Дима кивнул головой, соглашаясь со мной.
– А я не смог, – сказал он.
– Дима, прошу, уже все в прошлом и мы не можем его изменить, ты бы не успел, да и семья была на тебе, я же все понимаю, – я дернула его немного за руку, и он снова кивнул своей головой.
Мы зашли в кафе, сели за столик и заказали себе еду.
– Как дедушка поживает, – спросила я у Димы, пока мы ожидали, когда нам принесут наши блюда.
– Он умер, – сказал Дима. – Сразу же, как мы приехали в новый город.
Было такое ощущение, что он не может смотреть мне в глаза, потому что Дима смотрел то в сторону, то вниз.
– Дима, – я положила свою руку на его руку. – Ты ни в чем невиноват. Никто в этом не виноват. А по поводу дедушки, сочувствую. Я его очень любила.
– Я знаю, – кивнул головой Дима и посмотрел на меня.
– А Ян, как он? – я заулыбалась, вспоминая своего маленького доктора, – не передумал отбивать меня? – засмеялась я во весь голос.
– Ян он, – Дима вздохнул, – как только окончил школу, и ему исполнилось восемнадцать лет, уехал от нас, так и не простил, – тихо закончил он.
Я опустила свою голову и затеребила подол своего платья.
– А ты, – я наконец-то осмелилась спросить его, резко вскидывая свою голову.
– Я живу с мамой, – ответил мне Дима, глядя в глаза. – У меня никого нет.
Я снова опустила свою голову, пытаясь разобраться со своими мыслями и чувствами. Он был один. Рада ли я этому?
– А меня на учебу сюда отправили, работаю все так же на железной дороге, – он помолчал немного. – И вот встретил тебя, – он погладил мою руку, и я посмотрела на него. – Я очень рад нашей встрече Ева.
– Я тоже, – тихо ответила ему я. – Ты мне снился, каждую ночь, я потом просыпаться не хотела.
– Ты тоже приходила ко мне во сне, – он взял мою руку и поцеловал ее.
Нам принесли наш заказ, мы кушали, пили вино и рассказывали друг другу, как жили порознь, как скучали и уже и не надеялись на встречу. Я рассказала ему об этом городе, как полюбила его.
– Я слышал сегодня, что ты самая лучшая учительница на свете, – засмеялся Дима. – Значит преподаешь?
– Да Дима, – я тут же вся засветилась. – Благодаря тебе, я обрела свое дело, которое люблю и которому предана всем сердцем. Мои ученики, я их просто обожаю, и они любят меня. Я работаю в хорошей школе, у нас дружный коллектив, мы помогаем друг другу.
– Ты вся просто светишься, – продолжал смеяться Дима.
– Спасибо Дима, если бы не ты, – начала я.
– Если бы не я, – перебил меня он.
– Дима, вот именно, – я снова опустила голову, а потом подняла ее и улыбнулась ему. – Я ведь не знала тогда, на кого учиться, была бы сейчас профессоршей, – мы с ним рассмеялись вместе. – Доктор наук, – пробубнила я, на хмурясь, а потом снова залилась смехом.
Мы выпили наше вино, Дима заказал еще. Было так хорошо. Но не все. Тревожила мысль о Коле, но я отгоняла ее. Он был теперь для меня в другой реальности. Реальной. Я сейчас я была в сказке, своей сказке. И мне так не хотелось уходить из нее!
– Может быть, зайдешь, – сказал Дима, останавливаясь возле гостиницы. – Так не хочется расставаться.
– Хорошо, – сказала я и оглянулась, как будто проверяя, что меня никто из знакомых не увидит.
Дима взял ключи от своего номера, и мы поднялись на его этаж.
– Проходи, – сказал он, открывая дверь, и я шагнула в его комнату, как будто шагнула в пропасть, а потом стала ходить по ней, рассматривая мебель, выглянула в окно на проспект, весь в зеленых деревьях.
– Ева, – Дима подошел и обнял меня. – Я люблю тебя, как раньше, даже может быть еще сильнее. Люблю тебя, Ева.
Он стал целовать меня, его поцелуй был жгучим и страстным, и дрожь наслаждения прокатилась по моему телу.
– Любимая, – шептал Дима, раздевая меня.
– Родной мой, – шептала ему я в ответ, помогая ему избавиться от одежды.
В первый раз нас смел ураган страсти и даже во второй раз движения наши были судорожными и торопливыми.
– Я так скучал по тебе, – шептал он, целуя и лаская мое тело. – Думал о тебе каждый день, где ты, как твои дела, я искал тебя.
– Верю тебе, я тоже думала о тебе, – говорила я и гладила его по голове, – особенно, когда шла в школу, и смотрела на своих учеников. Или по утрам, вспоминая свой сон. Мне так не хотелось открывать глаза, зная, что ты не рядом.
