Сестра была не единственной потерей, которую Полине пришлось пережить. Первой, самой важной утратой было отсутствие родительского тепла. Но с этим она справилась, найдя нежность и обожание в лице своих старших братьев, сыновей матери от первого брака. Порой, когда у Полины спрашивали о семье, она улыбалась и замолкала. Близкие друзья уже давно разобрались в хитросплетениях ее родственных связей, всем остальным, любопытным и дотошным, было сложно объяснить, кто кому кем приходится. Мать Полины, Елизавета Карловна, несостоявшаяся балерина, а ныне скучающая домохозяйка, была дважды замужем. О первом браке она рассказывала неохотно, каждый раз недовольно и презрительно поджимала губы, словно прошла через невероятные испытания, будучи женой Марка Фреймана. Полину веселило подобное настроение, так как она не сомневалась в том, что Марк был хорошим мужем, добрым и любящим, но мать все представляла в таком ключе, будто жила с монстром. Сама Елизавета Карловна предпочитала замалчивать некоторые подробности первого замужества, в частности свои «походы налево», чтобы не опорочить себя в глазах детей. Марка она не любила, впрочем, Полина была уверена, что ее «маман» вообще не способна испытывать это чувство к кому-либо. Эгоистичная и холодная, Елизавета Карловна просто выбирала себе «жертву», с которой было удобно жить, наслаждалась комфортом и обожанием, сама же не стремилась дарить в ответ то, что получала. Родив двух сыновей, она пресытилась ролью жены «тряпки», так Елизавета Карловна называла Марка, и быстро нашла себе нового супруга. Им оказался Сергей Дмитриевич, отец Полины, строгий, жесткий мужлан, который разительно отличался от мягкого, утонченного и уступчивого Марка. Наверное, в тот период жизни Елизавете Карловне нужна была твердая рука или ей просто хотелось перемен, Полина не уточняла мотивов столь странного выбора, но удивлялась безразличию матери, бросившей сыновей ради новых отношений. Воспитание Майкла и Алекса она с поразительной легкостью возложила на бывшего супруга, который вскоре после развода эмигрировал в Великобританию. Елизавета Карловна не участвовала в жизни своих старших детей, не беспокоилась о том, где они учатся, скучают ли по ней, есть ли у них друзья и кем они хотят быть в будущем. Эти вопросы не волновали, так как Елизавета Карловна знала, что Марк хорошо позаботится о сыновьях, и к близости в отношениях с ними не стремилась, не испытывая к мальчикам естественной материнской теплоты. Майкл и Алекс редко навещали мать в Москве, чаще она бывала в Лондоне, куда трижды в год отправлялась за покупками, где заодно встречалась с ними. Полина с трепетом вспоминала время, когда братья приезжали в гости, но еще больше любила короткие каникулы, когда Елизавета Карловна брала ее в Лондон. Они были наполнены яркими впечатлениями и сердечным участием со стороны братьев, которые старались показать сестре новую, непривычную для нее жизнь. Сразу же, с первой встречи, у них сложились теплые отношения, в особенности с Алексом, который звонил ей едва ли не каждый день, чем вызывал неудовольствие отца Полины. Сергей Дмитриевич не любил детей жены от первого брака, раздражался, когда в разговорах случайно упоминалось имя Марка, ее бывшего мужа, поэтому не поддерживал стремление Полины к близкому общению с братьями. Катя, младшая сестра Полины, последний, а потому обожаемый ребенок Елизаветы Карловны, легко поддавалась настроению отца, сухо и весьма прохладно общаясь с Майклом и Алексом. На каникулы в Лондон она к ним не ездила, к тому же не любила, когда братья приезжали в Москву. К несчастью, они так и не стали близки, всегда поддерживали сугубо формальные отношения, совершенно не похожие на родственные, лишенные чуткости и внимания. Полина считала, что Катя многое потеряла, отказавшись принять Майкла и Алекса, а также семью, в которой они жили. Ей не нравилась их мачеха Ребекка, вторая жена Марка. Сухая вобла, напыщенная аристократка, так она отзывалась о женщине, которая заменила братьям мать и была добрейшим, понимающим человеком, способным любить и дарить нежность. Монику, сводную сестру братьев, Катя и вовсе терпеть не могла, называя избалованной бездарностью и страшной дылдой. Ни то, ни другое, по мнению Полины, не являлось верным. Моника, дочь Ребекки, обладала привлекательной внешностью, веселым характером и яркими художественными способностями. Сейчас она редко бралась за кисть, но когда выставлялась, то это всегда вызывало большой интерес в мире искусства. Ко всему прочему, Мон была известным в Великобритании критиком, а также обладала невероятным чутьем на талантливых авторов, поиском которых занималась по всему миру. Полина считала, что Катя завидует мягкой и увлеченной Монике, поэтому и третирует, не зная, как еще выразить недовольство по поводу своей бесталанности. Ее младшая сестра не обладала способностями, которыми можно было похвастаться. Училась она плохо, как в школе, так и в университете, куда ее пихнул отец, ничем не увлекалась, лишь могла гордиться железной волей, которая не давала