Правда, не все было так гладко. Очень быстро выяснилось, что кое-кто настроен не так позитивно. Естественно, это касалось полковника Авдеева, у которого при появлении Батяни на губах появилась какая-то змеиная улыбка. Помимо всего прочего два офицера являли собой пример, так сказать, совершенно разных биологических видов. Один из них — это честный служака до мозга костей, готовый и способный выполнить любую задачу, поставленную Родиной. Как говорят про таких — «на них вся Россия держится». Война или мирное время, а они знают свою задачу. Второй — штабной шаркун, готовый переступить через кого хочешь, если он мешает продвинуться дальше, на новую «шахматную клетку». Таких персонажей, к сожалению, всегда было немало. Свое презрение и недовольство полковник демонстрировал перед всеми.
— Почему своевольничаете, майор? Почему захватили «УАЗ»? — вопрошал он брюзгливым голосом. — Кто дал вам право действовать, как заблагорассудится? Может, вам никакие законы не писаны, может, вы сами решаете, что и как вам делать, определяете себе свою собственную задачу? Наверное, вам и взаимодействие ни с кем не нужно? Ну, естественно: зачем нам еще кто-то, когда присутствуют такие герои, способные в одиночку остановить армию противника. Я вообще не понимаю, — оглянулся он на присутствующих, — у нас армия или партизанские отряды, а?
Сегодня Авдеев был на взводе. «Пострадавший» решил по полной программе отыграться на том, кто выставил его в таком маловыгодном свете. Он уже успел навести кое-какие справки о майоре Лаврове, и надо сказать, что сведения привели его в еще большую ярость.
— Да-да, поясните, майор, — поддержал Авдеева сухопарый подполковник.
— Пожалуйста, — Батяня спокойно продемонстрировал собравшимся планшетку с картой. — Прошу обратить внимание: нас должны были выбросить там, где нет никакого леса, а выбросили в семи километрах юго-западней, — говорил он, указывая на отличия реальной ситуации от запланированной. — Так что нужно было действовать, исходя из сложившейся ситуации. Захват машин для ВДВ — вполне разумно, надо было уложиться в норматив, на войне еще и не то случается.
Комдив кашлянул, решив, что пришло время вмешаться.
— Майор Лавров совершенно прав. В данной ситуации его действия заслуживают одобрения. Он поступил правильно. Не нахожу здесь причин для претензий к нему. Да на войне за такое орден дают! — импульсивно хлопнул он ладонью по столу.
— Ну, допустим, — скептически ухмыльнулся полковник, отнюдь не желая уступать, — хотя если так рассуждать, то давайте взрывать мосты, пускать под откос поезда. Вот пример майора идеально соответствует тактике. Как, например, быть с машиной? Она же восстановлению не подлежит! Ведь это же додуматься только — таранить автомобилем дот! Давайте все громить, ломать, крушить — Родина богатая, все стерпит! — снова взвился Авдеев. — Его боец меня лицом в землю уложил. Прикладом старшего по званию ударил! Это уже не учения, а действия какой-то банды. Да-да, именно банды!
— Спасибо за такую лестную характеристику, товарищ полковник. А по-вашему, было бы лучше не выполнить задание? — отпарировал Батяня. — Все согласно уставу. Внештатная ситуация. А насчет «мордой в землю» — это мой приказ. Не надо было на него руку поднимать. Солдат четко выполнял поставленную ему командованием задачу. Так что — сами понимаете.
— Да что же это такое?! — кинулся в амбицию Авдеев. — Казенное имущество, выходит, для вас ничего не значит. Да такие, как вы, обворовываете армию!
— Ну, это вы, товарищ полковник… — начал было комдив, но окончить фразу не успел. Авдеев, похоже, решил во что бы то ни стало довести до конца свое «наступление».
— Я, конечно, не в прямом смысле, хотя мне неизвестно, чем некоторые занимаются, — с жаром, брызгая слюной, заявил обиженный и оскорбленный офицер, — я сейчас о другом. Из-за таких, как вы, майор, у нас и происходят немыслимые расходы. А мы потом удивляемся и руками разводим: ах, как же это так, куда ушли такие средства? Почему, дескать, те средства, которые государство отпускает на армию, снова словно сквозь землю проваливаются и исчезают с невероятной скоростью.
Глядя на оратора, можно было подумать, что тот душой болеет за армию, принимает близко к сердцу все ее радости и невзгоды.
— Я бы вас попросил, полковник, — напомнил Лавров.
