А вообще, хранители дураки, если не могут наладить контакт со своим иллами и только пользуются возможностями, которое дает им слияние.
Я вот с Феликсом и насмеялась, и наплакалась, и даже успела выработать стратегию, которой мы будем придерживаться и во время встреч с Лейнардом, и во время тренировок эти два месяца. Меня ждет очень плотный график, и это не взирая на то, что еще лекции и много всего, что для меня будет новым.
Встала я еще три часа назад, успела воспользоваться выходным и сбегать на рынок за продуктами, а потом решила побаловать народ кондитеркой в моем исполнении. Когда еще доведётся?
Прилипчивая песенка не желала отвязываться, даже не знаю почему я ее вспомнила, но напевала и хихикала. Впрочем, Феликс тоже хихикал, прекрасно сообразив к кому данная песенка относится. Ему тоже не понравилось поведение Лейнарда. Какие-то собственнические замашки на фоне «вы все равно с другим семью построите». Хотя он тоже признавал, что чем чаще меня трогать будет, тем лучше. Я тогда в коридоре, вся краснела стояла, а вот Феликс урвал для себя энергии. Наверно поэтому и сумел во сне протащить меня на грань, что еще откровенно рановато для нас.
— Я не дам, я не дам, я не дам и не проси… — Пропела я, украшая кремом коржи.
— Не дашь? — расстроенно спросила Ламея. А я вздрогнула и чуть не уронила кулек с кремом.
Могла ведь испортить торт!
— Боже нельзя же так подкрадываться! — воскликнула я.
— Пахнет изумительно, и выглядит так, что уже хочется попробовать, — смущенно заявила подруга. — Жаль, что не дашь.
— Да почему не дам? Для вас и готовлю, — фыркнула я.
— А кому тогда ты про не дам говорила?
— Пела. — поправила ее. — Это песенка из моего мира.
— С Земли, — хмуро поправила она. — Тантерайт теперь твой мир. И мы тебя не отпустим.
На самом деле за ее хмуростью прятался настоящий страх. Я действительно стала ей очень близка и потерять меня она не хотела. Все это легко читалось во взгляде.
— Ты умывалась? — спросила ее.
— Еще нет, очень хотела тебя увидеть. А то ночью…
— Знаю-знаю, меня отправили спать, не дав нам пообщаться. Иди умывайся, а я накрою тебе завтрак.
— Всем. — поправила меня Ламея и улыбнулась. — Ребята уже проснулись.
— Вот и славно, — вернула ей улыбку. — Мне последние штрихи остались. За завтраком все обсудим.
— Как скажешь, — чуть ли не по струнке вытянулась Ламея и убежала.
Примерно такой же диалог у меня состоялся и с Шалраем, и с Крафеем. С единственным отличием, я все же не удержалась и спросила откуда такой прекрасный фонарь.
— За завтраком расскажу, — буркнул парень и поспешил прочь из кухонного блока.
— Ловлю на слове, — крикнула ему вдогонку.
Я закончила украшать торт и поставила его на подоконник. Назвался груздем? Полезай в кузов.
Это я о том, что покормлю ребят завтраком.
Хотя по большому счету очень поздним полдником.
Так-то если подумать до ужина примерно часа четыре осталось. Главное, чтоб мы не сильно себе режим сбили и завтра смогли подняться как на лекции, так и на тренировки.
— А я не буду с вами завтракать, — раздалось от двери. — Через час у меня свидание с женихом.
— И тебе доброго дня, — хмыкнула я, не отвлекаясь от плиты. — Спасибо, что предупредила.
Ссориться с Аэльей я не хотела. Какой бы ереси она не несла, лучше просто не обращать внимания. Мне не до ее тараканов. Со своими бы справиться. И чего уж греха таить, немного я себя перед ней виноватой чувствовала. Самую капелюшечку. И за танец, и за то, что с ее женихом спать буду.
— Вчера с нас взяли магическую клятву. — Будто и не заметив моего приветствия, продолжила она. — Если бы не это, я бы пожаловалась роду.
— И что бы это изменило? — я обернулась. — Ваш род смог бы поспорить с волей богини и оборвать наши узы с вашим женихом?
— Как минимум запретить делить вам постель! Это отвратительно!
