– Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Секретарь долго с кем-то совещался, а потом меня проводили в приемную сэра Роберта Грэма. Я поговорила с его помощником. Тот был чудовищно груб. Сказал, что никто не в силах помешать мне пойти в «Газетт», но если я это сделаю, то пожалею о своем поступке. Эти слова прозвучали как угроза. Еще он сказал, что, если дело предать огласке, Джону будет только хуже. Мне же было велено ступать домой и набраться терпения, ибо наводить дальнейшие справки весьма рискованно. Я так испугалась, что не сумела ничего возразить. Какое-то время бродила по улицам: все думала, что делать дальше. И вдруг почувствовала, что за мной следят, хоть и не видела, кто именно. Взяла такси, поехала в Кенсингтон. За мной увязался черный автомобиль. Я записала номер. – Снова раскрыв сумочку, Хильда протянула Дону листок бумаги. – Вот он. Не знаю, можно ли отследить эту машину.
– Думаю, можно. – Дон спрятал листок в карман. – Я этим займусь. Что было дальше?
– Я вышла из такси, спустилась в метро и поехала домой. Всю дорогу за мной следили. На сей раз я рассмотрела преследователя. По виду он был похож на полисмена, но полной уверенности у меня, конечно же, нет. Потом ко мне пришел мистер Говард, управляющий Джона. Он принес открытку, которую я вам показывала. Не знал, что и думать. Я не стала ему ничего рассказывать. Мистер Говард не из тех, перед кем стоит изливать душу: он отменный работник, но не более того. Я сказала, что Джон, наверное, решил его разыграть. Мистер Говард заметил, что розыгрыш какой-то странный. Ну, само собой, никакой это не розыгрыш. Потом он спросил, нет ли новостей от Джона. Я… я ответила, что должна вот-вот получить от него письмо. Но видела, что мистер Говард мне не поверил. Вчера вечером в газетах написали, что вы собираетесь в Венецию. Я подумала, что вы сможете поспрашивать на месте. Возможно, я прошу слишком многого. Но уверена, Джон тоже взывает к вам о помощи. Мне нужно узнать, что с ним случилось. – Хильда снова сжала кулаки, стараясь не расплакаться. – Я обязательно должна все узнать, мистер Миклем!
– Само собой, – тихо согласился Дон. – Не тревожьтесь. Я наведу справки. Но хочу задать вам один вопрос. Вы можете объяснить, почему исчез ваш муж?
Хильда озадаченно взглянула на него:
– Нет… конечно же нет.
– А предположить?
– Нет.
– Неловко об этом спрашивать, но вы уверены, что он не сбежал с другой женщиной?
– Уверена. – Взгляд ее серых глаз был усталым, но твердым. – Джон не такой человек. Для него нет ничего важнее наших отношений. И для меня тоже. Эти чувства не подделаешь.
– Славно. – Прежде чем задать следующий вопрос, Дон закурил новую сигарету. – Нет ли у вас причин полагать, что ваш муж до сих пор сотрудничает с секретной службой? Грубо говоря, не думаете ли вы, что во время своих поездок на материк он выполняет особые задания? Ну, в качестве разведчика?
– Не знаю, – беспомощно произнесла Хильда. – Теперь мне кажется, что такое вполне возможно. Он никогда не брал меня с собой, и все люди, с которыми мне сейчас пришлось общаться, вели себя в высшей степени странно. Если разведчик провалил задание, его начальство, как правило, умывает руки, верно?
Дон пожал плечами:
– Это расхожее мнение. Но никто не скажет нам, как все устроено на самом деле. Теперь же ступайте домой и постарайтесь не волноваться. Предоставьте все мне. Я высоко ценю вашего мужа и сделаю все возможное, чтобы его найти. К счастью, сэр Роберт Грэм – мой давний приятель. Я немедленно встречусь с ним. Если он не сможет – или не пожелает – рассказать, что случилось, я пойду к начальнику Специальной службы старшему суперинтенданту Диксу. Он мой хороший друг. К вечеру у меня для вас обязательно будут новости. Оставьте адрес. Я или позвоню вам, или заеду лично.
Хильда вдруг спрятала лицо в ладонях и разрыдалась.
Дон встал и легонько коснулся ее плеча:
– Ну же, не унывайте. Понимаю, вам сейчас очень нелегко. Но если помочь Джону в моих силах, я это сделаю. Обещаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Простите… – Голос девушки дрогнул. Она коснулась глаз носовым платком. – Я уже в норме. Даже не знаю, как вас благодарить. Последние дни – это какой-то кошмар.
