таможни у них. Вот же мля тут развернулись то. И вроде всё ровненько так, видать план строительства какой-то всё-таки начертили.
— Движемся вон туда — показал рукой Туман — где больше всего народу, затеряемся среди матросов.
Одежда у нас под местных. На матросов мы конечно мало смахиваем, но среди этой многочисленной интернациональной толпы точно затеряемся.
— Не пить, ни с кем не драться, оружие спрячьте — вновь произнёс Туман — пошли.
Перебежками, прячась за кусты и деревья мы приближались к посёлку. В ночники видны вышки с пулемётами, но без часовых. Видать с дисциплиной тут ещё плоховато. Вот когда всё тут наладиться и у них хватит ума направить прожекторы в сторону леса из которого мы пришли, хрен тут мышь проскочит. Телеги то ездят, из леса вон три выехали в сопровождении солдат, но всё равно, вся движуха из посёлка и в него затихает. Народ отдыхает, бухает и веселиться.
Приблизились к огромному, недостроенному сараю, я бы даже сказал ангару. Запах свежеструганных брёвен, досок и опилок мгновенно перебил запах костров. Осторожно по одному заглядываем за угол.
Да, там что-то типа кабака, большой навес около одноэтажного здания, из дверей которого то и дело выходят и заходят в них различные люди, играет скрипка, народу полно. Горит с пяток костров вокруг, какое-то крупное животное жарят на вертеле под этим навесом. Девки сидят на коленях у мужиков, шум, гам, смех. Судя по одежде народа там все подряд, немцы, англичане, ещё вон какие-то мужики в коротких жилетках. А вон и трое солдат с автоматами, бдят.
Тут одна из девок закричала, подхватила вторая, послышалась ругань. Трое кажется матросов сцепились между собой, посыпалась посуда, девки завизжали ещё сильнее. Эти трое с автоматами мгновенно перехватив их начали колошматить прикладами дерущихся, откуда-то из темноты вынырнуло ещё трое таких же, настучав всем по спинам и куда попали прикладами разняли драку и двоих увели, веселуха продолжилась.
— Быстро они порядок навели — хихикнул Слива — прям как у тебя Туман в кабаке.
— И как нам в этом пьяном сброде нужного нам капитана или помощника найти? — спросил Колючий — они же пьяные все в дымину.
— Точно с ними бухать придётся — ляпнул Слива.
— Я тебе выпью — показал ему кулак Туман — найдём, пошли, расслабьтесь, мы ходили писать.
— Впятером? — обалдел я — давайте хоть по очереди, вон мужик тоже отливает.
С другой стороны этого ангара к нему подошёл еле стоящий на ногах мужик, попытался расстегнуть штаны, но не удержавшись упал.
— Слива пошли — мгновенно сообразил я — хватаем его и тащим под навес, вы позже подваливайте.
Быстро подходим к мужику, тот что-то бубнит себе под нос.
— Кажись немец — беря его под руку говорит Слива — мужик, ты живой?
В ответ невнятное бормотание, он просто в щи бухой, точно немец. Рывком его поднимаем.
— Пошли — говорю Сливе.
Волочём мужика буквально на себе, ноги его совсем не держат. Метров за 20 нас заметили, вон за столом походу его друзья сидят. Один из них заорал.
— Ганс, Ганс.
Что ещё добавляет от себя, улыбается, из-за стола поднялись двое, подошли к нам, лыбяться тоже, походу нас благодарят, подхватили мужика под руки, один из подошедших сунул Сливе в руку бутылку, у того аж глаза засверкали.
— Туман тебя убьёт — так же улыбаясь говорю Сливе.
Нас уже тянут за стол, кручу головой, вон пацаны наши тоже под шумок под навес подошли. Туман хмурится, немцы что-то настойчиво говорят тыча в бутылку.
— Слива пей, пока они нас за шпионов не приняли.
Тот вытер горлышко рукой и сделал хороший глоток, хоть бы понюхал для начала, что за пойло. Проглотил, тут же вижу, как у Сливы глаза из орбит полезли, немцы весело заржали.
— Итить — смог выдохнуть Слива и защёлкал пальцем.
Немцы снова заржали, один из них протянул ему тарелку с какой-то зеленью. Чё за зелень я рассмотреть не успел, так как Слива просто взял рукой небольшую горку и сунул себе в рот. Немцы снова громко засмеялись.
Садимся за стол, передо мной ставиться глиняная кружка литра на полтора.
