Правыми оказались не тысячи и миллионы утешавшихся самообманом, а «калека убогая» — святая Матрона. Всё вышло по её слову: сокрушили, отобрали, разогнали и провели…
Но Матрона не мифическая Кассандра, не предсказательница, не пророчица. Она — великая святая земли русской. Её опора, «Восьмой столп».
Оттого неуслышанная — не заламывает рук, непонятая — не раздирает одежду, неутешенная — не посыпает голову пеплом. Знает, что Бог наделил её особой силой и дал ей особый крест — удержать на плечах Россию.
Теперь от неё зависит, быть ли на свете святой Руси или не быть вовсе.
По своему провидческому сну она соберёт с мира по копейке, чтобы от имени всего народа русского написать икону Пресвятой Богородицы «Взыскание погибших», способной спасти даже потерявших душу вероотступников.
Знает Матрона, что, когда отнимется всё, эта икона станет для неё Божьим храмом и незримым окном в Царство небесное. До конца своих дней она будет неустанно молиться о погибших телесно и духовно, о сбившихся с пути и потерявшихся в жизни, о живых и мёртвых, о всём народе русском…
В эти предгрозовые, тысяча девятисотые годы, которые теперь принято называть «серебряным веком», Александр Блок пишет лучшие стихи о судьбах России. Ему видится будущее Родины таким же, как её священное прошлое: в великой борьбе добра и зла, в вселенской брани, на которую сойдутся люди и нелюди, праведные и грешные, ангелы и бесы…
Среди стихотворений Блока есть множество провидческих строк, становящихся пронзительно ясными только когда понимаешь, что они духовно адресованы святой Матроне Московской.
Избраннице Христовой, которой судил Бог родиться в селе Себино, расположенном близ священного Куликова поля, и полжизни провести за молитвами в храме.
Опять над полем КуликовымВзошла и расточилась мгла,И, словно облаком суровым,Грядущий день заволокла.За тишиною непробудной,За разливающейся мглойНе слышно грома битвы чудной,Не видно молньи боевой.Но узнаю тебя, началоВысоких и мятежных дней!Над вражьим станом, как бывало,И плеск и трубы лебедей.Не может сердце жить покоем,Недаром тучи собрались.Доспех тяжел, как перед боем.Теперь твой час настал. — Молись!
Глава 8. Близ есть, при дверях
Никогда прежде Россия не называла себя безбожной. За тысячу лет ни один самозванец или смутьян не посмел объявить Христа врагом и препятствием для счастья народного.
После кровавой смуты 1917 года — не просто смогли, об этом стали «кричать на площадях и проповедовать с крыш», подкрепляя слова массовым террором и разграблением церквей. Впрочем, ещё до гонений многие русские люди добровольно поснимали с себя нательные кресты в знак избавления от «поповских басен» и «бабкиных суеверий». Взращённые нигилизмом и наивной верой в прогресс, одураченные пропагандой, люди не ведали, что творили…
Не отставали от безбожного большинства и братья Матроны: приложили свою руку и к закрытию окрестных церквей, и к раскулачиванию зажиточных односельчан. Бога не страшились и людей не стеснялись, а с сестрой, «калекой убогой» совладать не могли. Несмотря на преследования и запреты, к Матроне по–прежнему шли люди. К последнему свету погружавшейся во тьму России…
Предсказанное великое разделение пришло в мир, врагами человеку стали его кровные братья и сёстры.
Знала Матрона, что наступившую духовную тьму не рассеять электрификацией, что глупость не исправляется всеобучем и нет прививки от захвативших людские тела бесовских трихин.
Кто разумел, тот сам нашёл мерзость запустения на святом месте и различил лжепророков, что «дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных».
Знала святая, что кроме собственного спасения есть у неё большее дело, ради которого благословил Бог родиться на этом свете. В смутные дни и годы испытывался мир, взламывались печати, разверзались бездны, открывая путь для пришествия антихриста. Что «тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь».
