– Но…
– Все. Если тебе так погано… мы можем поехать домой. Я попрошу брата.
– Он не согласится. Он ищет Фари. Я подходила к нему… – виновато проговорила Марианн.
– Не найдет. Ее ничего уже не спасет…
– Подожди, но ведь можно было поступить иначе?
– Да ну?! Ты ведь так и не соблазнила моего брата! А я сколько раз говорила тебе об этом?!
– Тогда бы… Алекс унизил Фари. Такого он не допустит.
– Ну… а Фарида слишком правильная, чтобы отдаться другому, поэтому я отравила ее. И я… не хочу говорить о ней. Мне… тошно от своего поступка, но надоело быть тенью. К тому же… я не могу видеть, как ваша жизнь катится в пропасть. Все, закончили. Пошли.
Если бы могла, рассмеялась, но на душе было так погано. Еще… чувствовала подступающий кашель. Боялась, что если начну кашлять, выброшу все внутренности через рот. Запах крови уже подступал к горлу.
Проклятье! Как быстро…
Огненный цветок. Надо же… Где она его нашла? Он ведь под запретом. Результат убийственный, умираешь в ужасных мучениях. Поистине Вита – черная львица, если уж убивать, то эффектно. Но я понимала, почему она выбрала именно его. Если через время провести расследование, то покажет полный разрыв сердца, сквозная перфорация стенки органа с дальнейшим перикардиальным истечением крови. И все… никто ничего не заподозрит. Умно, ничего не скажешь.
Не могла понять, почему она ко мне не подошла. Черт, я бы что-нибудь придумала. Да если бы знать… сбежала или просто сделала так, чтобы меня прогнали. Да, я слишком правильна, но когда от моего поступка зависит благополучие родных мне людей и моя жизнь, я бы переступила через себя. Но она решила за меня.
Поднялась кое-как, придерживаясь за стену. Было тяжело. Внутри невыносимо болело. Но я точно знала, что там происходит. Мне осталось совсем немного.
Даже не помнила, как дошла до центрального входа. С закрытыми глазами на ощупь.
Решила отправиться на озеро, если смогу. Старалась не думать ни о чем. Когда выходила, заметила старшую сестру и ее медведя. Они о чем-то говорили. На мгновение она подняла голову и посмотрела прямо на меня, но тут же вернула внимание на мужчину. Поняла, что она не поняла, что я здесь. Белая львица скрывала меня.
За клубом лес, как и везде. Мне бы туда.
Черт, так хотелось жить, но противоядия не достать. Его нет. Было раньше, но целебные цветы исчезли много лет назад.
Пошел спазм, и я упала на землю, пытаясь держать рот закрытым. Нет, так дело не пойдет. Я точно не дойду ногами…
Триады бушевали, требовали свободы. Ощущая вкус крови, посчитала, что так будет правильно. Закрыла глаза и выпустила свою львицу, ощущая, как вместе с ней вырываются белая и черная триады, сливаясь в одну – огненную хищницу.
Лишь мгновение неслась вместе с ними, а потом поняла, что отключаюсь. Удивляло только то, что львица продолжала бежать, словно надеялась на спасение.
«Если бы…» – последняя мысль и сознание померкло.
Глава 3
Просыпалась тяжело. Невыносимо хотелось пить. В сознание стоял шум, что даже не слышала своих львиц, как и не чувствовала. Кое-как разлепила глаза и уставилась в потолок, вглядываясь в деревянную крышу.
«Где я?» – подумала и медленно обернулась, пораженно уставившись на улыбающуюся старушку. Седой волос под косынкой, длинный сарафан, доброе лицо. Она сияла от счастья, прижимая ладони к груди, а потом с восторгом выдохнула:
– Какое чудо! Очнулась! А я и не надеялась. Но ваш муж так и сказал, что полежит и придет в себя.
– Мой муж? – Я вышла замуж? Свадьба состоялась?
Не может быть. Я ведь помнила, как подслушивала разговор Виты и Марианн, как давилась кровью, а потом… ничего.
– Да, он такой строгий у тебя, моя миленькая, но свое дело знает. Честно сказать, боялась, что это он тебя до такого плачевного состояния довел, уж слишком грозен, особенно когда увидела, как в ледяном озере тебя топит. Ей-богу, так и подумала! Но… потом занес, а ты уже и не смахиваешь на покойницу. Щечки ожили, да и кровь изо рта больше не шла. Хороший, видно, врач, да?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сглотнула, не понимая, что происходит, а потом кое-как выдавила:
– А мой муж, – было странно говорить это слово, когда оно вызывало агрессию, – где?
