Слова несут энергемы смысла. Энергия отдается без возврата, но регистрируется в рекордах мира. Заканчиваю этот небольшой круг – душа с душою говорит.
22 декабря 2007 г.
Римма Петровна Игошина, Заслуженный работник культуры РСФСР.
В 1952—1955 гг. мы вместе с Наташей Орловой были аспирантками филологического факультета Ленинградского государственного университета. Наташа – на кафедре русского языка, я – на кафедре советской литературы. И проживали мы в одном общежитии на Мытнинской набережной, неподалёку от Университета. Но познакомились мы только на второй год занятий в аспирантуре, в которую Наташа поступила после окончания Псковского педагогического института, а я – после филфака ЛГУ.
На втором курсе аспирантуры, освободившись от комсомольской работы и сдав кандидатский минимум, я стала регулярно посещать Публичную библиотеку им. М. Е. Салтыкова – Щедрина («Публичку», как мы тогда говорили) для работы над диссертацией и больше времени проводить в общежитии, ближе знакомясь со своими соседями. И тогда—то моя однокурсница, аспирантка кафедры общего языкознания Лида Попова (в замужестве Засорина) познакомила меня с Наташей.
Наташа так же, как и я, жила в комнате на четверых, и мы стали навещать друг друга. Вместе ходили на аспирантские собрания и другие мероприятия. Но чаще встречались в Публичке. Садились за один стол с настольными лампами под уютными зелёными абажурами и занимались каждая своей работой. Ходили вместе обедать в столовую библиотеки, а вечерами там же – пить чай. Наташа работала над темой о языке сатирических повестей русской литературы 17 века, а тема моей диссертации была посвящена особенностям поэзии периода Великой Отечественной войны.
Надо сказать, что работали мы очень старательно, просиживая часами над необходимой литературой, источниками, постоянно обращаясь к каталогам. Библиотека предоставляла для этого широкие возможности, и работать в ней было очень удобно. Но конкретно о содержании научных занятий друг друга мы знали мало, так как темы диссертаций у нас не имели никаких точек соприкосновения, и мы посещали обсуждения и заседания только своих кафедр. Знаю лишь, что работала Наташа над своей темой с увлечением и очень почитала своего научного руководителя профессора Бориса Александровича Ларина.
Вспоминая о работе в Публичке, нельзя не сказать добрых слов о её столовой в то время. За 3 рубля в ней можно было получить хороший обед, а за 5 рублей – очень хороший, просто замечательный. Но особенно нам нравились вечерние чаепития. В буфете стоял большой самовар, из которого приветливая, радушно встречающая всех буфетчица заваривала великолепный душистый чай с лимоном, а к чаю подавалась очень вкусная свежая булочка с марципаном. Всё это располагало нас к отдыху, к задушевным беседам и способствовало всё нараставшему сближению. Библиотека и совместная жизнь в общежитии сдружили нас с другими нашими товарищами по аспирантуре: философами, филологами, юристами, восточниками… Вспоминаю сейчас Катю Панфёрову, Валю Алексееву, Сергея Катькало, Бориса Новикова, Николая Яшкина, Лилю Даниленко, Леонида Радека и других.
Говоря о нашей жизни в общежитии, надо сказать, что оно имело свою особенность. Вместе с нашими студентами и аспирантами в нём проживали иностранные студенты и аспиранты, главным образом – из стран Восточной Европы или, как тогда говорили, стран народной демократии: поляки, чехи, словаки, венгры, болгары, румыны, албанцы, но были также и немцы из ГДР и Западной Германии, были китайцы и корейцы. Например, в моей комнате во второй год занятий в аспирантуре вместе со мной проживали полька Зося, немка Урсула и кореянка Ким Ден Сук. Жили мы очень дружно. Такая же обстановка была и в комнате Наташи. А у меня, ещё до знакомства с Наташей, завязались дружеские отношения со студентами – геологами из комнаты 131. У моего однокурсника и приятеля Сергея Игошина я познакомилась с его братом Александром, студентом геологического факультета, а через него со всеми его соседями по комнате. Всего их было шестеро, но наиболее тесные дружеские отношения у меня установились с близкими Сашиными друзьями Виктором Головенком и Франтишком Мрня, студентом из Чехословакии. С Сашей и Франтишком мы были в близкой возрастной категории, они были старше своих соседей, Виктор был помоложе, но тянулся к старшим товарищам.
