— Ничего я не думал. Давай искать. Может, потребуется осмотреть несколько километров дна.
Пашка набрал на пульте задание для батиската: разработать оптимальный маршрут, чтобы обследовать квадрат за квадратом весь участок дна. Человеческие глаза — далеко не лучший инструмент. Приборы скорее найдут то, что таится под слоем ила.
Подумав несколько секунд, батискат двинулся вперед. Он шел зигзагами, сам избирая маршрут. На дисплее этот маршрут накладывался на карту дна.
Так прошло минут двадцать. Ничего особенного за это время не случилось. Под батискатом тянулось серое почти ровное дно. Порой появлялись его обитатели: то проползет краб, то проплывет светящаяся большая креветка с глазами на длинных стебельках, то скользнет рыба, по боку которой тянется цепочка огоньков, отчего она становится похожей на пассажирский самолет.
— Гляди! — Пашка нажал на кнопку.
Батискат дернулся и замер. Под ним в слое глубоководного ила протянулась широкая волнистая полоса, будто там проползла огромная змея.
Пашка сразу же перевел батискат на ручное управление и направил его по следу.
— Наверное, это морской змей, — сказал Пашка. — Кто еще мог оставить такой след?
Они проплыли по следу метров триста. И тут он внезапно оборвался.
— Еще одна загадка, — вздохнул Пашка.
— Похоже, — сказала Алиса, — что змей опустился на дно, прополз по нему, а потом снова поплыл.
— Допускаю, — согласился Пашка. Он не очень любил, когда кто-нибудь разгадывал загадку скорее его.
Алисе и Пашке казалось, что они уже весь день плывут в этой непроницаемой тьме, над ровным и скучным дном, где ничего интересного и быть не может. Металлоискатели батиската упрямо молчали, локаторы не показывали никаких крупных предметов. Тихо, монотонно, скучно. И с каждой минутой настроение портилось и все больше хотелось наверх, к солнцу, к зайчикам, играющим на волнах, к свежему ветру.
— Ничего здесь нет, — вдруг сказал Пашка.
— Предлагаешь подняться?
— Даже не знаю.
— Давай заглянем в расщелину, — предложила Алиса.
Она показала на почти прямую линию, что темнела на дисплее.
— Как хочешь, — ответил Пашка скучным голосом.
Он помолчал немного, потом добавил:
— Может, в самом деле гидрологи пошутили.
Трещина появилась под батискатом совсем неожиданно.
На карте она казалась узкой, но в действительности была шириной больше пятидесяти метров, и луч прожектора с трудом достигал ее дальнего края.
Стены расщелины почти вертикально уходили вниз. Приборы сообщили, что до дна двести метров.
Батискат завис над серединой расщелины и медленно начал опускаться.
— Смотри, температура воды здесь выше, — сказала Алиса.
— Всего на градус.
Лучи прожекторов отражались от базальтовых стен. Пронеслась, будто испуганная чем-то, стая крупных рыб, светя огоньками на концах усов.
Понемногу расщелина сужалась. Минут через двадцать батискат достиг дна. Здесь между стенами было не больше двадцати метров. Дно покрывал густой слой ила.
— Смотри, — сказал Пашка, — какая странная стена.
Стену пересекали тонкие полоски, словно их провели по линейке.
— Только не говори, что это следы неизвестной подводной цивилизации, — сказала Алиса.
— А это что? — Пашка направил луч прожектора на дно ущелья.
Там угадывалась гладкая каменная плита.
— Люк в подводное подземелье, где лежат сокровища, — улыбнулась Алиса.
— Не смейся, — сказал Пашка. — Мы обязаны это обследовать.
— Погоди, — сказала Алиса. — Давай проплывем еще дальше по трещине. Если ничего больше не увидим, тогда вернемся и поглядим на твой люк.
Плита, полоски… может, это ничего не значило, но Алиса почувствовала, как сердце забилось быстрее. А вдруг?..
Несколько громадных глыб, видно, сорвались в свое время сверху и перегородили ущелье. Из щели между глыбами вырвался пузырек газа и помчался вверх. За ним второй…
— Видишь? — воскликнул Пашка. — Выход газов.
Цепочка пузырьков вырвалась из-под скалы и потянулась кверху.
Батискат завис над тем местом, откуда вырывались пузыри.
— Может быть, здесь вулканическая активность? — спросила Алиса.
— Ты же сама проверяла — район сейсмически нейтральный, вулканической деятельности нет.
— Значит, здесь идет какой-то процесс с выделением метана или какого-нибудь другого газа. Это бывает, — сказала Алиса.