— Что именно? — Я разозлилась. Тоже мне невинность святая. — Я поступала в академию под покровительством лорда тан Даррак. Мой статус не был секретом, так чего именно сейчас ты взъелась?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вы не любовники, — прошипела она. — Не были ими, а сейчас все может измениться. После сиаллара…
— А так, вот в чем дело. Тебе обидно, что ты в сторонке стояла, пока лорд Лейнард со мной танцевал? Ну так сама виновата, женщина всегда должна чувствовать и знать, когда стоит помолчать и не бесить своего мужчину.
Аэлья засопела.
— Это прилюдное унижение, леди Марина. И я была о вас лучшего мнения. Сейчас я иду в ресторацию, где подниму вопрос о совместных ночевках. И будьте уверены, я добьюсь того, чтобы спать с вами в одной комнате.
Просто мля…
— Да чего мелочиться, давайте все вместе в гостиной спать будем! Я за ручку с вашим женихом, парни по бокам, и ты с Ламеей у наших ног! — Я окончательно разозлилась. Можно подумать я об этом всем страстно мечтала.
— Почему мы с леди Ламеей у ног? — изумилась Аэлья.
Рука лицо. Просто рука лицо!
Но, что примечательно, она не только за себя спросила. Прогресс, однако!
— Потому что больше мест нет. — Рыкнула я, и мысленно начала считать до десяти.
Ну ясно же как божий день, что девочке не нравится положение дел, а что предпринять она и не знает. А предпринять хочется. Вот и бросает ее из крайности в крайность.
— Аэлья, я вот сколько на тебя не смотрю и не слушаю, все время думаю о том, что ты росла где-то в дали от цивилизации, под колпаком и при мамках-няньках, исполняющих любое твое желание и прихоть. Тебя же в высший свет выпускать страшно, сожрут, проглотят и не заметят. И всем будет плевать, как изумительно ты смотришься в очередном наряде и насколько прекрасна твоя улыбка. Где твои колючки и гибкость?
Леди опешила и вытаращилась на меня большими голубыми глазами.
— Ты даже защищаться явно учишься только сейчас, глядя на меня и ребят. И делаешь это настолько неуклюже и недальновидно, что у меня слов просто нет.
Я снова повернулась к сковороде, где уже вовсю шипело сливочное масло.
— Откуда вам так много известно обо мне? — Аэлья практически неслышно подкралась ко мне и встала за спиной.
— Лучше отойди, — посоветовала ей, злость пропала, мы обе заложники странной системы и ситуации. По сути, это я появилась в ее жизни, а не она в моей, и это я клином между ней и ее женихом встаю. Черт знает, что устроила бы я сама, заяви мне мой жених, что будет помогать чужой бабе посредством лежания с ней в одной кровати всю ночь… — Масло брызгается и, если попадет на кожу, могут остаться ожоги.
— Да? Спасибо, — Аэлья отошла.
— Я не знаю о тебе практически ничего. Не у кого спросить, если ты вдруг решила, что мне кто-то о тебе что-то рассказал. — Я закинула на раскалённую сковородку первую партию гренок. — Но я умею думать и делать выводы. А также сопоставлять факты. Для первой высокородной леди ты ведешь себя, с одной стороны, ожидаемо. А с другой совершенно не вписываешься в устоявшуюся картинку. И тут либо ты просто непроходимая дура, либо тебя вообще не планировали выдавать замуж за лорда тан Даррак и уж тем более отправлять в академию.
— Так выпал жребий, — выдохнула вдруг Аэлья. — В высоких родах не бывает браков по любви. Меня готовили к этому с детства — к замужеству. Мой долг родить наследника, а еще лучше несколько мальчиков. И да, вы правы в том, что не лорд тан Даррак должен был стать мои мужем. Я не знаю кого именно хотел видеть моим мужем отец, но точно не представителя противоположной направленности магии.
— Тогда почему он вдруг изменил свое решение? — Я обернулась.
— Не он, — покачала девушка головой. — Так вышло, что я единственная дочь, которая подходила по статусу и крови наследнику первого рода тьмы. А согласно закону, один раз в пятьсот лет необходимо скреплять союз между первыми великими родами, чтобы не случилось войны между странами. Этот закон очень древний. Его никогда не нарушали.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это как? — не поняла я. — Скреплять союз?