– Ну, где еще? На озере. Сегодня вон какой холод, но ему нипочем. Привыкший, как поняла. Всю ночь, после того как тебя занес, нырял и нырял. Нервы, так и подумала. Даже успокоительную настойку ему передала через своего деда. Но он не отнес, буркнув, что я ничего не понимаю. А я ведь вижу… беспокоится.
Какой-то бред. Муж, озеро, бабушка… странная. Человек – вот почему-то не сомневалась в этом.
Осмотрелась, отмечая скудность мебели, тут же втягивая воздух. Ничего. Я совсем ничего не чувствовала. Почему? Медленно попыталась подняться, но женщина громко заохала:
– Ты куда?! Ой нельзя! Нельзя, родненькая!
«Откуда такая древняя бабушка?!» – подумала, в ту же секунду понимая, что под одеялом на мне ничего нет. Даже нижнего белья.
– Я… мы у вас давно? – выдохнула, стараясь не думать о том, что обнажена. Нужно разобраться, что к чему, а потом уже думать, стоит ли паниковать. Да и зачем? Я жива, на что и не надеялась.
«Я, случайно, в другой мир не попала? – посмотрела на бабушку, понимая, что живет она по старинным обычаям, – Древний, например».
– Ну, так вчера приехали. Да, ночью. Ох и перепугал он нас, не слишком вежливый, конечно. А наши собаки… завыли и убежали. Я-то подумала, что оборотни проклятущие, но муж сказал, что нет, и сразу пустил во двор. У нас тут озеро священное. Кондратий его давно охраняет, не подпуская всю нечисть проклятущую.
Тут же подумала о том, что сам Кондратий оборотень, а вот бабуля не в курсе.
– А вы здесь давно?
– Ой, давно. Кондратий нашел меня… когда волки гнали. Еще тогда. Всю семью мою вырезали. А он нашел, выходил и никому в обиду не дает. Вот такой защитник!
Теперь не сомневалась, Кондратий – отшельник, охраняющий священное озеро. Обычно такая миссия дается одиночкам без пары, а он принял человеческую женщину и не рассказал, кто такой. Скорее всего, из-за ее страха.
Послышались шаги. Моментально вся сжалась от холода и натянула одеяло под самый подбородок. Секунда… и шторка на нитке пошла в сторону. В комнатку вошел мужчина.
Пораженно смотрела в янтарные глаза хищника, не понимая, что происходит. А не понимала я потому, что сейчас на меня смотрел тот байкер, который так эффектно облил меня грязью на пешеходе. Выглядел он сейчас иначе: еще агрессивнее, чем при первой встрече. Черная майка и джинсы были мокрыми. Предположила, что с озера вернулся.
Оборотень некоторое время сканировал меня с головы до ног, а потом буркнул:
– Лидия, там Кондратий просил вас к нему подойти.
– Ой, да? Спасибо. А я тут засиделась, – женщина поднялась со стула, но вдруг обернулась к мужчине и весело заметила: – Вон как быстро ваша кровинушка поправилась! Чудо!
В ответ сухой кивок, при этом мужчина продолжал прожигать меня взглядом.
– Эм… ну ладно, оставлю вас, – пробубнила старушка и поспешно ретировалась, оставив меня наедине с опасным оборотнем.
Моим «мужем»…
* * *
Тишина раздражала. Мужчина чего-то ждал, я не знала, с чего начать. Учитывая, как мы познакомились, вежливо представиться как-то было странно. Но нужно начать.
– Как себя чувствуешь? – сухо произнес он, словно заставлял себя, лениво направляясь к окну.
– Нормально. Внутренности болят.
Послышался странный звук, смахивающий на усмешку. Мужчина обернулся и как-то нагло поинтересовался:
– Ничего не хочешь спросить?
– Как ты меня спас?
– На огненный цветок есть противоядие, правда, отходники тебе не понравятся. Впрочем… – он замялся и повел челюстью в стороны, – как и мне. Кстати, да, котенок, не рассчитывай, что ты в норме и можешь возвращаться к своему жениху. Не получится. Сегодня еще придется пить настойку из растаха.