расслабиться и каждый день заставляла заниматься в спортзале. Наверное, хорошая фигура, которую Катерина с адским рвением «конструировала» на тренажерах, и привлекательное лицо, унаследованное от матери, и были ее единственными достоинствами. Добрый же характер, веселый нрав, способность к обучению — все это досталось старшей сестре и братьям. Думая о Кате, Полина удивлялась тому, насколько разными они были, несмотря на то, что росли в одной семье. Правда тут же вспоминала, как разительно отличались условия их воспитания, следовательно, было глупо предполагать, что сестры должны походить друг на друга. Со своей старшей дочерью Сергей Дмитриевич и Елизавета Карловна были очень строги, ругали за ошибки, постоянно поучали, никогда не хвалили и нагружали учебой, словно старались заполнить каждую минуту свободного времени девочки, только бы не встречаться с ней. Младшей же уделяли много внимания и позволяли практически все. Болит голова — останься дома, в школу не ходи. Не хочешь заниматься музыкой — иди, Катенька, в танцевальную школу. Не нравится — вот тебе кисти и учитель по рисованию. Лыжи, плавание, фотография и даже кулинария — чем только Катя не увлекалась. В итоге так ни в чем себя и не нашла, лишь научилась виртуозно манипулировать родителями, которые старались выполнить каждое ее желание, а после оттачивала мастерство на всех друзьях и знакомых, в том числе и на старшей сестре. Сейчас Полина вспоминала их «нелюбовь» друг к другу с горечью, жалея о том, что ничего не может исправить. Но винила в этом родителей, которые не научили Катю любить, лишь пользоваться людьми, из-за чего, собственно, и потеряли свою обожаемую дочь.
Так, нелюбимый ребенок в одной семье, Полина получила дружескую поддержку и участие в другой, в той, в которой выросли ее братья. Марк, отец Майкла и Алекса, и его жена Ребекка в равной степени любили всех детей, не делили их при этом на родных и чужих. Бека называла мальчиков сыновьями, а Марк, когда у него спрашивали о семье, говорил, что у него два сына и дочь. Полину они также считали родной, в особенности ее обожал Марк, гордился успехами и радовался, когда она, окончив учебу в Москве, переехала в Лондон. Здесь можно было согласиться с утверждением, что, теряя что-то, обязательно находишь нечто другое. В случае Полины жизнь была щедра, подарив новую семью. Но после «чертовка» подумала, что с презентами пора «завязывать», и щелкнула Полину по носу или же дала пинок под зад, как угодно.
Следующим испытанием для нее была смерть Грэга, первого мужа. Нежного, любимого, самого лучшего. Они даже счастьем не успели насладиться: несколько месяцев волшебства, после автомобильная авария, и вот Полина уже прячет слезы под вуалью на кладбище. Третьей утратой можно было назвать Люка, ее второго мужа. Великолепный мужчина во всех смыслах. Мужественный, привлекательный, сильный. Но, увы, нелюбимый, ненужный, лишний. Сейчас Полина жалела о своем решении связать с ним жизнь, но не потому, что сама тяготилась этим замужеством, а оттого, что сделала несчастным Люка. Он ведь любил ее, относился так, будто лучшей женщины не было в мире. Она же изменяла ему, сначала с чувством вины, а после беззастенчиво нагло. Развод был верным решением, и все же Полина никогда не решилась бы уйти от своего могущественного и одновременно ранимого и ласкового мужа, если бы не встретила Сафонова[4]. Страсть к нему закружила, ослепила и сделала ее другой, счастливой и мягкой. Но роман оказался недолгим, потому что в тот период жизни Полина была не нужна Сафонову, зато он стал необходим ей, как воздух. Без него она задыхалась, разрушала себя, но все же свыклась с его уходом. Страстная и непостоянная, Полина не могла жить, не будучи влюбленной. Ее всегда окружало множество обожателей, оставалось лишь выбирать. Вот она и отдала предпочтение тому, кто, казалось, выглядел идеальным партнером. Сильный, строгий, но вместе с тем мягкий и теплый, Филипп Литвин принес в ее жизнь размеренность и спокойствие, а его дочь дала возможность почувствовать, насколько хорошей мамой она может стать. Тихая идиллия закончилась в тот момент, когда старик по имени Хавьер увидел в девочке сестру, потерянную в далеком прошлом. Малышка с блестящими глазами и звонким смехом, видимо, перевернула все в его черствой и жестокой душонке. Он забрал Нину, убил ее отца, представив ситуацию так, будто девочка погибла вместе с ним[5]. Никто не верил, что девочка жива, ибо факт ее гибели был более чем убедительным. Однако Полина так и не смогла смириться с тем, что больше никогда не увидит Нину. Порой она видела ее в снах, чувствовала тихое дыхание рядом, слышала смех и все больше убеждалась в мысли, что малышка жива. Да и сам Хавьер, Полина была уверена, никогда не допустил бы смерти девочки, слишком уж сильно он мечтал ее получить. Интуиция, размышления поддерживали веру в то, что Нины не было с отцом в самолете, который разбился. Именно это несколько дней назад подтвердил Тоби Заяц, лучший детектив компании, которой до недавнего времени владели братья Полины.
