Постояв еще несколько минут, Беноль развернулся и двинулся внутрь иуэлы. Дойдя до граулифта, он спустился на уровень моря и, обогнув бассейн, направил стопы в узкие коридоры, уводящие в глубь ядра сервисио иуэлы. Обычно туда не ступала нога человека. После установки и подключения всех контуров ядра причин для появления человека в этих коридорах уже не возникало: сервисио самостоятельно справлялся со всеми проблемами, которые могли возникнуть как в процессе его функционирования, так и в процессе эксплуатации всей иуэлы в целом. Так что подобные коридоры слышали людские голоса лишь несколько дней перед запуском, пока шел монтаж оборудования, а потом они замолкали на века. Сервисио были самообучающимися системами, а если требовалось наращивание их мощности, то хозяину надо было просто озвучить свои планы, после чего сервисио самостоятельно связывались со всеми необходимыми проектными, производственными и сервисными структурами, самостоятельно производили расчеты, оценку предложенных проектов, заказ компонентов, при получении которых сами осуществляли их монтаж. А хозяину оставалось лишь пользоваться результатами. Ну, если, конечно, в его распоряжении имелось достаточно Общественной благодарности. Впрочем, когда для планируемых изменений ее не хватало, сервисио уведомляли об этом хозяина, и он принимал решение либо умерить свои аппетиты, либо обнародовать, на что именно ему потребовались запрошенные ресурсы. После чего Деятельные Разумные должны были рассудить, следует ли предоставить ему дополнительные средства… Но для Цветных подобных ограничений не существовало. Так что, когда Алый Беноль двенадцать лет назад пожелал произвести переконфигурацию ядра своей иуэлы, все изменения были осуществлены точно в запланированных масштабах и заняли целых полтора года. И это при том, что стандартное наращивание не только вычислительной, но и исполнительной мощности ядра на один порядок, то есть в десять раз, обычно занимало максимум неделю. Но кто осмелится задавать вопросы Цветному?
Беноль обогнул круглый центральный зал ядра по плавно изгибающемуся коридору и спустился на уровень ниже по отлогому, широкому пандусу. Его пришлось сделать, поскольку заказанные сервисио компоненты переконфигурации оказались столь тяжелыми и громоздкими, что для их транспортировки к предназначенным местам понадобилось использовать специальные колесные транспортеры. Колесные, потому что использование транспортеров с граувирами было бы куда более затратным. Маломощные граувиры не справились бы, более мощные требовали рекомбинаторов, а это раздувало линейные размеры транспортеров до таких величин, что размеры коридоров для транспортировки выросли бы на порядок. А Беноль и сейчас следовал к своей цели по коридору высотой в два его роста…
Наконец он достиг створок входной двери. Их поверхность светилась слабым алым цветом. Обычно так подсвечивались двери, за которыми были расположены системы и резервуары с веществами — нахождение поблизости от них могло создать угрозу человеческому здоровью и жизни. По мере приближения человека они набирали яркость, а когда тот оказывался на расстоянии вытянутой руки, начинали мигать и громко звенеть. Так произошло и сейчас. Но едва Беноль коснулся двери ладонью, все стихло, и створки плавно втянулись в стены. Он криво усмехнулся и сделал шаг вперед…
Часть первая
ПРИБЫТИЕ
Глава 1
— Эй, Банг, тебя зовет лейтенант О'Коннел!
Мастер-сержант Джо Розенблюм по прозвищу Банг как раз пристроился слегка передохнуть после завтрака в тенечке, образованном брезентовым тентом. Тент прикрывал от яркого тихоокеанского солнца ящики с патронами, гранатами, взрывчаткой и детонаторами, то есть спасал имущество, находившееся под личной опекой мастер-сержанта, отчего тот имел вполне законное право воспользоваться кусочком тени, а потому с неохотой оторвал голову от скатки и посмотрел на Сэма.
— И зачем я ему? — лениво поинтересовался Розенблюм, не делая попытки подняться на ноги.
Второй лейтенант О'Коннел был сопляком, да еще озабоченным глупыми подозрениями по поводу того, что мастер-сержант все время подвергает сомнению его авторитет. Вероятно, этот юный лейтенантик, прибывший в их роту только две недели назад и пока не побывавший ни в одном бою, просто завидовал ветерану-сержанту, успевшему уже заработать и Пурпурную дырку, и Серебряную звезду. Причем завидовал, возможно, даже не осознавая этого. Но Джо от того было не легче. Когда какой-то придурок постоянно срывает тебя, только прилегшего отдохнуть или собравшегося с друзьями перекинуться в картишки, но совершенно пустячному поводу и начинает грузить всякими глупостями — ну кому это понравится?
