class="p1">– Останься и поговори с братом, – тихо проговорил он. – Кто знает, когда представится следующий шанс.
Я посмотрела поверх плеча Боди и увидела Бреннана посреди зала. Он стоял и ждал меня. Бреннан, всегда находивший на меня время, когда я была ребенком: утешавший, бинтовавший колени… Бреннан, оставивший дневник, благодаря которому я выжила на первом курсе. Бреннан… по которому я так скучала шесть лет.
– Иди к нему, – сказал Ксейден. – Мы не улетим без тебя и не позволим Ассамблее диктовать нам, что и как делать. Мы решим это вместе, ввосьмером. – Он посмотрел на меня долгим взглядом, от которого предательски сжалось сердце, а затем ушел прочь. Боди и Имоджен последовали за ним.
А я повернулась к брату, вооружившись длиннющим списком вопросов.
Глава 2
Именно долина над домом семьи Риорсон, согреваемая природной тепловой энергией, является его главным достоянием. Ведь там зародился драконий род Дубхмадинн, из которого происходят два величайших дракона нашего времени – Кодаг и Тэйрн.
Полковник Каори. Полевое руководство по драконам
Я затворила высокую дверь и направилась к Бреннану. Уж наше «собрание» было точно не предназначено для широкой публики.
– Ты наелась?
Он сидел на краю стола, точно так же, как делал в детстве. Эта поза была настолько… его, что невозможно было отвести взгляд. А что касается вопроса, то его я начисто проигнорировала.
– Так что, именно здесь ты провел последние шесть лет? – Мой голос дрогнул, почти сорвался.
Я была так рада, что Бреннан жив. Это единственное, что сейчас имело значение. Но я также не могла забыть о тех годах, когда горевала по нему. Когда он позволил мне горевать о нем.
– Да. – Его плечи опустились. – Прости, что заставил тебя поверить в мою смерть. Это был единственный выход.
И мы оба неловко замолчали. Что я должна была ответить на это? «Все в порядке, да вот только не совсем»? Я так много хотела ему сказать, о стольких вещах расспросить, но эти годы, проведенные врозь… их ведь не скинуть со счетов. Мы оба стали другими людьми.
– Ты выглядишь иначе. – Бреннан грустно улыбнулся. – Не в плохом смысле… Просто иначе.
– Когда ты видел меня в последний раз, мне было четырнадцать. – Я скорчила дурацкую рожу. – Правда, я до сих пор того же роста. Надеялась, что рано или поздно произойдет скачок, но, как видишь, его не случилось.
– Вижу, – медленно кивнул он. – Я всегда представлял тебя в цветах квадранта писцов, но черный тебе идет. О боги… – Он вздохнул. – Облегчение, которое я испытал, узнав, что ты пережила Молотьбу, просто не поддается описанию.
– Ты знал? – Мои глаза вспыхнули. Значит, у него есть глаза и уши в Басгиате.
– Знал. А потом Риорсон притащил сюда тебя на грани смерти. – Бреннан посмотрел в сторону и кашлянул, медленно втянул воздух, прежде чем продолжить: – Я безумно рад, что получилось тебя вылечить. Что ты выжила в первый год учебы.
Искреннее облегчение в его глазах чуть ослабило мой гнев.
– Мира помогла.
И это еще мягко сказано.
– С доспехом? – угадал Бреннан с первого раза.
Да уж, ему тоже есть за что похвалить мою легчайшую броню из драконьей чешуи под кожаным летным костюмом.
Я кивнула:
– Она сама его сделала. А еще передала твою книгу. Ну, ту, что ты для нее написал.
– Надеюсь, она тебе пригодилась.
Я мысленно оглянулась на ту наивную, одинокую девочку, которая прошла парапет, а после этого год пыталась выжить в горниле квадранта всадников. И в результате эта девочка стала мной сегодняшней.
– Очень пригодилась.
Улыбка Бреннана погасла, и он посмотрел в сторону окна:
– Как там Мира?
– Скажу по своему личному опыту: ей бы жилось гораздо лучше, если бы она знала, что ты жив.
Не было смысла откладывать эти слова… это обвинение на потом. У нас и так слишком мало времени.
Бреннан вздрогнул:
– Наверное, я заслужил этот упрек.
Как я поняла, он ответил на незаданный вопрос. Знает ли Мира, что он жив? Не знает. Но должна бы.
– Как именно тебе удалось выжить, Бреннан? – Я переступила с ноги на ногу и скрестила руки на груди. – Где Мабх? Что ты здесь делаешь? Почему не вернулся домой?
