Он бросился открывать, по пути в очередной раз подивившись тому, как ярко проявляется личность Игоря даже в таких обезличенных вещах, как простой звонок в дверь. Потому что просто по звучанию звонка было понятно, что это трезвонит Игорь – никто другой.
Открыв дверь, Сергей застыл в недоумении. На пороге стоял вовсе не Игорь. А чемодан. Точнее, нет, на пороге стоял ЧЕМОДАН. Других живых или неживых существ на площадке не наблюдалось. Пока Сергей туповато раздумывал, что это такое – не бомба ли, оставленная подлыми террористами, – откуда-то со стороны боковой ручки выплыла хитрая физиономия Игоря.
– Что это, Бэрримор? – спросил Сергей. – Ты решил на всякий случай взять с собой всю библиотеку – ну, чтобы было что почитать?
– Какую, на фиг, библиотеку-шмиблиотеку? – вытаращил глаза Игорь, выпрямляясь во весь рост, отчего чемодан чисто визуально стал смотреться менее громадным. – Я просто взял те вещи, которые мне необходимы в ближайшую неделю. Не буду же я домой заезжать каждый раз, когда мне потребуется зубная щетка или смена белья.
– Так это все, – сказал Сергей, показывая на чемодан, в который можно было уложить небольшую ванну, – зубные щетки и трусы? Молодец, старичок, хорошо запасся.
– Ты бы, вместо того чтобы пытаться острить, – заметил Игорь, пихая пузом чемодан в сторону Сергея, – помог бы занести эту бандуру в прихожую.
Сергей не стал спорить, схватился за ручку сверху и покатил чемодан в сторону спальни, где Игорю предстояло разместиться со всеми удобствами. Игорь пошел вслед за ним и проследил, чтобы чемодан аккуратно был положен на пол у окна.
– Ну правда, – спросил Сергей, – что у тебя там?
– Я же сказал, – начал злиться Игорь, – необходимые вещи. Это ты можешь на месяц уехать с сумочкой, в которой только ноутбук и трусы. Я, дружок, в отличие от тебя, типичного нерда-компьютерщика, человек солидный. У меня вещей много. И все они мне очень нужны.
– Да не вопрос, – успокоил его Сергей. – Нужны так нужны – дело твое. Кушать будешь?
– Что значит «кушать»? – возмутился Игорь. – Мы сегодня блядуем со страшной силой – забыл, что ли? Обжираемся вкусной едой, выпиваем кучу бухла, зовем девчонок и свинячим по полной программе.
Сергей поморщился. Он вообще оттянуться любил, но не по будням. Благоприобретенный им после развода рефлекс гласил: «По будням – работаем, по выходным – оттягиваемся». И когда в будни вдруг возникали какие-то пьянки-гулянки, они воспринимались как досадный сбой в системе, что раздражало.
– Может, – осторожно спросил Сергей, – не сегодня? Уже поздновато. Завтра можно пораньше начать – там и оттянемся.
– Уговор дороже денег, – величественно сказал Игорь. – Обещал – значит, все. Я ради тебя свою квартиру бросил и чемодан этот полдня собирал. А ты теперь на попятную?
– Да нет, я не отказываюсь, – торопливо сказал Сергей. – Как скажешь. Пойдем свинячить.
Друзья пришли на кухню. Игорь сел за стол, Сергей открыл холодильник и начал изучать его содержимое.
– Ну, – спросил Игорь, – что будем есть-пить?
– У меня есть курица гриль, – предложил Сергей. – В «Седьмом континенте» купил: они прилично их делают.
Игорь поморщился.
– Еще есть пара салатов, – сообщил Сергей, продолжая изучать холодильник. – Тоже в магазине купил. Нормальные, кстати, салатики, даже относительно свежие.
– Даже относительно свежие, – пробурчал Игорь с кислой миной. – Слушай, друг степей. А у тебя какая-нибудь домашняя еда-то вообще есть? Я как-то не особо привык питаться магазинной отравой. У тебя же домработница! На черта она вообще нужна, если не готовит?