— Сейчас проверим, что за газ, — сказал Пашка.
Он дал команду манипулятору. Длинная рука выдвинулась из корпуса батиската. Два металлических пальца осторожно держали опрокинутую пробирку. Когда новая цепочка пузырьков вырвалась снизу, манипулятор ловко накрыл пробиркой один из них и быстро спрятался в корпус.
Алиса набрала запрос, и через минуту на дисплее появились цифры: состав газа.
— Кислород — 21 процент, — прочел Пашка, — углекислота — 1/10 процента, азот — 78 процентов — это же воздух!
— Почти такой, как наверху, — согласилась Алиса.
— И что это означает?
— Это означает, что там, внизу, — сказала Алиса, — есть полость, наполненная воздухом.
— Это невероятно! — заявил Пашка. — Я немедленно иду наружу.
— Зачем? — спросила Алиса. — Пускай манипулятор разберет завал и отыщет место утечки. Он это сделает куда лучше тебя.
— Лучше? — возмутился Пашка. — Ты больна болезнью двадцать первого века!
— Какой болезнью?
— Ты уверена, что машины все делают лучше, чем человек.
— Нет у меня такой болезни, — ответила Алиса. — Но машины для того и изобретены, чтобы делать некоторые вещи лучше человека. Быстрее и точнее.
— Но принимать решения все равно будет человек, — ответил Пашка. — В конце концов мне надоело сидеть в этой банке. Я тысячу лет не гулял по дну моря.
— Но здесь глубина почти полкилометра.
— Скафандр рассчитан на большее, ты же знаешь, — ответил Пашка. — А если тебе хочется посидеть в батискате, сиди. Отдохни, пока я буду заниматься исследованиями загадочного явления.
Пашка — великий провокатор. Об этом все в школе знают. Он может любого, даже самого спокойного человека вывести из себя, и тот, того не замечая, уже несется совершать необдуманные поступки и делать великие глупости, потому что Пашка его к этому подтолкнул. Неудивительно, что Алиса поднялась с места и сказала:
— Я пойду с тобой.
— Это неразумно, — сразу сменил политику Пашка. — Кто-то должен остаться на корабле. Мало ли какая опасность может нам угрожать?
— Какая? В этих скафандрах нам ничего не страшно.
Пашка провел батискат немного вперед, отыскал ровную площадку на дне расщелины и опустил его туда. Облаком поднялся серый ил и долго не оседал. Даже когда акванавты натянули глубоководные скафандры и выбрались через двойной люк наружу, дно было покрыто туманом. Идти было трудно. Тяжелый столб воды сковывал движения. Впереди, словно толпа чудовищ, нависли каменные скалы.
— Как ты думаешь, — раздался в шлеме Алисы голос Пашки, — а вдруг это осколки того болида, который видел капитан «Рочестера»?
Алиса не ответила, но подумала, что надо будет захватить с собой образцы этих скал. Если это болид, то состав у него будет иной, чем у породы на дне.
Снизу, со дна, скалы казались выше. Темнота сгустилась, светили только шлемовые фонари скафандров, выхватывая из тьмы острые края скал.
— Где же эти пузыри? — услышала Алиса голос Пашки. — Куда они подевались?
Пашка протиснулся в узкий проход между скал.
— Вижу! — воскликнул он.
Его фигурка в блестящем скафандре исчезла. Алиса последовала за ним.
Но оказалось, что Пашка ошибся, это лишь маленькая глубоководная медуза сверкнула в луче фонаря.
— Ну где же, где же эти пузыри? — бормотал Пашка.
— Может, они кончились? — спросила Алиса.
Они остановились, стараясь сообразить, куда идти дальше.
Алиса взобралась на большой округлый камень, чтобы оглядеться. Перед ней торчали головы и спины скал, виднелись черные провалы между ними, а дальше — темнота.
Вдруг Алиса замерла. По ущелью медленно двигался огонек. Сначала Алисе показалось, что это какая-то глубоководная рыба с собственным фонарем, но огонек был куда ярче, чем положено иметь животному. К тому же он двигался, покачиваясь в такт шагам.
Алиса сказала:
— Паша, мы не одни.
Она сказала это так тихо, почти шепотом, что Пашка не сразу понял. Было страшно, что тот, кто идет, их услышит. Хотя этот страх был глупым — ведь Пашка с Алисой переговаривались по радио.
— Что ты говоришь? — спросил Пашка, который где-то у ног Алисы пробирался по узкому проходу между скал.
— Тихо!
Пашка замер. По тону Алисы он сообразил, что произошло что-то особенное.
— Что там? — прошептал он.
