не рисовал я еще поваров. Я умею рисовать коней, и самолеты, и корабли, но повара... Это очень трудно.
-- Подумаешь! Совсем даже не трудно! Дай-ка мелок! Ведь его можно срисовать через копировальную бумагу! Сам увидишь! У папы в столе есть копировальная бумага...
И Каролинка вернулась вскоре с листком синей копировки и кусочком белой бумаги.