– Надежда Сергеевна приходит два раза в неделю, – объяснил Сергей. – Готовит на пару дней вперед. Но в этот раз я ее попросил отдраить квартиру, так что на готовку времени уже не было.
– М-да, – хмыкнул Игорь. – А выпить у тебя что есть?
Сергей полез в небольшой бар, располагающийся в кухонном гарнитуре.
– Виски, – сказал он, – водка, какая-то наливка, абсент, всякое вино, «Бехеровка», джин и граппа.
– То есть выпить, – безнадежным голосом сказал Игорь, – нечего.
– Как это нечего? – возмутился Сергей. – Еще кальвадос есть. И пиво в холодильнике. Только оно, по-моему, старое.
– Заметьте, – сказал Игорь воображаемым слушателям, – и это он называет должным уровнем комфорта. Забавно, что тут вообще присутствует слово «комфорт», когда на деле оно вообще не ночевало. Ты что, Сереня, – вдруг заорал Игорь, – не помнишь, что я уже сто лет как пью только текилу?! Где текила, мать вашу с Гамлетом?!!
– Пардон, – испугался Сергей, – тормознул. Давай я сбегаю. У меня тут ларек снизу есть.
– Ага, ага, – саркастично сказал Игорь. – Вот сейчас они в этом ларьке для местных алкашей будут текилу держать – как же! Все алкаши только и мечтают, чтобы текилки за пятьдесят баксов бутылка купить – просто спать без нее не могут.
– Ну, тогда в супермаркет смотаюсь, – предложил Сергей. – Тут недалеко. Особенно если на машине.
– Это он, называется, подготовился, – снова сообщил Игорь воображаемым слушателям. – Ждал друга, который пожертвовал всем ради него. В результате что мы имеем? Жрать – нечего. Выпить – тем более. Еще и на чемодан мой гнусно наезжал. Кстати, чемодан пора проведать, – вдруг сменил тему Игорь, встал и пошел в спальню.
Сергей остался на кухне – выкладывать салаты и разогревать курицу. Через минуту Игорь вернулся. В руках он нес здоровенную бутыль с текилой, пакет с несколькими лимонами и какой-то поддон из толстой фольги, накрытый сверху фольгой потоньше.
– Что это? – спросил Сергей, указывая на поддон.
– Это каннелони, что б я сдох, – торжественно сказал Игорь. – Самые настоящие домашние каннелони, фаршированные мясом. Просто пальчики оближешь. Моя нынешняя домработница лет пять проработала в Италии, так что теперь готовит – голову можно съесть от удовольствия.
Игорь осторожно снял верхний слой фольги, и в поддоне обнаружились толстенные короткие макароны, набитые каким-то фаршем.
– Я теперь, – хвастливо сказал Игорь, – как Тони Сопрано. Каннелони, капеллини, орцо, букатини, маникотти, феттучини, лингвини, орекьете, папарделле и тальятелле. Во всевозможных видах со всевозможными соусами. А у тебя что домработница готовит? Обычные «котлетос» и навязший на зубах «боржч»? И раз в месяц – традиционный «рюсский шти с кислым капустикян»?
– Капустикян, – спросил Сергей, – это фамилия какого-то твоего родственника с армянской стороны?
– О, – обрадовался Игорь, свинчивая пробку у текилы, – пошли националистические наезды. Значит, крыть нечем.
– Это у тебя русофобские наезды, – отметил Сергей, засовывая каннелони в микроволновку. – Как ты мог такую гадость сказать про сочные котлетки, наваристый борщец и кислые щи с кошерной свининкой? Что это за выпады такие? Ты же фактически русский, несмотря на присутствие некоторых чужеродных кровей! Как и я, кстати. И раз мы русские, значит, самая близкая еда для нас – родная, русская. А не какие-то там макаруни-спагеттуни. У тебя от этих макарон живот будет – вон с ту большую гору.
