Линейный корабль "Миссисипи" в достройке, август 1917 г. Американский флот, обратившийся к 14" калибру уже в 1911 г., реализовал его на пяти сериях своих линкоров (всего 11 единиц), постепенно улучшая модель орудия и тип орудийной установки. Однотипные "Миссисипи", "Нью Мекси-ко" и "Айдахо" несли по 12 50-калиберных орудий ("модель 7") в усовершенствованной трехорудийной башне с раздельным наведением стволов.
Заложенные в 1912–1913 гг. "Фузо" и "Ямаширо" стали первыми японскими линейными кораблями, получившими на вооружение 14"/45 орудия. Двенадцать стволов главного калибра располагались по примеру британского флота, в двухорудийных установках с возможностью действия всей главной артиллерии на каждый борт. Линкор "Ямаширо" на якоре в Куре, 1918 г.
Становление дредноута в России проходило путем, во многом отличным от того, каким пошли две наиболее развитые морские державы того времени — Англия и Германия. В то время как обе они в ожесточенном морском соперничестве принялись лихорадочно строить линкоры нового типа, в России возобладал постепенный подход, в основном обусловленный тщательной разработкой концептуальной основы воссоздания практически полностью потерянного в результате войны с Японией флота. Было ясно, что воссоздавая флот, необходимо начинать с его главной ударной силы — линкоров-дредноутов.
Четыре года после окончания русско-японской войны ушли на реформирование Морского министерства, создание и становление Морского генерального штаба, специального органа, определяющего морскую политику, занимающегося планированием морской силы и разработкой требований к будущим боевым кораблям. В эти годы был проведен всесторонний анализ боевого опыта морских операций, его выводы положены в основу требований к линейному кораблю нового типа, определена его конструкция. Лишь летом 1909 г. в Петербурге были начаты постройкой четыре первых русских дредноута класса «Севастополь». Тщательный подход к разработке их концепции позволил избежать многих конструктивных недостатков, отличавших первые серии британских и германских дредноутов. Спустя два года тип «Севастополя» получил развитие в трех черноморских линкорах серии «Императрица Мария», не имевших от предшественника принципиальных отличий.
В следующем 1912 г. Россия перешла к постройке сверхдредноутов, заложив в Петербурге четыре линейных крейсера класса «Измаил» с 14" артиллерией. Одна принципиальная особенность, выделенная в их проекте, существенно продвигала новые российские тяжелые артиллерийские корабли в направлении совершенствования концепции типа линейного судна. Получив наряду с мощным вооружением (12 14"/52 орудий) и тщательно продуманной броневой защитой высокую скорость хода (до 28 узлов) русский линейный крейсер, параллельно с пятеркой британских линкоров класса «Куин Элизабет» знаменовал переход к качественно новой разновидности тяжелого артиллерийского корабля. Этот новый тип — быстроходный линкор — сочетал в себе относительно тихоходный, но хорошо вооруженный и защищенный линейный корабль с быстроходным, несущим такие же главные орудия, но менее тяжелую броню линейным крейсером. Фактически, оперативно-тактическое использование подобного корабля предполагало значительное развитие взглядов на роль линейного судна в морской операции, что являлось свидетельством творческого подхода к вопросу строительства морских сил.
До сих пор в военно-морской истории считалось, что эпоха развития отечественных линкоров дореволюционной поры заканчивается на линейных крейсерах класса «Измаил» и линкоре «Император Николай I». Весь недолгий век этих неоживших гигантов, их интересные проекты и многолетнее бесславное ожидание перед сдачей на слом всегда очень естественно воспринимались как логический конец русского типа дредноута, добавить к которому нечего. Но, оказывается, даже несостоявшаяся история этих левиафанов имела продолжение, начавшееся задолго до того, как первые залпы мировой войны поставили крест на постройке «Измаила» и его собратьев…
В самом начале 1990 г. внимание автора, работавшего в Российском Государственном архиве военно-морского флота (РГАВМФ) с одной из «сборных» описей, привлекло одинаковое заглавие нескольких дел, выглядевшее несколько загадочно: «Проект линейного корабля в 35000 т». Затребованные материалы действительно содержали интересный проект чрезвычайно мощного линкора, помеченный мартом 1914 г. Общий вид и характеристики его весьма сильно отличались от всех описанных или хотя бы упомянутых до сих пор проектов русских дредноутов.