— Не знаю, — ухмыльнулся Сэм. Хотя он, как и лейтенант, был ирландцем, но, будучи таким же ветераном-сержантом и старым приятелем Банга, лейтенанта не одобрял. Что отнюдь не мешало ему потешаться над страданиями Розенблюма, у которого не было никакой возможности послать сопляка О'Коннела в задницу. Сэм был в курсе, что после первого же конфликта, случившегося прямо в день прибытия второго лейтенанта в роту «Браво», Розенблюма вызвал командир батальона майор Бабберидж и выдрал как бодливого козла. Он имел на это право, поскольку и сам воевал с января сорок второго да к тому же родился и вырос там же, где и Джо, — в Бронксе. Далее майор заявил, что, если мастер-сержант еще раз пошлет офицера куда подальше, то очень об этом пожалеет. А уж потом попросил: «Потерпи, Джо. Парень еще не был ни в одном бою. Оботрется…» И мастер-сержант ему это пообещал. Потому-то он и вынужден был стоически терпеть все выходки сопляка-лейтенанта, к ярко выраженному удовольствию своих старых приятелей.
Банг еще несколько мгновений полежал, мысленно прощаясь с желанием прихватить минуток сто, как он собирался, а затем с легким кряхтением встал с ящика, на котором с таким комфортом расположился.
— Присмотри за моими вещичками, Сэм, пока я по изображаю из себя дрессированную собачку.
— Без проблем, Банг, — отозвался Сэм. И, дождавшись, когда приятель скроется за ближайшей палаткой, тут же занял освободившееся место. Ну не пустовать же столь уютному уголку из-за того, что какому-то второму лейтенанту вновь потребовалось продемонстрировать старине Бангу, у кого в роте самые здоровенные яйца?
В палатку к лейтенанту мастер-сержант вошел, небрежно откинув полог ногой. О'Коннел оторвал взгляд от раскладного столика, на котором были разложены накладные и ротные платежные ведомости, и в упор уставился на Розенблюма. Некоторое время оба молча смотрели друг на друга. Второй лейтенант, похоже, ждал, что мастер-сержант отдаст ему доклад по всей форме, но о таком Банг с майором не договаривался. Вот еще, много чести этому сосунку! Поэтому лицо второго лейтенанта О'Коннела довольно быстро пошло красными пятнами.
— А ну-ка, мастер-сержант, отдайте мне честь! — слегка приглушенным от едва сдерживаемого возмущения голосом приказал молодой лейтенант.
— Хо, так вы звали меня, чтобы потренироваться во взаимном отдании чести, сэр? — осклабился Розенблюм. — Так лучше нам выйти на ту площадку перед палаткой командира батальона, на которой штаб-сержант Каллахен гоняет провинившихся.
— Мастер-сержант! — взревел лейтенант О'Коннел, но сумел обуздать свою столь типичную для ирландца ярость и продолжил уже на два тона ниже: — Я знаю, что вы ветеран и потому презираете меня как человека, еще ни разу не нюхавшего пороха, что вы, сержанты, считаете себя привилегированной кастой, что вы земляки с командиром батальона, и потому…
Но тут уж не выдержал Банг. Этот сопляк смеет попрекать его особыми отношениями с майором, хотя именно из-за этих, черт возьми, особых отношений он до сих пор и терпит всплески раздутого самомнения сопляка!
— Послушайте, сэр, — перебил лейтенанта мастер-сержант, — если у вас есть ко мне важное дело, так говорите. А слушать ваши бредни я не обязан.
Второй лейтенант вскочил на ноги:
— Вы… я… я подам на вас рапорт! Вы пойдете под трибунал! Я…
— Да сколько угодно… сэр! — рявкнул в ответ окончательно выведенный из себя Банг и выскочил из палатки. Эх, жаль, брезентовым пологом нельзя приложить так, чтобы у этого мальчишки зазвенело в ушах…
— Ну что, опять поцапались? — лениво спросил Сэм, когда мастер-сержант вернулся к своим ящикам, укрытым тентом, и пнул занявшего его место товарища в подошвы армейских ботинок.
Банг только выругался в ответ.
— А ты подшути над ним, — предложил старый приятель, скорешившийся с Бангом еще в учебной роте, в такой далекой отсюда Джорджии, где Розенблюм, тогда носивший только капральские нашивки, гонял новобранца Сэма. Уж ему-то было известно, как может пошутить старина Джо.