С Наташей наши отношения настолько окрепли, что мы решили на следующий третий год занятий в аспирантуре обязательно поселиться вместе. И случай помог нам получить комнату на двоих уже в конце второго учебного года. Это было, конечно, исключением, но, как говорится, повезло. А когда мы с Наташей вдвоём в одной комнате, перейдя на третий курс аспирантуры, друзья – геологи, ставшие студентами пятого выпускного курса, зачастили в наш уютный уголок.
Вечерами, после дневных занятий, мы стали всё чаще встречаться у нас за дружескими ужинами. Были они самыми простыми: отварная картошка (рассыпчатая – «имени Наташи» и немного недоваренная – «имени Риммы»), солёный огурчик, душистый свежий чёрный хлеб и пельмени. Кстати сказать, очень качественные, вкусные и дешёвые пельмени продавались тогда в городе, послужившие добрым подспорьем в питании, наверное, для многих студентов и аспирантов того времени. Но иногда Саша приносил от своей тёти великолепные домашние котлеты, которые она специально готовила для племянников, и сказочно вкусный компот с клюквой и пряностями. Появлялись на столе маринованные и солёные грибочки, которые собирал и готовил мой отец, заядлый грибник. Виктор спешил нас побаловать разносолами из Морозовки, после поездок туда к родным. На этих встречах за ужином всегда было очень весело, тепло и сердечно. Памятливый Виктор сыпал остроумными цитатами из просмотренных кинофильмов, мы с Наташей и книгочей Саша делились впечатлениями о прочитанном, Франтишек привлекал к себе всеобщее внимание своей душевной мягкостью и тонким юмором.
В ответ на наше гостеприимство друзья – геологи, имевшие абонементы в столовой Университета, приглашали нас туда на «званые обеды». А однажды прочитали в своей комнате для нас с Наташей своего рода лекции по минералогии с показом любопытных образцов. Постепенно весь свой досуг мы стали проводить вместе. Ходили в кино, в театр, и все знали, что любимая опера Наташи – «Травиата», а Риммы – «Евгений Онегин». Ездили за город в посёлок Антропшино к родителям Саши кататься на лыжах. Отмечали сообща дни рождения. Любили вместе гулять по городу, любуясь его достопримечательностями. Участвовали в праздничных демонстрациях в колонах Университета. Всегда при этом много фотографировались, а потом с увлечением проявляли плёнки и печатали фотокарточки.
Новый 1955 год мы встречали нашей дружной компанией в большой комнате студентов – геологов. Была украшена красивая ёлка и помимо застолья подготовлена развлекательная программа. Один из её номеров был такой: каждый старался изобразить полюбившегося ему литературного или театрального героя, принять соответствующую ему позу, а другие должны были отгадать, какой герой имеется в виду. Конечно, Наташа стремилась напомнить всем о вызывающей её расположение Виолетте, а я – о Татьяне Лариной. Были споры, насколько это нам удалось, но по проявленным потом фотографиям было достигнуто согласие, что что—то похожее получилось
Свою компанию мы очень ценили, дорожили ею и называли «наша дружная семья». Но постепенно в ней определились ещё более тесные линии притяжения: Наташа и Франтишек, Римма и Саша. А вот у Виктора, которого мы справедливо считали самым привлекательным среди нас, были только переживания. Он влюбился в студентку физического факультета Люду Долгушеву, очень красивую девушку высокую, с выразительным лицом и изумительными косами, но она не ответила на его чувство. Это казалось нам совершенно невероятным, и мы с Наташей даже встречались с этой девушкой для того, чтобы рассказать ей, какой наш Виктор хороший. А он действительно был ещё и умницей, по окончании Университета был рекомендован в аспирантуру, в своё время защитил кандидатскую и докторскую диссертации. Но – увы! Вскоре Люда отдала своё сердце студенту из Румынии. А Виктор остался с нами, а мы – с ним. Рядом с Виктором оставалась и Галя Анастасенко, его добрый друг, которая всё чаще присоединялась к нашей дружной компании и надолго подружилась с Наташей и Франтишком.
В 1954 году вернулась в Ленинград из-за границы, из ГДР, моя близкая подруга по Университету Валя Ильина (Терещук), которая находилась там на преподавательской работе в Советской группе войск. Вернулась вместе с мужем, подполковником Советской Армии. Они тоже вошли в наш дружеский круг, бывали у нас, а мы – у них. Валя тоже стала преданным другом Наташи и Франтишка.