В 1925 году, в разгар внутрипартийной борьбы, когда решалась судьба России, промыслом Божьим переезжает Матрона в Москву. Великая молитвенница прибывает в столицу, вдруг сделавшуюся безбожной.
В предназначении Матроны вновь сбываются слова Господа:
«Вы — свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми…»
Её жизнь в Москве подобна житию первых христиан, презираемых и преследуемых за имя Христово.
Она скитается, прося постоя у добрых и злых людей, оставаясь у кого придется. В те годы большого коммунального уплотнения каждый квадратный метр рассчитывается по цене золота, каждый находящийся на нем «непрописанный» человек — повод для доносов бдительных соседей. Вслед за Спасителем она может сказать о себе:
«Лисицы имеют норы и птицы небесные — гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову».
На Матрону постоянно наушничают, дескать, она не только проживает незаконно, без прописки, но и вовсе нигде не числится официально, не стоит на учёте ни в каком государственном учреждении. Вдобавок ко всему ведет антиобщественный образ жизни, распространяя в несознательной части населения и чуждом социальном элементе религиозные предрассудки.
Что ей людские правила и законы, если она Богом закреплена за Россией? Праведность её не житейская, мирская, из Евангелия почерпнутая, Христом наученная.
Её обижают — она прощает, на неё клевещут — она спасает, её преследуют — она непрестанно молится. Матрона не сетует на людей, не проклинает гонителей, подвижнически переносит лишения. Помнит апостольское наставление: «наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной».
Странствия Матроны по Москве, совершаемые Христа ради, незримы современниками, но видимы Богом. От дома к дому, от угла к углу совершает она крестный ход, обнося и благословляя город «Взысканием погибших».
Оттого не рухнула Русь, что удержала её Матрона своими молитвами, ревностным служением Христу. Устоял Восьмой столп — не позволил упасть Третьему Риму: не сокрушили его ни внутренние, ни внешние враги.
Удивительное и в то же время чудесное совпадение: приезд Матроны в Москву совпадает с началом единоличного возвышения Сталина, а потом и с возвращением его политики к русским культурно–историческим традициям. Неслучайно народная молва связывает их встречу в критический для страны момент — роковые дни начала Великой Отечественной войны.
Когда Матрона преставилась, лишенный её молитвенной защиты Сталин оказался обречён. После смерти святой он не прожил и года. Самый могущественный и сильный человек был таинственным образом зависим от самого беспомощного и бесполезного для этого мира человека!
Пройдут десятилетия, пока не станет очевидным тот факт, что величие Советской России есть незримый триумф святой Матроны Московской, удержавшей антихриста, вымолившей и отстоявшей пред Богом Святую Русь.
Глава 9. Святая
Не бывает человек при жизни святым, потому что подвизается он Богу до последнего дыхания своего. Всей без остатка жизнью и самой смертью своей подтверждает избранничество и служение Господу. Потому что для святого «жизнь — Христос, и смерть — приобретение».
Оттого так тяжел, несправедлив, а порой и мучительно невыносим их жизненный путь, проложенный от праведности к святости. Много званых, а мало избранных… Но каждый из них твердо помнит слова Христа:
«Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир».
Вот и праведную Матрону ненавидит мир, гонит, хулит, презирает и одновременно боится. Словно есть у этой беспомощной калеки неведомая сила, способная сокрушить его основания, священное право, чтобы обличать его человеконенавистничество, и неземная красота, чтобы обнажить его уродство.
Ей ли не знать, как несовершенна была русская жизнь до революции и сколь беспросветной стала после неё? Ей ли, прикованной к кровати, укрывавшейся по чужим углам, не осязать, как день за днем вытравлялся из человеческой души свет и как люди называли тьму — светом…
Не ведают люди, чем обернётся для них безбожие, а она предвидит судьбы многих, потому что слово Христово истинно и непреложно:
«Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого. Так будет и с этим злым родом…»
