порой не бывал дома по нескольку дней. А дома — Поля, Полина, жена… Судьба подарила ему добрую и чуткую жену. Она понимала всю опасность жизни на границе, но не проронила и слова, что боится оставаться подолгу одна, что хотела бы уехать, даже тогда, когда стала носить под сердцем ребенка. Только попросила, чтобы принес он винтовку в дом — так, на всякий случай.
Между тем обстановка на границе все больше обострялась. Летом 1929 года казалось, что вот-вот начнется война и ее непременно поддержат недобитое кулачье, притаившиеся белогвардейцы. Пограничники находили в селах склады оружия, перехватывали рыбацкие шаланды с оружием, доставлявшимся с китайского берега. Над Амуром сгущались грозовые тучи.
Июльским вечером плыл Строкач с женой и дочуркой на пароходе в Благовещенск. Палуба была заполнена пассажирами. Среди них — пограничники, моряки. Все любовались Амуром, берегами, заросшими ивами, волнами, чуть красноватыми от лучей заходящего солнца. Могучая, бесконечная, широкая река, одна из самых больших рек в мире, волновала, заставляла думать о величии природы.
Вдруг с южного берега Амура раздались выстрелы. Полина инстинктивно прикрыла собой девочку.
— К бою! — приказал Строкач пограничникам и морякам и повернулся к жене: — Поля, быстрее с женщинами в трюм!
Пулеметчики ответили несколькими очередями по противоположному берегу. С китайской стороны снова застрочили пулеметы…
Почти пять месяцев шли бои вдоль дальневосточной границы.
Решительно и смело действовала оперативная группа Тимофея Строкача. За мужество, личную инициативу краском Строкач был награжден именным оружием и часами.
А потом… Потом в послужном списке пограничника Строкача появилась запись: «С марта 1930 года по октябрь 1932 года служил помощником коменданта погранучастка и начальником школы младших командиров погранотряда в Даурии».
Даурия… Неприветливый край. Зимой сорокаградусные морозы и сильные ветры, летом зной на безводном и безлесном плоскогорье…
В небо ворвались лучи прожекторов. Растаяла в мареве воспоминаний далекая Даурия. Под крылом самолета линия фронта. На какое-то мгновение прожекторы погасли. Потом снова стали шарить по небу. В кабине стало светло как днем. Открыли огонь немецкие зенитки. Самолет то падал, то резко поднимался. Это командир корабля капитан Н. И. Слепов вырывался из лучей прожектора.
Наконец самолет перестал дергаться, выровнялся.
— Пронесло на первый случай! — облегченно произнес кто-то.
Генерал Строкач пошел в кабину пилотов.
— Ну, как? Живы-здоровы братья-архангелы? — спросил командир корабля.
— Живы. Кое-кто, правда, набил себе на лбу шишки, — ответил Строкач. — А вы как тут?
— Приближаемся к месту назначения. Рядом с нами наша старая западная граница, товарищ генерал, — ответил штурман.
— Как далеко забрались!
— С северо-западной или западной стороны удобнее лететь в партизанскую зону, — объяснил Слепов.
— Логично, товарищ капитан, — согласился Строкач и вернулся на свое место у иллюминатора.
…Западная граница. В мае 1935 года после окончания Высшей пограничной школы капитан Строкач получил направление на западную границу. Это была его первая встреча с Украиной, родиной отца, матери, старших братьев. На западный рубеж Родины Тимофей Строкач прибыл с характеристиками, в которых говорилось, что командир-пограничник Строкач решителен, энергичен, настойчив, инициативен, дисциплинирован, быстро и правильно разбирается в оперативной обстановке, принимает решения самостоятельно и твердо проводит их в жизнь. Именно таким он и был, и потому командование назначило его вскоре начальником штаба пограничного отряда.
В 1937 году капитан Строкач был выдвинут кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР от Могилев-Подольского избирательного округа Винницкой области. Он выступал перед колхозниками, и виделся ему среди них отец, проложивший первую в Уссурийском крае коммуновскую борозду…
В 1940 году на XV съезде Коммунистической партии (большевиков) Украины Т. А. Строкач был избран членом Центрального Комитета. Летом 1940 года 25-й Молдавский пограничный отряд, которым командовал подполковник Строкач, передислоцировался на реку Прут. Пограничникам отряда предстояло своими силами укрепить линию границы, построить опорные узлы, оборудовать огневые точки, из них около ста прочных долговременных полевых сооружений типа блокгауза с шестью — восемью амбразурами для кругового обстрела.
В октябре 1940 года подполковник Строкач был назначен заместителем наркома внутренних дел Украины и начальником Управления погранвойск НКВД Украинской ССР. На плечи замнаркома Строкача легла работа по укреплению не только границы его родного 25-го отряда, но и многих сотен километров от Дуная на юге до Волынских озер на севере Украины.
Строкач работал без устали. Много времени он проводил на границе и делал все возможное, чтобы построить вдоль границы укрепления хотя бы полевого типа, чтобы перевооружить заставы, снабдить их радиосвязью.
А на той стороне границы с каждым месяцем, с каждой неделей все более сгущались черные тучи.
В кабинете заместителя наркома внутренних дел Строкача на оперативной карте появлялось все больше знаков и цифр, обозначавших номера дивизий и полков гитлеровского вермахта, передислоцировавшихся на восточную границу рейха. Пограничники задержали сотни фашистских агентов, засланных на советскую территорию. У агентов были рации, взрывчатка. Лазутчики пользовались шифрами, способами тайнописи. В мае — июне 1941 года гитлеровские самолеты неоднократно вторгались в воздушное пространство Советского Союза. Пограничники вместе с населением не покладая рук продолжали работать на сооружении огневых точек, траншей, подземных ходов сообщений, копали противотанковые рвы вдоль Западного Буга, речки Сан, на берегах Прута.
В начале июня полковник Строкач отдал распоряжение пограничным округам перевести все заставы на казарменное положение, быть в полной боевой готовности. В те дни он снова отправился на границу. Побывал на Волыни, во Львовской области, в Прикарпатье, на Буковине, на реках Прут и Дунай. Все интересовало Строкача: и боевая готовность застав, и вооружение, и строительство оборонных объектов…
В 4 часа утра 22 июня 1941 года началась война.
Первые донесения первых минут войны тяжело ложились на сердце.
— Вступили в бой с крупными силами противника…
— Тяжело, но ведем бой…
— Застава в огне…
— На заставу идут танки…
— Есть убитые, раненые…
Над Киевом появились немецкие бомбардировщики. Предутреннее небо, подсвеченное зарей еще невзошедшего солнца, вспыхнуло облачками белых и черных разрывов зенитных снарядов. Громыхали бомбы на улицах, у Жулянского аэродрома. Трещали зенитные пулеметы…
А из Любомльского, Черновицкого, Кагульского, Измаильского погранотрядов приходили новые сообщения о тяжелых боях. И полковник Строкач отвечал по телефону:
— Выполняйте боевое задание по охране и обороне государственной границы. Стойте до последней возможности!
Строкач знал, как тяжело будет разворачиваться войскам, потому что возле границы они были недостаточно укомплектованы штатами и особенно новым вооружением. Многие авиачасти и мотомехвойска были в стадии перевооружения и формирования. Только начали поступать тяжелые танки КВ и средние танки Т-34; летчики через год-два должны были получить новые истребители, а пехота — минометы, автоматы, радиостанции…
— Будем стоять до последней возможности!.. — отвечали пограничники с застав, из комендатур, штабов отрядов.
Против Львовского погранотряда
