— Можешь мне поверить, за последние четыре года я тоже очень много об этом думала.
— Да ну!
Джессика поежилась. Она вовсе не собиралась говорить это Рафаэлю. Признание вырвалось помимо ее воли.
— То есть…
— Даже не пытайся оправдываться. Слово не воробей. Я все услышал. Я надеюсь, что у тебя имеется хотя бы карманная ракета или какое-нибудь другое устройство на батарейках!
— Раф, не начинай, мне и так стыдно. — Джессика вздохнула, открыла глаза и встала. — Мне пора идти.
Он ласково рассмеялся ей в ухо.
— Ладно, ладно, не буду. Но я не хочу, чтобы моя сестра двинулась мозгами или превратилась в засушенную каргу. Поезжай в Новый Орлеан и оттянись по полной. А вдруг вместе с тобой в колледж поступит какой-нибудь высокий мускулистый красавец, тоже стремящийся к знаниям, кто знает?
— Блажен, кто верует, — усмехнулась Джессика, радуясь, что брат сменил тему. — Но если серьезно, — совсем тихо добавила она, — я не знаю, как тебя и благодарить.
— А для чего вообще нужны близкие? — очень серьезно и немного грустно отозвался Рафаэль. — Ты всегда меня поддерживала, сестренка… Ты никогда не отталкивала меня, никогда не осуждала и всегда любила… несмотря ни на что. Если кто-то начинал обо мне сплетничать, ты бросалась в драку и возвращалась домой растрепанная, с разбитым носом и расцарапанными коленками, помнишь?
— Помню, — кивнула Джессика, глотая подступившие слезы.
— Это было именно то, в чем нуждался я, — чья-то безусловная любовь… Так что теперь самое меньшее, что я могу для тебя сделать, — это помочь получить то, в чем нуждаешься ты.
— Но…
— Джесс, никаких «но»! Позволь хоть раз кому-то о тебе позаботиться.
— Ну хорошо, — наконец смирилась она, понимая, что брат не уступит.
— Я тебя люблю, — сказал он, и она услышала в трубке звук поцелуя.
— Я тоже тебя люблю.
3
Он попытался не пялиться на девушку, которая подошла к витрине магазина духовной атрибутики и остановилась, что-то высматривая. Ее взгляд был прикован к серебряным предметам, тускло поблескивающим при вечернем солнце. Золотисто-красноватые лучи мягко озаряли ее теплую коричневую кожу и каскад ниспадающих на плечи волос. Желтая майка тесно облегала ее, помогая его воображению. Его взгляд скользнул по гибкой фигуре… Ему хотелось, чтобы она сделала шаг назад, позволив ему разглядеть свои ноги. Но он не смел даже пошелохнуться, чтобы не спугнуть незнакомку. Может, если Бог услышит его молитву, она войдет в магазин.
Он никогда не видел ее в Новом Орлеане, и она не была похожа ни на беспечную студентку, приехавшую сюда на каникулы, ни на взволнованно-заинтересованную туристку. Ее хорошенькое лицо затуманивала тревога, а глаза блестели голодным блеском человека, который что-то разыскивает, хотя и сам не уверен, что именно ему нужно.
— Джастин! — окликнула бабушка из глубины магазина как раз в тот момент, когда хорошенькая девушка у витрины подняла на него глаза.
Он даже не осознавал, что впал в состояние, близкое к трансу, пока не услышал свое имя. Но теперь, когда его изучала пара изумительных внимательных карих глаз, он понял, что не может ни пошевелиться, ни заговорить.
— Джастин, сынок, ты меня слышишь? Я тебя зову.
— Да, бабуля.
Но за ту секунду, которая ушла у него на то, чтобы ответить бабушке и снова обернуться к витрине, девушка исчезла. Его охватила паника, природу которой он и сам не понимал. Он и прежде видел красивых женщин, но эта… В ней было что-то неуловимое, что-то сюрреалистичное.
Джастин обогнул стойку и бросился к двери, радуясь тому, что в этот поздний час в магазине нет никого из постоянных покупателей.
Загадочная девушка уже успела отойти от магазина, но еще не дошла до угла. Он бросился вдогонку, одновременно любуясь тем, как шорты облегают ее круглые, аккуратные ягодицы. Ее ноги тоже были умопомрачительно хороши. И хотя в ней никак не могло быть больше пяти футов шести дюймов роста, ее ноги, казалось, принадлежат гораздо более высокой женщине.
Джастин не хотел показаться грубым или обидеть ее, окликнув издалека, поэтому намеревался прежде поравняться с ней, а уже потом заговорить. Но неожиданно она обернулась с таким гневным видом, что на мгновение он просто онемел.
— Исчезни! — заявила она. — Я приехала в Новый Орлеан не для того, чтобы кого-нибудь снять.
Он поднял руки, словно пытаясь защититься от ее обвинений.
— Я просто увидел, как ты ищешь на витрине магазина что-то, что у нас, может, и есть, но лежит в другом месте. А потом ты ушла. Я только хотел узнать, могу ли тебе чем-нибудь помочь.
— Ладно, — уже спокойнее сказала она, — извини. Мне просто не нравится, когда за мной по улицам гоняются незнакомые парни. Я разыскиваю магазин, в который обычно заходила мама, когда была жива. После урагана она не вернулась домой, но я надеялась, что смогу и сама его найти.
Джастин кивнул.
— После «Катрины» многие магазины больше не открылись. И мне очень жаль насчет твоей мамы.
— Спасибо, — тихо ответила Джессика. — Прошло уже два года…
— Со смертью мамы свыкнуться невозможно, — сказал Джастин, пристально глядя на девушку. — Джастин, — мягко добавил он. — Меня зовут Джастин.
Он протянул руку. Девушка быстро пожала ее и тут же отпустила.
— Джессика. Друзья зовут меня Джесс.
Скрестив руки на груди, она обхватила себя за плечи.
Он смотрел на нее, испытывая странное чувство. Она, похоже, была растеряна и смущена. Так выглядят люди, когда пытаются вспомнить чье-то имя или что-то еще, что они забыли.
— Знаешь, а жара тут нешуточная, — спустя мгновение сказал он. — Почему бы тебе не вернуться и не отдохнуть под кондиционером, а я пока посмотрю, есть ли у нас то, что ты хотела купить в том, другом магазине?
— Хорошо, спасибо, — негромко ответила она, искоса глядя на него. — Да, возможно, это жара выбила меня из колеи.
Еще никогда в жизни Джессика не испытывала ничего подобного. Впервые мысли другого человека были ей недоступны. Джастин окинул ее вопросительным взглядом, ослепительно улыбнулся и зашагал к магазину. Она шла рядом, продолжая обнимать себя за плечи и наслаждаясь волнением, передавшимся ей из его руки от одного беглого прикосновения. Он что-то говорил, но она его почти не слышала, пытаясь разобраться с путаницей в мыслях и чувствах.
Размышляя, она вдыхала слегка кисловатый мужской запах, исходящий от его тела. Его медного оттенка кожа указывала на то, что он, должно быть, креол. Под ярко-белой футболкой виднелась разветвленная сеть рельефных мышц. Но он не казался мощным. Скорее, Джесс назвала бы его сухощавым… и абсолютно бесподобным. Парень, непринужденно шагающий рядом с ней, был, как минимум, на целую голову выше. Это означало, что его рост составлял что-то около шести футов двух дюймов. Впрочем, что ее окончательно покорило, так это его глаза.
