- Ладно, пойдем дальше, Гар. На чем это я остановился?
- Вы начали было рассказывать о выступлении перед комиссией.
- Верно, верно. Да, так вот... Выложил им только факты, неприкрашенную правду. "Война кончилась, джентльмены, - сказал я им, - но мир ничего или почти ничего из нее не вынес. И теперь все водородные бомбы на земле не могли бы повлиять на один-единственный фактор, который крепчайшей цепью связал человека с насилием и хаосом. Эмоции! Элементарные, наипростейшие чувства! До тех пор, пока интеллект не найдет средств, с помощью которых он мог бы проследить их дикие тропы, страна обречена терпеть непрерывные бунты, самовозникающие политические фракции, целые армии в распоряжении частных лиц, вооруженные стычки, грабежи, кровопролития, беспорядки и всеобщий разброд. Чувство должно находиться под строгим контролем, должно быть заключено в четкие рамки определенных требований с такой же уверенностью в необходимости этого, с какой мы лечим хронические заболевания, когда единственная надежда на благополучный исход заключается в постоянной бдительности и неослабном надзоре..." Вы уверены, Гар, что диктофон работает?
- Да, сэр, - ответил Гар, похлопывая по механизму, который оттягивал ему карман пиджака.
- Великолепно. Так вот, в конце концов я заставил их прислушаться к голосу разума. Не позднее чем через год Акт об Индикаторе Возбужденности стал законом для всех и каждого. А через шесть месяцев после вступления закона в силу уже девяноста процентам населения Соединенных Штатов были введены наши датчики. И эта мера немедленно стала приносить свои плоды. Вы помните, конечно, что произошло в Огайо...
- О да! Резня...
- Ну, ну, ради бога! - Уизерс болезненно сморщился. - Зачем же так грубо! Огайоский мятеж - назовем это лучше так. Если бы не Индикатор, который позволил обнаружить в том районе волну грубых эмоций, последствия были бы куда более ужасны! Никто не может отрицать того, что именно информация, предоставленная в распоряжение правительства моим Индикатором, помогла подавить этот предательский мятеж, который мог бы стоить жизни многим тысячам.
- Мне кажется, доктор, что именно многие тысячи были тогда растрелены правительством.
- Нет! Сотни! Только сотни! Факты слишком раздуты! Правительственные войска убили там всего-навсего несколько сот бунтовщиков. А это было совершенно необходимо. Никто этого не отрицает!
- Да, конечно, - медленно выговорил Гар.
Зазвонил телефон. Уизерс снял трубку, некоторое время молча слушал, а затем зло швырнул ее на рычаг.
- Что-нибудь случилось?
- Этот узор Гнева, - прошептал Уизерс, - я просто ни-че-го не понимаю!
Частые алые огни мигали по всей Центральной стене Индикатора Возбужденности, а через западное побережье Соединенных Штатов шла сплошная кроваво-красная полоса. Гар, не отрываясь, смотрел на алую приливную волну Гнева, пока не почувствовал, как Друсилла Фри горячо задышала у него над ухом.
- Взгляните, - сказала она, - вон там, на востоке. Массачусетс и Нью-Гэмпшир...
- Простите?
- Уровень Гнева сейчас уже на тридцать процентов выше нормального для этих штатов. И это только с понедельника. Если так будет продолжаться, Красное к концу недели затопит оба побережья...
- И ничего нельзя сделать? - спросил Гар.
Друсилла Фри пожала плечами:
- Нам не за что зацепиться. Нет ни нарушений законности, ни вооруженных выступлений, никто не бунтует. Люди просто рассержены. Рассержены неизвестно чем.
- А что говорит доктор? Его что-то не видно...
- Он расстроен, это так понятно. Правительство никак не может взять в толк, в чем здесь дело, поэтому они постоянно пристают к нему с вопросами, не ошибается ли Индикатор. Из-за этого у доктора расходились нервы.
- А что думаете об этом вы, мисс Фри?
- Я об этом не думаю, - она словно невзначай коснулась руки Гара.
Почти три недели прошло с момента первого разговора Митчелла с доктором.
За окном кабинета Уизерса опустились сумерки. Сам Уизерс нервно мерил мелкими шажками ковер, двигаясь словно заводной до тех пор, пока Гар не протянул руку и не включил настольную лампу.
- А? Что? - Уизерс вздрогнул и остановился.
- Ничего, я просто включил свет.
- Ах, да, да... Чем я там кончил?
- Новая интерпретация свободы.
- Что - это я так сказал? Очень неплохо! Можно было бы именно так и назвать главу. Слышите, Гар?
- Хорошо, сэр.
- Новая интерпретация свободы, - повторил Уизерс. - Новый вид средства безопасности для нации, защита от разгула необузданной и ужасной возбужденности. Да, помилуйте, это просто смешно - утверждать, что народ был против Индикатора! Если кто и возражал, так только радикалы, профессиональные радетели о человеческом благе, эти мягкосердечные невежды, которые постоянно кудахчут о правах человека. Но вот они-то тянут свои песни во весь голос, Гар, во весь голос, и в этом-то вся и беда, в то время как широчайшие массы сторонников Индикатора смиренно молчали. Их просто никто не слышал. Только поэтому могло возникнуть ошибочное впечатление, будто Америка не хочет иметь у себя под кожей крохотную голубую трубочку. Вздор! Совершеннейшая чепуха! Америка хотела мой Индикатор. Более того, Индикатор был ей необходим! История подтвердит это! - Он сделал паузу. - Такова моя основная тема, Гар. Поработайте-ка над ней. Попробуйте, может быть, стоит изменить заголовок. Что-нибудь вроде: "История на моей стороне".
- Хорошо, сэр.
- Что с вами, Гар? - Уизерс всмотрелся в лицо Митчелла. - Вы какой-то сонный сегодня. Надеюсь, слушаете меня?
- О да, сэр. А если я что-нибудь и пропустил - ну что ж, моя машинка со мной.
- Гм... Догадываюсь, что вы обеспокоены этим узором Гнева. Ерунда, забудьте. Сегодня после обеда я проверил Индикатор самым тщательным образом. Работает, как часы. Ни малейшей неисправности в механизме.
- Но этот узор... Он еще не остановился, сэр?
- Остановился? Наоборот... Он распространяется... На восточном побережье он опустился уже до Джорджии, захватил часть Флориды. И похоже на то, что вся эта музыка начинает двигаться на запад - к Алабаме и Миссисипи...
- Но что все это означает, по-вашему, к чему может привести?
- Откуда мне знать? - голос Уизерса зазвенел негодованием. - Это дело правительства. Я снабжаю их фактами, а уж они пусть сами решают, как им поступать!
- Разумеется, сэр, - Гар потянулся и зевнул.
Третья неделя подходила к концу.
Гар Митчелл стоял под огромным куполом главного зала Индикатора и смотрел на мозаику из полумиллиона крохотных огоньков, которые подмигивали и плясали на гигантской Стене. Красный цвет занимал теперь господствующее положение. Огромные вспышки пламени волнами перекатывались в разных направлениях по восточному и западному побережью Соединенных Штатов. Огненные вихри кружились на юго-западе и юго-востоке страны. Красное медленно ползло вдоль северной границы и вниз, от района Великих Озер через Дакоту, Висконсин и Иллинойс...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