На волне пробудившегося интереса автору удалось разыскать еще несколько неизвестных ранее проектов линкоров с 16" артиллерией, разработанных также в начале 1914 г. Даже их беглое сравнение показывало, что все эти разработки носили сходную тактико-техническую направленность, в них отчетливо прослеживались многие параллели в подходе к принципиальным качествам линкора. Эти находки дали нить к пониманию того вопроса, что во флоте начинался процесс перехода к новому поколению линейных судов. Последующее обращение к документам и переписке Морского генерального штаба, технических органов флота, морских специалистов не только подтвердило это предположение, но и добавило огромное количество фактов, наглядно обрисовывавших картину широких приготовлений к новой морской программе, ядром которой должны были стать мощнейшие в мире линейные корабли.
История создания этих кораблей замерла на самой начальной стадии, а именно еще в процессе проектирования, однако даже их предполагаемые характеристики оказались настолько впечатляющими, что красноречиво свидетельствуют о ставке русского флота на создание линкоров не только ни в чем не уступавших, а зачастую заметно превосходивших своих вероятных зарубежных противников. Между тем, бурно развивавшаяся в 900-х — начале 10-х гг. на основе боевого опыта русско-японской войны морская тактика и техника предъявляли повышенный спрос к организации, составу и качествам будущих флотов. Линкору в составе этих флотов было отведено главенствующее, определяющее, но отнюдь не обособленное место. Стремительный прогресс в науке, технике и военном деле требовал быстрого серийного строительства кораблей целыми соединениями. Это в первую очередь означало создание для строительства флота мощной промышленности. Для финансирования морских программ были необходимы колоссальные средства. Вотирование их через парламентские учреждения осложнялось порой разнообразием политических подходов и становилось зачастую предметом серьезного расхождения мнений. Таким образом, создание первоклассного линейного флота включало в себя целый комплекс важнейших политических, финансовых, технических и иных вопросов, каждый из которых требовал приложения огромных усилий. Изучение всего комплекса этих условий позволило сделать ряд выводов о переходе русского флота к созданию новых мощных линкоров с учетом политического, финансового и промышленного развития России в период перед первой мировой войной.
Так обозначились рамки настоящего исследования. Оно вобрало в себя все аспекты темы о возникновении и становлении идеи о дредноуте третьего поколения в России в 1913–1917 гг. — политическая необходимость создания мощного флота, развитие производительных сил, финансовое состояние государства, определяющее принятие крупномасштабных морских программ, роль в этих программах тяжелых артиллерийских кораблей, их оперативно-тактическое предназначение, развитие конструкции и ход разработки проектов. Невозможно было обойти молчанием полемику среди морских специалистов по вопросу об основной концептуальной направленности типа линейного корабля. Необходимо было рассказать о широких экспериментальных работах, впервые предпринимаемых русским флотом в попытке обрести наиболее совершенную в техническом отношении конструкцию линкора. И, наконец, весьма показательным представлялось сравнение подготовленных проектов линкоров с их зарубежными современниками для оценки уровня отечественной военно-морской и инженерной мысли. Все эти вопросы предстояло изучать впервые. Поначалу казалось, что недостатка в материалах по данной теме испытать не придется — широкие планы строительства линейных кораблей предполагали обширные теоретические, проектные и экспериментальные работы при подготовке к их строительству. Однако документов сохранилось не настолько много, насколько это могло соответствовать роли линкора в морских доктринах тех лет, а те, что сохранились, носили по большей части разрозненный характер, так что установить причинно-следственную связь стоило подчас значительного труда. Становилось ясно, почему тема была практически обойдена молчанием в трудах наших историков кораблестроения и флота — краткие упоминания в трех работах (в сумме 108 строк, в основном повторявших одни и те же сведения по одному из проектов, взятые из единственного источника) — вот все, что до сих пор было опубликовано по этому интересному вопросу. [1]