– Отвечу по порядку. – Бреннан поднял ладони, словно защищаясь от атаки, и на одной из них я заметила шрам в форме руны, прежде чем брат вновь вцепился в край стола. – Наолин… Он был…
Бреннан стиснул зубы, как будто запрещая себе говорить.
– Предыдущим всадником Тэйрна, – медленно продолжила я за него, размышляя, не был ли Наолин кем-то большим для Бреннана, нежели просто «еще один из всадников». – У него была печать переброса энергии, и он умер, пытаясь тебя спасти, так, по крайней мере, говорил профессор Каори.
Тут мое сердце замерло.
«Мне жаль, что твой всадник умер, спасая моего брата».
«Мы не будем говорить о тех, кто был раньше». Голос Тэйрна прозвучал глухо и отстраненно.
Бреннан приподнял уголок рта.
– Я скучаю по Каори. Он хороший человек.
Потом вздохнул и вскинул голову, чтобы посмотреть мне в глаза.
– Наолин справился. Но эта попытка стоила ему всего. Я очнулся на склоне скалы неподалеку. Мабх был ранен, но жив, а другие драконы… – Темно-янтарные глаза Бреннана сверкнули. – Здесь есть другие драконы! Они спасли нас, спрятали в системе пещер в долине – там же, где скрывали жителей города после того, как его спалили.
Я нахмурилась, пытаясь осознать смысл этих слов:
– Где сейчас Мабх?
– В последние несколько дней – в долине, присматривает за твоей Андарной. Вместе с Тэйрном, Сгаэль и – с того момента, как ты очнулась – Риорсоном.
– Так вот где был Ксейден? Охранял Андарну? – Это несколько смягчило мою злость. А я-то думала, что Риорсон откровенно меня избегает. – Так почему ты здесь, Бреннан?
Он пожал плечами так, словно ответ был очевиден:
– Я здесь по той же причине, по какой ты сражалась в Рессоне. Потому что не могу оставаться в стороне, под защитой чар Наварры, и смотреть на то, как невинные люди умирают от рук темных заклинателей. Лишь потому, что наше руководство слишком эгоистично, чтобы помочь. По этой же причине я не вернулся домой. Я не мог лететь в Наварру, которую мы сотворили – и продолжаем творить, – и, тьма ее побери, смотреть в глаза нашей матери и слушать, как она оправдывает эту ложь! Я отказался жить во лжи.
– Зато заставил меня и Миру жить с ложью в сердце. – Эта фраза прозвучала куда злее, чем мне хотелось. А может, я просто была гораздо более зла, чем мне казалось.
– Я сделал выбор, в котором сомневаюсь каждый день. – Сожаление в глазах Бреннана было таким глубоким, что я тяжело вздохнула и взяла себя в руки. – Я полагал, что о тебе позаботится папа…
– Он и заботился… А потом умер. – У меня перехватило горло, и я отвернулась, словно для того, чтобы взглянуть на карту. А потом подошла поближе, чтобы разглядеть детали. В отличие от карты в Басгиате, на которой обновления касались лишь нападений грифонов на границах, эта отражала реальность, которую от нас скрывали в Наварре. Пустоши – полуостров на юго-востоке, покинутый драконьим племенем после того, как генерал Дарамор разорил эти земли во время Великой войны – были полностью багровые. И пятно это тянулось в сторону Брайевика, за реку Даннес.
Огромное количество ярко-красных и оранжевых флажков отмечали места новых сражений. Красным была утыкана не только океанская восточная граница провинции Кровла, вдоль залива Малека. Очаги сражений виднелись также к северу на равнинах, они распространялись, словно болезнь, отдельные точки горели даже в Сигнисене. А вот оранжевые были рассыпаны в основном вдоль реки Стоунвотер, которая вела прямо к границе Наварры.
– Значит, сказки говорят правду. Вэйнители выбираются из Пустошей и выпивают магию из земель – досуха, продвигаясь от города к городу.
– Ты видела это своими глазами. – Бреннан подошел ко мне.
– А виверны?
– Мы знали об их существовании уже несколько месяцев, но ни один из кадетов не был в курсе. До текущего момента мы ограничивали информацию, которую получал Риорсон и остальные, ради их собственной безопасности. Теперь кажется, что, возможно, это было ошибкой. Мы знаем, что существуют как минимум две породы. Одни выдыхают синий огонь, а другие – более быстрые – зеленый.
– Сколько их? – спросила я. – Где их создают?
– Создают? Что ты имеешь в виду?
– Создают, – повторила я. – Ты что, не помнишь