Батяня внешне выглядел спокойным, и только по перекатывающимся на скулах желвакам можно было догадаться о том, что сейчас творится у него в душе. «Ишь, как тебя понесло, — с прищуром смотрел на этого холеного барина Лавров. — Так недолго и до апоплексического удара».
— Да вы, майор, как я погляжу, даже и представления не имеете о том, что такое субординация, — махнул рукой полковник, все больше накаляясь. — Ничего удивительного, что подчиненные ведут себя таким образом, если их командир уподобляется неизвестно кому.
Присутствующие притихли, с интересом глядя на красного как рак Авдеева, обвиняющего ни в чем не повинного майора чуть ли не во всех смертных грехах. По всему чувствовалось, что тому не «за державу обидно», а Батяня просто подпортил местным военным «картинку», то есть условный противник имел больший успех, чем предполагалось.
— Во внеслужебной ситуации я готов развить эту тему, — наконец не выдержал Батяня.
Всему есть какие-то границы, и майора уже «достал» этот полковник, явно нарывавшийся на грубость. К сожалению или к счастью, воинская служба имеет свои, часто гораздо более жесткие, чем еще где-то, рамки, и субординация здесь тоже более развита. Так что Батяня при всем своем желании не мог высказать полковнику все, что о нем думает.
— Что?! Вы еще будете здесь хамить? Кру-гом! — побагровев уже до опасных для здоровья пределов, скомандовал Авдеев.
«Вот ведь урод», — подумал, поворачиваясь и уходя, Батяня.
Полковник глядел в спину майору, покидавшему КП, будто желая прожечь его насквозь. Разговор уже принял другое направление, а он все еще думал о Лаврове. Судя по выражению лица Авдеева, он замыслил какую-то гадость.
— А теперь перейдем к следующему вопросу…
Глава 4
Все и всегда имеет свой финал, в том числе и те мероприятия, которые с размахом разворачивались на территории военного округа. Спустя сутки основная фаза учений была закончена. Сворачивалось все то, что было задействовано в таком масштабном мероприятии. Подразделения вернулись на место дислокации, боевая техника заняла свои гаражи и парки. Теперь, как обычно, предстоял окончательный разбор того, что было выполнено в ходе учений. Каждый ответственный должен был получить все, что в данном случае причиталось, — предстояла раздача благодарностей и неполных служебных соответствий. Впрочем, сворачивалось не все — некоторым подразделениям после перерыва еще предстояло продолжить учения.
Как и бывает, одна из сторон, выполнив свою задачу, осталась в выигрыше, вторая, само собой, — проиграла. Журналисты, наши и западные, обзавелись отличными картинками для новостей и отбыли восвояси. Ну, а сами участники, особенно те, кто оказался на «победившей» стороне, тоже могли немного расслабиться после предпринятых на благо Родины усилий.
Военными было арендовано открытое кафе в горной местности для того, чтобы отметить завершившееся мероприятие и, собравшись в своем кругу, в спокойной, неформальной обстановке посидеть, поговорить о том о сем. Место было превосходным — вокруг высились невероятно красивые горы, покрытые лесами. Среди этого великолепия стояла кафешка. Новый владелец недавно провел капитальный ремонт, и теперь обновленная кафешка распахнула двери перед посетителями — старыми и новыми. Сидя за столиками, можно было любоваться невероятной красотой этой роскошной и одновременно суровой природы. В этот день здесь проходило «спецобслуживание» — за столиками сидели только офицеры, участвовавшие в учениях.
Неспешная беседа касалась прошедших событий. Обсуждение проделанной работы проходило под негромкую музыку и блюда кавказской кухни. На нескольких мангалах жарились шашлыки, запекалась рыба, готовились другие не менее вкусные блюда. Большинство офицеров были практически трезвыми, тем более что вечер только начался. Высоких чинов в кафе не наблюдалось — офицеры находились в званиях от лейтенанта до майора, так что особенно напрягаться не приходилось. Все были, как говорится, свои.
— Ну, что, по-моему, все прошло неплохо, — сказал веснушчатый старлей, отправляя в рот сочный кусок мяса. — Во всяком случае, мы свою задачу выполнили.
— Чего не скажешь о противнике, — поддержал его собеседник. — Обошли мы их на все сто, и тут уж, как говорится, комментарии излишни. Оборона прорвана, и успех был закреплен. А они там, наверху, пускай разбираются, кому дырочки колоть под новые звездочки.
