Сверху прикрывает пара вертолетов, постоянно висит над нами, точнее будет, барражирует, они уносятся вперед, проверяя маршрут и прилегающую местность, возвращаются, снова уносятся и снова возвращаются, буквально ходят по головам, высота 20–25 метров, когда израсходуют горючее, происходит замена. Зрелище впечатляющее, кажется, ну кто сможет напасть на такую силищу (колонну) – оказывается, все бывает.
Только выходим за аэропорт, звучит по радиостанции команда – пушки елочкой, т. е. первая БМП поворачивает орудие направо, вторая – налево, третья направо и т. д., чтобы отразить возможное нападение с любой стороны. Первое возможное место столкновения с противником – камыши, перед кишлаком Самати, заросли в полтора человеческих роста подходят вплотную к дороге. «Внимание, камыши», – звучит в эфире. Оказывается, здесь неоднократно душманы устраивали засады. Прошли благополучно, перед въездом в кишлак небольшой серпантин, рядом с дорогой подорвавшаяся когда-то «таблетка», тягач ГТМУ. Здесь пришлось наблюдать синдром предыдущих подрывов: старший механик-водитель командира роты, установив постоянные обороты, вылез из люка, сел боком на броню и управлял машиной ногами, чтобы в случае подрыва быть выброшенным и иметь шанс уцелеть. Глушаков Виталий в его действия не вмешивался, это должно пройти само собой. В кишлаке у дороги сидит дед, машет нам руками, как бы приветствуя, мы в ответ. Над одним из домиков вывешен красный флаг, значит, как говорят старшие товарищи, подрывов не будет.
В 100-километровой зоне ответственности полка пять «точек», сторожевых застав, охраняющих маршрут от Кишима до Файзабада.
Перед Самати
Первая наша точка – Каракамар, здесь находится третья танковая рота. Проходим без остановки, весь личный состав у дороги приветствуют, машут руками, для них прохождение своих важное событие в обыденной, монотонной повседневной жизни. Каракамарский серпантин – сложнейшее испытание для механиков-водителей и водителей, это надо испытать. Прорубленная в скалах узкая дорога, похожая скорее на тропу, где даже у БМП гусеница в некоторых местах свисает над пропастью сантиметра на три, а внизу от трех метров при входе до почти пятиста в середине несется стремительная Кокча. Слава русскому солдату, слава нашим механикам-водителям, проходим на приличной скорости. Думаю, они еще меня испытывают в некоторой степени: левая рука на триплексе, скорость километров тридцать-сорок на ровных участках, у меня холодок по сердцу периодически пробегает, но виду не подаю. Часов в пятнадцать дошли до Артынджалау, здесь находится штаб танкового батальона, здесь останавливаемся на ночевку.
Первым делом идем к речке, потому что все выглядят как негры. Во время движения установленную дистанцию 50 метров я не думаю, чтобы кто-то выдерживал, видимости нет никакой. Пыль полностью покрыла тело, проникла в горло, ноздри, отплевываешься чем-то серым, противным и тягучим, хрустит на зубах, тошно. Ощущение такое, будто ты вывалялся с ног до головы в цементе. Отмывшись, приходим в себя. Кто-то из ветеранов идет в гости к знакомым, на каждой точке прекрасная баня, бассейн, брага, у всех свой рецепт. А остальные занимаются боевой подготовкой. Здесь я понял, почему так метко стреляют наводчики, снайперы, стрелки, и не только. До наступления темноты еще часа полтора, и командиры устраивают стрельбы. Цель может быть любой. Допустим, задача наводчику: видишь вон тот камень; огонь, снайперу то же самое, только цель в разы меньше, и все на предельной дальности. Развивается глазомер, запоминаются поправки. Итог – меткая стрельба в любых условиях. По соседству рвутся гранаты, личный состав ловит рыбку на ужин, благо ее здесь предостаточно. Водится речная форель и маринка, очень костлявая и вдобавок ко всему с ядовитыми внутренностями рыба, но в жареном и вяленом виде очень даже вкусная.
Приготовление ужина – это тоже своеобразный ритуал. Каждый экипаж готовит на себя, имеется в виду и пехота, которая едет, совершает марш, воюет на этой БМП. У всех свои жаровни, у кого-то чугунные сковородки, противни, а кто помоложе – обожженные цинки из-под патронов. В каждом экипаже свой повар, все отработано. Из кормовых баков БМП сливается солярка, нарушаются прокладки, но это ерунда. Солярка заливается в банки из-под сухого пайка, получается очаг. Никогда бы не подумал, но на этих нескольких банках, как на плите, готовится любая еда. Разогревают кашу, тушенку, пекут лепешки, жарят рыбу, повезет, и барана зажарят. С солдатами сложились хорошие отношения, приглашают к каждому костерку, товарищ лейтенант, это возьмите, товарищ лейтенант, это попробуйте – очень приятно, напробовался всего, чтобы никого не обидеть. Механик-водитель, Савин Володя, подготовил в левом десанте царское ложе – матрац, подушка, одеяло, сам откинул командирское сиденье, лежим голова к голове, разговариваем о жизни. Пехота спит на броне, постелив матрацы, благо тепло.
