Та состроила презрительную гримасу, не желая показывать колдуну, как в действительности ее заинтересовали его слова. Впрочем, совсем не так, как планировал Верлейн. Если он полагал, что драконницу расстроят рассказы об эльфийских зверствах в человеческих селениях на заре цивилизации, то просчитался. Просто она была не прочь побольше узнать о тех временах.
– Может, здесь замешан личный интерес?
– Ближе к делу! – не выдержала Мирра. Конечно, неплохо было бы услышать, имеется ли у Хаэлнира «личный интерес» во Вране и какой именно. Но со стороны Верлейна расспрашивать об этом – непозволительная дерзость.
– Повинуюсь, госпожа! – Двойник мага поклонился с явной издевкой. – Так вот, мана истаивает, как случайный снег на склонах Южного плоскогорья. Того и гляди, ты и твой муж-дракон, да и наш доблестный повелитель останется без магической силы. О себе упоминать не хочу, боюсь, судьба мага вас не слишком взволнует! И что же мы будем иметь через десяток-другой лет, ну, пусть через сотню?
– Ассимиляцию, – улыбнувшись одним ртом, заметил эльф.
– Что-что? Ассимиляцию? – переспросил волшебник. – Нет, не надо объяснять! Мне знакомо это слово, хотя его не встретишь в обычных магических книгах. Хочу сам на досуге поразмыслить 11 додуматься, что именно наш полководец имел в виду. Но что об этом думает наша прекрасная дама?
Мирра отметила, что в обращении к ней снова звучит насмешка, как если бы Верлейн намекал, что не такая уж она и «прекрасная», и поставила еще один крестик напротив его имени в невидимом списке.
– Как ей понравится быть женой огромной ящерицы? Или вы полагаете, драконы останутся людьми?
– Правительница обдумает ваше сообщение, – официальным тоном ответил за Мирру Хаэлнир. – А сейчас нам хотелось бы услышать о цели вашего визита.
– Да чего уж проще, повелитель! – Маг оставил ироничный тон, в голосе его зазвучало едва сдерживаемое раздражение. – Долгие годы я пытался уменьшить расход магической энергии, но теперь эта война грозит свести на нет мои усилия. Фокус в том, что если я отвечу вам вашим оружием, пустив в ход магию, то нанесу удар самому себе! Но и вы, мои драгоценные враги, каждой своей победой приближаете собственные похороны. Не разумнее ли объединиться и совместными усилиями остановить ярмарочных шутов, запускающих жадные руки в магические закрома?! Подумайте об этом на досуге, мои досточтимые соперники. Я навещу вас, правительница, в третьей четверти Ауреи. Надеюсь, вам хватит времени, чтобы принять разумное решение.
Трансдвойник начал распадаться, едва произнеся последнюю фразу. Уже знакомый гнилостный запах в комнате усилился. Хаэлнир поспешно распахнул окно.
– Что он тут наговорил? – злясь на саму себя за то, что слова Верлейна поселили в душе смятение, спросила Мирра. – Это ведь все вражеские хитрости, правда? Мы ведь выиграли Битву, теперь с Миром все должно быть хорошо? – Мирра искательно заглянула в фиалковые глаза, сердце ее сжалось в предчувствии ответа.
– Нет, Верлейн не лгал. – Хаэлнир успокаивающе положил руки на Миррины плечи и заставил ее присесть на кровать. Сам он опустился на низенькую табуретку с мягким верхом, так чтобы их глаза были на одном уровне. – Но не стоит впадать в панику. Мана уменьшается давно. Эрендир полагает, это связано с тем заклинанием, что вызвало рождение Минолы. Но, думаю, он ошибается. В любом случае магическая энергия исчезнет не завтра, хотя действительно, в последнее время она тает подозрительно быстро…
– Нужно срочно послать гонца к Змею, нужно вернуть его! Он наверняка знает, что делать! Должен знать! – Взгляд Мирры наткнулся на спокойное лицо эльфа – и запал внезапно кончился. – Что мы будем делать? – уже ровнее спросила правительница.
– Ну, во-первых, никакого гонца к Змею мы досылать не будем. Он сам обещал дать о себе знать, как только устроится в Люцинаре. Со дня его отъезда не прошло и недели, он ведь не драконом туда полетел, помнишь?
Мирра кивнула. Жаль все-таки, что при Хаэлнире у нее никак не получалось закатить истерику. В присутствии уравновешенного эльфа стенать и жаловаться, как «все плохо», по меньшей мере, вульгарно. Ну ничего, утром она отыграется на ком-нибудь из своих подданных!
– К тому же исчезнет мана или нет – это еще как Другая Сестра взглянет, а Эдарген со своим войском точно никуда не денется. Так что, если затея ГАсдрубала в Люцинаре провалится, мы снова становимся первыми кандидатами в Чертог Ожидания. Что, будем отзывать дракона домой?
– Нет, – нехотя согласилась Мирра, – но мне страшно, Хал! И вообще, несправедливо, что все это свалилось на нас: война, мана…
– Жизнь – штука несправедливая, – философски заметил командующий. – И хвала Творцу за это! Воздавайся каждому по заслугам – боюсь, я не протянул бы и десятка лет из своего бессмертия.
– Что же ты такого сделал? – тут же встрепенулась Мирра, но Хаэлнир быстренько свернул разговор.
– Спи, – посоветовал он, – завтра обсудим предложение мага на Совете.
Но «завтра» на Совете ничего обсуждать не стали. Ни свет ни заря главнокомандующий вновь появился в спальне правительницы (чем окончательно укрепил в подозрениях юного гвардейца, дежурившего у двери).
Правительница заснула поздно, да и вставать рано не любила, так что долго зевала и терла глаза, прежде чем сообразила, о чем речь.
– Я поразмыслил и пришел к выводу, что оповещать Совет о визите Верлейна преждевременно… – Эльф сделал паузу, чтобы Мирра могла справиться с очередным зевком. – Рассказав о предложенном союзе, нам придется упомянуть и об исчезающей мане, а это – тема скользкая. Вспомни – ведь Вран, так сказать, оплот магического свободомыслия, а использование магии – как раз та позиция, по которой мы разошлись с Эдаргеном.
Мирра покивала, хотя спросонья ей трудно мыло сосредоточиться. Великий Фермер! Как же звали к себе подушки!
– Я пришел так рано, чтобы предупредить: визит мага должен пока остаться в секрете. Время есть. Аурея едва прошла первую четверть, к моменту появления Верлейна мы успеем что-нибудь придумать.
– Как скажешь. – Мирра в любом случае собиралась взвалить проблему с маной на эльфа и Змея, как только тот вернется.
Хаэлнир удовлетворенно кивнул и удалился, правительница тут же вновь с головой зарылась в одеяло, собираясь выгадать у утра, еще хоть часик сна.
* * *
Если бы у драконов могло что-нибудь ломить, то у Змея ломило бы спину, точнее, низ спины… задницу, короче. Не так часто в последнее время верховному судье Врана вообще приходилось торчать в седле, а уж неделю… Некий психологический мозоль в области седалища все же образовался. Поэтому, когда Змей наконец сдал очередное непарнокопытное в «Люцинарские конюшни» – удобное заведение для путешественников, собирающихся подзадержаться в городе, но желающих сохранить за собой свое транспортное средство, – то вздохнул с неподдельным облегчением. И плата за постой в лошадиной гостинице, кстати говоря, была очень умеренной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