– Ну, ступайте домой. И постарайтесь не волноваться. Как только что-нибудь узнаю, тут же вам сообщу. – Дон с улыбкой взглянул на Хильду, и она натянуто улыбнулась в ответ. – Отныне вы не одиноки в своем несчастье. И не забудьте оставить ваш адрес.
Когда она ушла, Дон задумчиво уставился в стену. Похоже, Трегарт попал в очень неприятную ситуацию. Полиция и Министерство иностранных дел настроены весьма недружелюбно. Значит, придется вести себя в высшей степени осмотрительно. Дон поморщился, пожал плечами и быстро вышел из комнаты, на ходу крикнув Черри, чтобы тот вызвал такси.
Угрюмую тишину, царившую в гостиной спортивного клуба, нарушил скрип суставов: сэр Роберт Грэм направлялся к своему любимому креслу у эркерного окна, выходящего на Сент-Джеймсский парк.
Сэр Роберт являл собой весьма впечатляющее зрелище: высокий, нескладный, с костистым желтоватым лицом, повислыми седыми усами, вытянутым подбородком и глубоко посаженными живыми глазами небесно-голубого цвета. Картину довершал сюртук-визитка с высоким воротником-стойкой. С осторожностью опустившись в кресло, сэр Роберт вытянул длинные тощие ноги и кивнул официанту, когда тот поставил на журнальный столик рюмку портвейна.
Сидя в другом конце комнаты, Дон терпеливо ждал, пока старик устроится поудобнее. Сэр Роберт только что отобедал и, судя по всему, находился в благодушном настроении. Когда он начал потягивать портвейн, Дон встал с кресла, пересек гостиную и с напускной беззаботностью спросил:
– Здравствуйте, можно к вам?
Сэр Роберт вскинул глаза. Увидел Дона, и взгляд его потеплел.
– Да, конечно. – Он указал на соседнее кресло. – Как поживаете? Я думал, вы в Венеции.
– Если сложится, буду там уже завтра.
– И разумеется, полетите самолетом. Ну-ну, не имею ничего против. Но должен признаться, сам я недолюбливаю летать. Побаиваюсь. Был в самолете лишь однажды, и мне это не понравилось. Но в наши дни все только и думают, как бы сэкономить время.
Дон вынул из кармана коробочку с сигарами:
– Вот, угощайтесь. Думаю, они придутся вам по вкусу. В здешних краях это редкий сорт.
Тонкие желтые пальцы, выудив сигару, поднесли ее к крючковатому аристократическому носу.
– Для своего возраста вы очень неплохо разбираетесь в табаке, – заметил сэр Роберт. – Рюмку портвейна?
– Пожалуй, нет. Спасибо. – Раскурив сигару, Дон с наслаждением выпустил клуб дыма в потолок. – Что нового у вас?
– Так себе. Раньше было лучше. Не молодею, знаете ли. Через недельку хочу съездить на охоту. В имение лорда Хеддисфорда. Не желаете присоединиться?
– Я вернусь в Лондон не раньше декабря. После Венеции поеду в Нью-Йорк.
– Наверное, хотите успеть на венецианскую регату? Слышал, в это время там дают «Золушку» Россини. Прекрасная опера. В прошлом году слушал ее в Глайндборне[2].
Посвятив несколько минут обсуждению музыки, Дон сказал:
– Вообще-то, сэр Роберт, мне нужна ваша помощь в одном дельце.
Кустистые брови удивленно взметнулись.
– В каком?
– По поводу Джона Трегарта.
Дон внимательно наблюдал за лицом сэра Роберта, но не заметил ничего особенного. Затянувшись, старик вынул сигару изо рта и одобрительно взглянул на ее тлеющий кончик.
– Трегарта, значит? И почему вас интересует его судьба?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Мы с ним пересекались во время войны. В сорок втором я был его пилотом во время высадки в Риме, – сказал Дон. – Джон – отважный парень. И насколько я понимаю, он исчез.
– Да, я слышал. – Сэр Роберт потянулся к своей рюмке, сделал маленький глоток и покачал головой. – Да, раньше и портвейн был получше. Когда отец был жив…
– Что с ним случилось? – решительно перебил его Дон.