– Любимая, – Дима снова потянулся к моим губам, но на этот раз все было медленно и нежно, мы любили друг друга и не думали ни о чем. Особенно о будущем.
Мы не хотели спать, поэтому старались будить друг друга, чтобы насладиться этой ночью полностью, но под утро сон все-таки сморил нас.
– 3 —
Когда я проснулась, то даже сначала не поняла где я. Дима почувствовал мои движения и тут же прижал меня к себе. Я подняла голову и посмотрела на него.
– Дима, – прошептала я, и он улыбнулся мне, не открывая своих глаз. – Это не сон, – сказала я утвердительно, и он кивнул мне головой, а потом снова прижал к себе и стал целовать и ласкать мое тело.
– Не могу насытиться тобой, – прошептал он, а я застонала ему в ответ.
– Что будет дальше Дима, – сказала я, лежа на животе, а он целовал мою спину.
– Ты поедешь со мной, – спокойно сказал он. – Мама обрадуется тебе, она тоже часто вспоминала тебя.
– А как же, – я не договорила и осеклась, но Дима понял меня.
– Разведешься через суд, – сказал он. – И мы сразу же поженимся.
Я тяжело вздохнула, потому что мне стало жалко Николая, который любил меня и столько для меня сделал. Но Диму я любила, любила всем сердцем, и даже не ожидая встречи с ним, ждала его каждый день, не осознанно, но ждала. И вот он здесь, рядом со мной, целует меня и ласкает.
– Не думай об этом Ева, – сказал Дима, как будто прочитал мои мысли, и перевернул меня на спину, – я люблю тебя. И то, что мы встретились это не случайно, я верю в это. И теперь я тебя никуда не отпущу и никому не отдам.
– А когда тебе нужно уезжать, – сказала я и погладила его по лицу.
– Вообще-то сегодня, – сказал он. – Моя командировка закончилась еще вчера, я специально взял билет на другой день, чтобы погулять и хоть немного посмотреть этот город и не ошибся, – он сжал меня в своих руках и зарылся лицом в мои волосы. – Встретил тебя, свою любовь, которую уже однажды потерял.
– Хорошо, что документы я ношу с собой, – я глядела в потолок и гладила его по спине. – Дима, а как же вещи.
– Я все куплю тебе, не думай об этом, – он поднял голову и поцеловал меня. – Я встретил тебя, удача снова повернулась ко мне, остальное не важно. Не думай об этом Ева, любимая, не думай ни о чем, кроме как о нас с тобой, о нашей будущей жизни.
Мы еще понежились в постели, но потом нам пришлось встать и принять душ. Постоянно целуясь и смеясь, мы оделись, помиловались еще немного, и вышли из номера в коридор.
Дима сдал ключи, мы вышли из гостиницы, и ничего и ни кого не замечая вокруг, направились в сторону вокзала. В одной руке Дима держал чемодан, а во второй сжимал меня, обнимая за талию.
Когда мы пришли на вокзал, то удивились немного той суматохе, которая творилась там.
– Ты посиди здесь, – сказал Дима, – а я пойду, билет тебе возьму.
Он пошел сначала в сторону касс, а потом вдруг быстро подбежал ко мне.
– Только не уходи Ева, любимая, – он крепко обнял меня и прижал к себе. – Не уходи, прошу тебя, родная. Я быстро, возьму билет и приду, хорошо? Ты ведь не уйдешь? Ты подождешь меня?
Он смотрел на меня со смесью надежды и страха, ожидая мой ответ. Ведь мне было куда возвращаться, и он знал это. Поэтому так боялся, что пока он ходит за билетом, я уйду, вернусь к своему мужу.
– Я подожду Дима, иди, – улыбаясь, сказала я. – Я никуда не уйду, буду стоять вот тут, – я показала на место, на котором мы с ним стояли, обнимаясь.
– Я быстро, – сказал Дима, поцеловал меня и снова побежал к кассам.
Я огляделась. Все взбудоражено гудели, и я не понимала почему, в чем причина. Раньше все спокойно сидели на чемоданах, или скамейках, если повезет, а сейчас некоторые женщины плакали, мужчины хмурились, махали руками. И еще я пыталась разобраться в своих чувствах, правильно ли я делаю, уезжая и фактически бросая Николая вот так. Как будто сбегаю от него. Как он переживет это, как будет жить дальше. А мои ученики, школа, Антонина Николаевна.
Чем дольше не было Димы, тем больше я уверялась в неправильности своего выбора. Я не хотела так уходить, бежать, как будто с позором. Нужно было все сделать по человечески, объяснить все Николаю, с которым я прожила не один год, попрощаться со своими коллегами учителями, учениками, которые остались в городе. С названной мамой своей Антониной Николаевной. Нужно было сказать все это Диме, и я, пока его не было собиралась с духом.
– Ева, – ко мне подбежал Дима, и я заметила, что он был бледен. – Ева родная.
