Глава 2
— Что с тобой случилось, черт возьми?
Коул Бенкрофт уселся в кресло и через силу улыбнулся старшему брату:
— А можно немного выпить, прежде чем я подробно обо всем расскажу?
Ройал с трудом сдерживал злость. Потеряв одного брата, он вовсе не хотел лишиться другого. Судя по ране в плече Коула, кто-то твердо вознамерился убить представителя закона. Нахмурившись, Ройал подал брату бокал.
— Не кажется ли тебе, что четыре года подставлять себя под пули — это уж слишком? — зло бросил Ройал.
— Ты прав, до конца службы мне осталось еще два месяца. Проклятие, Ройал, мы чуть не прикончили этого подонка!
— Рамиреса?
Ройал с трудом отогнал от себя воспоминание о восхитительных глазах той девушки, что была с ним.
— Да. Мы тяжело ранили его — возможно, он умер.
— И как же он ушел от вас?
— Все это очень странно. С ним была девушка. — Коул нахмурился, когда Ройал издал удивленный возглас. — Мы так и не поняли, откуда она взялась. Мы уже добивали его, когда девушка появилась с теми двумя индейцами или парнями, очень похожими на них. Никто не ожидал этого. Мы растерялись, когда они утащили Рамиреса и еще одного, кажется, мертвого, и дали шанс убежать тем, кто остался в живых.
— Вот тогда-то тебя и ранили?
— Да. — Коул покачал головой и сделал глоток текилы. — Меня едва не прикончили, но я не мог выстрелить в нее, Ройал. Только я имел такую возможность, но не смог. Очень странно. Она уже собиралась застрелить меня. Хэнк закричал мне, чтобы я стрелял, но я стоял как завороженный.
— О Господи! Так, значит, она промахнулась? Тебе чертовски повезло.
— Я совсем не уверен в том, что это везение. Девушка целилась мне прямо в сердце, Ройал, а потом вдруг взяла чуть выше.
— А кто-нибудь называл тебя по имени?
— Дай-ка вспомнить… Да, Хэнк орал: «Стреляй, Бенкрофт, или быстро убирайся отсюда, осел!»
Перед внутренним взором Ройала снова возник образ той девушки.
— Черт побери, ведь прошло уже по меньшей мере семь лет. Неужели он решил теперь вот так вернуть мне старый долг?
— Может, перестанешь бормотать себе под нос и объяснишь, что за чертовщину ты несешь?
— Это длинная история.
— А я никуда и не спешу.
Снова наполнив бокал, Коул выслушал историю Ройала.
— Я никому этого не рассказывал, потому что никто не должен знать об этом. Я не хочу, — заявил Ройал, закончив рассказ.
— Ну и что из того, черт возьми? Они все равно постоянно угрожают тебе. Разве это удержало Рамиреса от нападения на твое ранчо?
— Я никогда не думал, что это он. — Ройал поднял руку, убеждая брата помолчать. — Точно не знаю, но по-моему, это не он. — Посмотрев в свой бокал, он тихо спросил: — А как выглядит девушка?
— Сказал своим, что не помню, какая она собой. Мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь из них начал преследовать ее. Но девушка — просто чудо, Ройал. Да, чудо! Не очень высокая, но в ней что-то есть… — Коул покачал головой. — Вот поэтому я и не смог выстрелить в нее. Так и стоял разинув рот и думал: неужели эта светловолосая девушка способна выстрелить в человека? Она была во всем черном и сидела па хрупком вороном жеребце. Потрясающе! Если Рамирес заменил ей отца, боюсь, девушка скоро вновь осиротеет.
Антонии пришлось смириться с неизбежным. Все было кончено, и она понимала это. Девушка даже пригласила священника, чтобы он принял у Хуана последнее причастие. Целых одиннадцать лет она жила под отеческой опекой этого человека, который вел такую жизнь, будто взял ее у кого-то взаймы. Теперь Антония снова останется одна. Даже ее собаки Сейджа не стало. Она была на поспешных похоронах Мануэля и Хулио, видела, что вскоре и Хуан покинет их.
— Детка, подойди ко мне, — попросил Хуан, лежавший на кровати. — Нам надо поговорить.
— Нет. Вы должны беречь силы. — Антония опустилась на колени возле Хуана и приложила его руку к своей щеке.
— Мне нечего уже больше беречь. Слушай. Ты должна вернуть мой долг. Этому гринго, Бенкрофту. У меня был план. А теперь тебе придется выполнить его.
Стервятники уже крутятся вокруг. У него хорошая земля, и людям не терпится заполучить ее.
— По-моему, его брат служит в конной полиции. Я могла застрелить его, но не стала.
— Этого недостаточно. Я должен ему за две жизни. Ранчо для этого человека — все равно что жизнь. Хуан Рамирес сохранит ему его собственность.
— А кто хочет отобрать землю и как мне помочь ему? — Антония едва удерживала слезы, видя, как жизнь покидает тело Хуана.
— У Бенкрофта есть близкий человек, но я не знаю его имени. Раулю надо отомстить. Это он застрелил его родителей. Делал много набегов. Доставил много неприятностей. — Она кивнула, и слезы хлынули из ее глаз. — Они хотят ослабить Ройала, надеясь, что он сломается. Задумали помешать перегону скота. Его сестра в опасности. Отправляйся к нему. Возьми с собой Оро и Томаса. С оружием. Заплати наш долг, мой ангел. — Хуан почувствовал под своей рукой ее слезы и слегка улыбнулся: — Мое дитя никогда не плачет.
— Пожалуйста, Хуан! — Антония поцеловала его ладонь. — Пожалуйста, не оставляй меня одну. Я люблю тебя.
Он погладил ее волосы:
— Я тоже люблю тебя, Антония, хотя никому в жизни не говорил такое. Ты была лучом солнца в моей мрачной жизни, и я благодарю тебя. Не проси меня жить, моя крошка, потому что, если так получится, мне никогда уже не встать с кровати, а для меня это не жизнь. Хулио и Мануэль уже ждут меня. Мы зададим там забот дьяволу, э?
— Не сомневаюсь. — Антония поцеловала его холодеющую щеку. — Я назову своего первенца в твою честь, отец моего сердца.
— Тогда меня будут помнить. Этого достаточно.
Хуан умер тихо, с легким вздохом. Антония вытерла слезы и позаботилась о его похоронах. Поездку к Ройалу она отложила до тех пор, пока не выбрала могильные плиты для Хуана, Мануэля и Хулио. Эти суровые люди жили благодаря своим револьверам, но для нее, Оро и Томаса они были членами семьи.
Готовясь к отъезду в Техас, Антония размышляла о своих компаньонах. Братья-близнецы очень походили друг на друга, но на четко высеченном подбородке Оро остался небольшой шрам, и он был менее живым и разговорчивым, чем Томас. Индейская кровь сказывалась в бронзовом отливе их кожи и в выступающих скулах. Они унаследовали ее от матери, наполовину принадлежавшей к племени яки. Братья с их длинными прямыми волосами заметно отличались от мексиканцев. С того момента, как их забрали у матери, они стали для Антонии и братьями, и охранниками. Из-за того что они постоянно находились при ней, им не приходилось принимать участие в набегах и перестрелках, и девушка надеялась, что закон не будет преследовать их.