— Пей Саня — лыбиться Слива — нормальное пойло, градусов 60 правда.
— Сколько?
Немцы притихли, смотрят на нас, вернее на меня ожидая как я буду пить. Того мужика что мы притащили, уже положили на небольшую стопку сена рядом, там ещё двое таких же лежат.
— Ну, всем пока — вздохнул я и сделал глоток.
Мне показалось, что я проглотил ракетное топливо. Даже у бати Большого самогонка не такая крепкая. Слива кажись наврал, не 60 градусов, больше, дыхание тут же перехватило. Немцы гады снова заржали, теперь уже я потянулся за травой, Слива отобрал у одного из немцев кружку, понюхал и протянул мне.
— Запей, кажись вода, давайте мужики, за вас — поднял он бутылку обращаясь уже к немцам.
Фух. В кружке действительно оказалась вода. Вулкан в моём рту и в пищеводе после пары хороших глотков тут же стих. Я хоть вздохнуть смог.
— Май френд — начал я, вспомнив язык — наши френд или как их там — машу рукой подзывая Тумана, Грача и Колючего.
Немцы развернулись в их сторону, засвистели, замахали руками подзывая к нам за стол.
— Мы угощаем — заорал Слива вынимая из кармана горсть золотых монет.
Всё, Слива пошёл в разнос. Гуляй русская душа.
— О гуд, гуд — увидав монеты залепетали немцы.
— Напились-таки — наехал на нас Туман не успев подойти к нам.
— Ты же сам всё видел — попытался от мазаться Слива — они нам налили.
А его походу уже вштырило, да и у меня как-то башка кружиться начала. Ну и пойло, уносит на раз, теперь главное резко из-за стола не вставать.
Откуда-то появился официант или кто он тут. Одним махом сгрёб из ладони Сливы монеты, девки какие-то нарисовались, но их быстро немцы себе расхватали, правда на таких лезть, я даже не знаю сколько выпить нужно. Девки просто пипец, сильно, я бы сказал сильно б/у. На столе тут же появились тарелки с мясом, колбасой, травой, кувшины, бутылки. Видать денег этот официант у Сливы взял более чем.
Немцы снова заорали, засвистели, девки завизжали, понеслась. Второй глоток пошёл вообще, как по маслу.
— Не напивайтесь сильно то хоть — зашипел на нас Туман — у нас дело.
— Ща всё будет командир — с горящими глазами выдал Слива — эй, немчура, кто тут у вас капитан?
Немцам было пох, спиртное, девки, скрипач нарисовался, неплохо наяривает. Мне уже вообще хорошо. Пищевод сначала обожгло, а потом стало тепло. Грач и Колючий уже тянутся к кувшинам, Туман их вяло осаживает, ему сразу с трёх сторон тянут кружки и бутылки. А немцы то нормальные пацаны оказывается. За соседнем, метров в 10 длинной столом тоже сидят матросы, судя по речи англичане, дальше ещё одна поляна, там кажись французы. Девок откуда-то нарисовалась тьма, они без слов, со смехом садятся на колени ко всем подряд. Мужики не стесняясь хватают их за всякие впуклости и выпуклости. Скрипач наяривает так, что кажись ещё чуть-чуть и струны задымятся. Слива уже толкает тост за дружбу народов, Грач вливает в себя кружку, Туман красный как паровоз от злости, мне уже вообще хорошо, Колючий что-то втирает англичанам за соседним столом. Все орут, ржут, от баб шума мама не горюй, это какой-то трешак, но мы влились в коллектив мгновенно, вот сначала двое англичан подошли к нашему столу, затем ещё трое, подтянулись французы. Дружба народов епта, Слива снова полез в карман за монетами, я тоже. Настроение поднялось мгновенно. На такой тусовке я ещё не гулял.
— Бите — на Тумана почти что упали двое мужиков, протягивают ему один кружку, второй бутылку, третий упал под стол.
— Пей — засмеялся я — иначе международный конфликт будет.
Млять, что за самогонка то такая? Точняк туда что-то добавляют, больно весело стало. Либо мы просто жахнули на голодный желудок. Но весело пипец. Колючий уже хлопает в ладоши, морда красная, походу тоже уже съел кружку. Девки пошли в пляс, итить, начали соблазнять мужиков показывая то одну, то другую части своего тела. Мужики взорвались, ещё чутка и будут пихать монеты им в монетоприёмник, бумажных то нет.
И тут