13 сентябряДождавшись вертушек, продолжаем путь. Проходим наши точки – Первый мост, через сухое русло ущелья Сари-Куш, Второй мост, через речку Дараим, не останавливаясь. Мосты охраняются каждый танковым и мотострелковым взводом, личный состав восторженно приветствует. Останавливаемся на ночевку на Третьем мосту, ждем колонну. До Третьего моста от Кишима колонну будет сопровождать восьмая мотострелковая рота.
Красивейшее место Третий мост – здесь речка Тешкан впадает в Кокчу, скалы стеснились в этом месте. Кокча ревет, бушует, беснуется, не хватает ей простора, дикая, первозданная, непередаваемая словами красота.
Третий мост
Через ущелье переброшен мост, для преодоления которого от механиков-водителей требуется незаурядное мастерство, не каждый сможет.
14 сентябряРанним утром пошли на блокировку, перекрываем наиболее опасные участки на маршруте движения. Сначала шестая, потом наша рота. Я становлюсь за Первым мостом, личный состав балдеет, они все это уже проходили, но никто не может меня убедить, что, если в нас никто не стреляет, можно спать, дергаю, поругиваю.
Вот «ниточка», растянувшаяся на несколько километров вереница машин проходит, командир роты дает команду сниматься. Становлюсь в колонну, движемся в Артынджалау, где ночуем.
15 сентябряС утра снова выходим на блок, перекрываем маршрут до Файзабада. Дошли без подрывов и без потерь, колонна разгружается, мы празднуем возвращение.
Командирская юность
16–24 сентябряСрочно вызвали на сборы молодых лейтенантов, которые продлятся целых десять дней. Вызвали всех вновь прибывших, из всех подразделений. Из Бахарака прилетел Сергей Дзыбало, выпускник Орджоникидзевского ВОКУ, со Второго моста Кисель Саша, тоже орджовец, я с Юрой Рыжковым – омичи, Толя Быстров – алмаатинец, Вадик Ермаков из разведывательной роты – бакинец, Цемах Володя и Омельницкий Сергей окончили Полтавское ВЗРКУ, Морозов Алексей, замполит 9-й роты, Новосибирское ВПОУ. Целых девять лейтенантов набралось – все в начале сентября в полк прибыли.
В первый день выступил командир полка, между прочим, отметил, что я уже дважды выходил на «боевые», было приятно. Перед нами выступали все начальники родов войск и служб полка, знакомили с особенностями применения техники и вооружения в условиях Афганистана. Начальник артиллерии учил корректировать огонь артиллерии. Это достаточно сложно, если вникать в тонкости, нужно определить координаты своего местонахождения и команды давать в зависимости от разрыва снаряда – западнее 100 м, восточнее 150 м и т. п., но для пехоты все проще: ближе, дальше, правее, левее. Начальник инженерной службы знакомил с типами применяемых душманами мин и фугасов, вероятные места установки, способы борьбы, начальник разведки ознакомил с данными о действующих в Бадахшанской провинции бандах, начальник связи об особенностях использования радиостанций в горах, кроме того, мы стреляли из всех видов имеющегося в полку оружия, водили БМП. Очень понравилось выступление командира вертолетной эскадрильи, которая поддерживает полк, м-ра Прокудина. Он также учил нас, как наводить вертолеты на цель, и многое рассказывал из своей боевой биографии. Оказывается, у вертолетчиков, как и в пехоте, существуют свои, полевые, правила ведения огня. Так я узнал, что летчики наносят крест на стекле (блистере), вместо использования штатного прицела для бомбометания. Бомба имеет гораздо больший эффект, когда разрывается в воздухе после отскока от земли.
Привожу один из рассказанных случаев. Навели вертолетчиков на душманскую базу, заходят они на боевой курс, и перед комэском убегает дух, он бросает бомбу, душман заскакивает в дом и захлопывает за собой дверь, бомба подскакивает от земли, входит вслед за ним в дверь и – полетели клочки по закоулочкам. В общем, сборы прошли очень познавательно и полезно. Кроме всего прочего, мы еще и отдохнули, так как нас на занятия и в наряды привлекали не всегда.
