дороги и перешагивая через сбитых машинами белок, при приближении каждого автомобиля приходится сползать в кювет, чтобы не удостоиться такой же участи.
Пускаться в такую дорогу можно было только до восьми утра, когда солнце еще не жгло так сильно, одев закрытую одежду и удобную спортивную обувь, прихватив с собой воду и основательную шляпу от солнца. Затем нужно было болтаться где-то неподалеку от магазина в ожидании его открытия, по возможности отыскав тень, с которой не так уж и хорошо в Техасе, а после совершения необходимых покупок проделать весь путь обратно. Хотя, по большей части, какая-то из попутных машин непременно остановится, и водитель предложит подвезти, причем бесплатно. У местных стойкое мнение – если ты идешь пешком, что-то произошло, и ты в беде. Другой вопрос, если дорога совершенно пустынна, а сумка с покупками увесиста…
В тот же вечер, едва мы высадились из автомобиля и затащили мои сумки внутрь, тут же сбежались соседи, а через час приехали и родственники, с кучей детворы. Я совершенно растерялась в этом пестром людском хороводе, никак не могла запомнить, кого как зовут, и различить друг от друга хотя бы взрослых. Со всех сторон меня осаждали желающие расцеловаться, а Глория совала свой телефон с открытым скайпом: "Будь добра, поговори с моей сестрой в Гондурасе срочно, хотя бы "ола" (привет) скажи". Освоилась я с такой манерой общения не скоро, но все же потом привыкла и смирилась. А в тот момент пришлось немного разочаровать Глорию – отпросилась спать, вместо того, чтобы отправиться на другую, внешнюю фиесту, где уже человек сто собралось, и меня как экзотического зверька, видимо, хотели показывать. Когда гости разъехались по домам и было прилично, наконец, отправиться в кровать, Глория напоследок предупредила меня, что назавтра с утра мы начнем готовиться к отмечанию моего Дня Рождения…
Эпизод 3. Джеральд и Тони – мои прежние приятели
Буквально через пару дней после моего приезда был намечена очередная встреча русских любителей бардовской песни вокруг живописного озера на территории индейской резервации. Глория заранее высмотрела это объявление на сайте и невинно поинтересовалась, не хочется ли мне туда съездить. Наученная прошлым опытом, я уже знала, что хозяева так называемого «бесплатного жилья» ждут в ответ каких-то услуг, обычно – развлекать их так или иначе. И если с Оксаной с улицы Роуздейл у меня не было никаких шансов провести время самостоятельно, то она хотя бы на своей машине меня возила. Здесь же предполагалось, что нас повезет кто-то из детей Глории.
Вспомнив, как на этом русском «туристическом слете» полгода назад меня недобро встретили с американским приятелем (Книга «Блондинка в Южных Штатах), я с трудом представляла себе шумную латиноамериканскую компанию посредине российского праздника. Поэтому решила организовать поездку самостоятельно, до минимума сократив количество участников и их национальный состав. Обзвонив всех прежних приятелей, я наткнулась на полное непонимание – ну меня-то отвезти, это конечно, просто святое, но зачем нам какая-то Глория? И только Джеральд неожиданно ответил согласием, заявив, что он давно не был на охоте, и в целом на природе, и пора «выгулять палатку». Он заехал за нами на своем огромном траке (местный мини-грузовичок, в других странах я таких машин не видела), где весь кузов был завален чем-то, очень нужным для будущего лагеря.
Вдохновленная таким началом, я предвкушала отличный отдых. Однако уже по дороге к месту слета Глория сцепилась с нашим водителем в нешуточном словесном поединке. Она оказалась задиристой и не спускающей ни одного каверзного слова, он – практически невыносимым в своей ворчливости, а я – медиатором, этакой мягкой подушкой безопасности, амортизирующей все их стычки. Обстановка в машине накалилась до предела, я уже не знала, как разнимать спорщиков, когда мы наконец доехали до огороженного участка вокруг озера и стали выгружаться.
Организаторы выделили нам прекрасное место для лагеря, так как приехали мы одними из первых, а у Джеральда с собой оказалась огромная палатка, похожая больше на дом с террасой. Пока он ее устанавливал, разворачивал другие приспособления, такие, как газовая плита, гриль и еще что-то, Глория сидела на шезлонге в стороне, надув губы, и я подумала было, что развлекательная поездка не удалась. Тем не менее, когда закупленное мясо было пожарено, салаты порезаны и стол накрыт, в нашей компании установилось временное перемирие. После всех приготовлений Джеральд объявил себя уставшим, и прилег на ловко устроенную им же на свежем воздухе лежанку.
Глория же заявила, что она приехала песни слушать, а не валяться без дела. При первых же звуках гитары у соседнего костра она подпрыгнула и с невероятным энтузиазмом потащила меня туда. Бросив Джеральда в одиночестве, мы обходили бивуаки один за другим, туристы очень хотели знакомиться, но только до того момента, как выяснялось, что Глория не говорит по-русски. После этого интерес к нам резко падал, что не мешало Глории снимать все и всех на видео. Память на телефоне закончилась, но она постирала какие-то старые фотографии и с неизбывным энтузиазмом продолжала снимать.
Джеральд сделал робкую попытку подойти к нам и тоже послушать музыку, когда один из подвыпивших певцов решил с ним вдруг брататься. Джеральд с непониманием встретил прочувствованную речь, обращенную к нему, и со страхом – попытку крепкого мужского объятия. Этот эпизод окончательно отвратил его от туристических компаний, и он отправился спать. Хотела спать и я, но Глорию одну оставить было невозможно, так мы всю ночь и кружились, подпевая здесь и там в силу своих способностей и на нами самими придуманном языке.
Утром мои компаньоны поменялись ролями – Глория порхала по лагерю в отличном настроении, бессонная ночь никак ее не утомила, Джеральд же сидел на лавочке с видом обиженной принцессы, или точнее принца. Я подумала, что худой мир лучше доброй ссоры, и пора убираться по добру – по здорову домой, пока установился хоть какой-то нейтралитет.
На обратном пути заехали к прежним соседям и забрали мои сумки, раскладушку, огромное теплое одеяло и резиновые сапоги, весь тот скарб, которым я обросла еще в прошлых поездках и накопила в доме Оксаны на Роуздейл. С одной стороны, я была благодарна своему другу, что так быстро решил эту проблему, и была рада, с другой, глядя на эту кучу, осознавала с тоской – домой в Россию это вывезти будет уже невозможно…
На другой день я позвонила Тони – тому безработному в настоящий момент инженеру, с которым переписывалась каждый день в течение четырех месяцев (Книга «Блондинка хочет замуж»). Я никак не могла понять его отношения ко
