Пологий склон, осыпающийся и каменистый, вел от вершины хребта Полтарниз к морскому берегу.
Долго стоял там Ательвок, печалясь и скорбя, ибо вошло в его душу нечто такое, что не дано было понять обитателям Глубинных Земель, ведь мысли их не выходят за пределы трех маленьких королевств. Затем, наглядевшись на блуждающие корабли, и на невиданные товары чужих земель и на непознанные оттенки, вспыхнувшие на челе Моря, юноша обратил лик свой во тьму и к Глубинным Землям.
В это самое мгновение Море запело предзакатную погребальную песнь, оплакивая все зло, что совершило во гневе, и все невзгоды, навлеченные им на бесстрашные корабли; и в голосе тиранствующего Моря слышались слезы, ибо любило оно потопленные галеоны, и призывало оно к себе всех людей и все живое, дабы искупить содеянное, ибо воистину любило оно кости, унесенные волнами вдаль. Ательвок повернулся и, сделав шаг, ступил на осыпающийся склон, а затем шагнул еще, и спустился чуть ближе к Морю; а в следующее мгновение грезы подчинили его себе и решил он: люди несправедливы к дивному Морю, потому что оно порою бывало немного злым и самую малость жестоким; юноша чувствовал: прибой ярится потому, что любил погибшие галеоны. Ательвок шел все вперед и вперед, и под ногой его осыпались камни, и когда погасли сумерки и засияла первая звезда, он добрался до золоченого взморья и пошел дальше, пока пена не заплескалась у его колен; и услышал он благословение Моря, похожее на молитву. Долго стоял он так, пока над головой его загоралась одна звезда за другой, отражаясь в волнах; все больше и больше звезд вставало из-за Моря, в гавани замерцали огни, на судах вспыхнули фонари, полыхала пурпурная ночь; и взгляду далеких богов Земля казалась слепящим огненным шаром. Потом Ательвок отправился в гавань и встретил многих юношей из числа тех, кто покинул Глубинные Земли до него; ни один не желал вернуться к народу, никогда не видевшему Моря; многие напрочь позабыли три крохотных королевства; ходили слухи, что встарь кто-то попытался вернуться назад, да только по осыпающемуся, ненадежному склону подняться не представлялось возможным...
Хильнарик так и не избрала себе мужа. Приданое свое она завещала на постройку храма, где станут проклинать океан.
Раз в год, с торжественными церемониями, под сводами этого храма жрецы волны Моря, и луна заглядывает в храм и проникается отвращением к жрецам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
