Небеса, как неизлечимо больные люди переносили это состояние неопределённости? Я почти пожалела, что не проткнула себя одной из стрел из рябинового дерева Каджики. Не то чтобы он охотно наполнил бы его своей кровью, но, несомненно, другой охотник оказал бы мне такую честь. Тогда я подумала о новом охотнике — мне вспомнилось его имя… Пит. Я была уверена, что ему доставило бы огромное удовольствие смочить стрелу своей ядовитой кровью.
«Хватит», — отругала я себя, когда такси остановилось перед сверкающим серебристым самолетом, украшенным темно-синей эмблемой «W».
Пилот, который стоял у трапа самолета, подошёл к моей двери и распахнул её. Я не сбросила маску строгой причёски и морщинистой кожи. По его морщинистому лбу я догадалась, что он ожидал увидеть настоящую меня или моего брата.
— Без багажа? — спросил он после того, как открыл багажник такси и обнаружил, что он пуст.
Я покачала головой и поднялась по трапу самолета, затем села. Стюардесса попыталась предложить мне кофе и бутерброды, когда мы взлетали, но я закрыла глаза и снова притворилась спящей. Когда шасси оторвались от земли, я широко растопырила пальцы и сосредоточилась на пыли, которую оставила после себя, пока она не просочилась обратно в мою ладонь. Я сжала пальцы. Охранник теперь был свободен. Всего несколько секунд, и он отправится сообщать моему брату, что я сбежала.
К тому времени, как они выяснят, что я села на самолёт — если они это сделают, — я буду уже далеко. Я думала о своём пункте назначения, о том, как я потеряю себя там, как легко это будет.
Лас-Вегас.
Город анонимности и греха с температурой пустыни.
Воспоминания о стриптизе промелькнули в моей голове. Мне был пятьдесят один год — десять человеческих лет, — когда был создан портал, связывающий Неверру с казино «Фламинго» (одним из первых отелей на стрипе). Фейри любили азартные игры, которые способствовали астрономическому росту Города Грехов.
По сей день Вегас был любимым местом отдыха Неверриан, а это означало, что мне придётся жить в маскировке. Возможно, мне следовало отправиться на Карибы — мало кто из фейри отправлялись туда, — но я не хотела умирать в одиночестве и тишине на пляже. Я хотела громкого, оживлённого окончания своей жизни; места, где никогда ничего не закрывалось, города, который не спал, потому что я не планировала больше тратить драгоценное время на сон.
ГЛАВА 27. МНОЖЕСТВО ЛИЦ
Огонь, пульсирующий в моих барабанных перепонках, соответствовал неистовой громкости, окружающей меня. Я пересекла переполненный вестибюль отеля, направившись к ряду лифтов.
Консьерж сам проводил меня в номер на крыше, за который я заплатила кредитной картой Фейт. Осмотрев свою просторную гостиную, частный бассейн, круглую террасу и четыре гигантские спальни, оформленные во всех мыслимых оттенках бежевого, я вручила мужчине сто долларов и закрыла за ним дверь.
Я не была выдающимся умом, и всё же я сделала это. Будучи личностью, которая летала — теперь больше ходила — оставаясь незамеченной, я наконец-то выполнила свою задачу.
Сохранив две пачки наличных, я сложила остальные в ящик и покрыла пачки пылью, чтобы они напоминали ряд носков. Пока я не умру, моя пыль будет прилипать к зелёным купюрам. После этого будет открыт сезон ловли наличности. Я надеялась, что тот, кто найдет деньги, использует их в благородных целях.
Я схватила свою карточку-ключ, затем изменила свою внешность на рыжеволосую девушку с полосами жидкой подводки вдоль зелёных глаз и ярко-красной помадой на губах. Я проверила свой внешний вид в зеркале лифта, добавила косметическую родинку над губой, а затем вышла в торговый лабиринт, который занимал первый и второй этажи отеля.
Я потратила несколько часов и тысячи долларов на создание своего гардероба. Конечно, я могла бы соткать наряды из пыли, но всегда был риск, что она местами выцветет или вовсе исчезнет. По крайней мере, так было до того, как Негонгва отменил закон о нашей пыли. Привычка экономно пользоваться ею прилипла ко мне, как вита к коже.
В тот вечер я выбрала облегающее чёрное платье с блёстками, совершенно непохожее на свободные шелка пастельных тонов, которые я предпочитала. Я сохранила внешность рыжей, которую приняла ранее, но ещё больше затемнила глаза и добавила серьги с чёрными бриллиантами, которые касались моих обнажённых плеч. Поскольку я не могла изменить форму своего тела или рост с помощью пыли, я надела кружевной бюстгальтер пуш-ап и туфли на платформе, которые сделали меня почти такой же высокой, как Кэт.
Внезапная мысль о ней уколола мою грудь, как шип. Как бы я хотела, чтобы она была здесь, готовилась вместе со мной. У меня чесались руки написать ей, но я вспомнила, что оставила свой телефон.
Я вышла из номера и спустилась на этаж казино. Села за покерный стол рядом с мужчиной, который пропотел насквозь в розовой рубашке на пуговицах, и женщиной с фиолетовыми мешками под глазами от усталости. Я протянула дилеру пачку сотенных, которые он, не поднимая брови, превратил в фишки. Сегодня вечером я была хай-роллером, и это вызвало во мне лёгкую дрожь. Никогда ещё Лили Вуд не поступала так опрометчиво.
Дилер положил мне две карты рубашкой вверх — бубновую даму и восьмерку червей. «Розовая рубашка» сделал ставку, но женщина подняла её, и я последовала за ней, бросив свои фишки в банк. «Розовая рубашка» спасовал. Дилер выровнял три карты на столе и перевернул их. Теперь у меня была пара дам. Лучше, чем ничего, но и не очень. Женщина подтолкнула стопку фишек в банк. Я сравняла её стек, а затем, чёрт возьми, добавила дополнительную фишку.
Она подняла на меня глаза, внимательно изучая выражение моего лица. Я скрестила руки на груди и откинулась назад в ожидании. Наконец, она подтвердила мою ставку. Четвёртая карта была сдана и перевёрнута. Ещё одна дама. Ладно, теперь у меня была твёрдая рука. Я села немного прямее и разжала руки. Ещё один раунд ставок увеличил банк, а затем была перевернута карта последнего хода.
Восьмёрка.
У меня был фул-хаус5.
Я подумала о том, что могло бы быть у женщины такого, что могло бы лучше всего собрать аншлаг. Флеш-рояль? Стрит-флеш? Каре?
Она подтолкнула стопку фишек в середину. Вдвое больше, чем она поставила ранее. Я согласилась с её ставкой, ведь, что мне ещё терять, кроме денег, которые мне не понадобятся после смерти?
Мы открыли карты. На столе у неё была восьмёрка и пара дам. Две пары. Я ухмыльнулась, когда дилер подтолкнул ко мне гору фишек. Я разложила их аккуратными стопками. Я выиграла следующие тринадцать раздач, шесть раз блефуя на пути к успеху. Я сто лет не играла в покер, но не потеряла хватку.
Подмышки «Розовой рубашки» становились более прозрачными по мере того, как пот лился из его пор. Он ни разу не выиграл и, в конце концов, ушёл, но был тут же заменён новым игроком.
Волосы этого мужчины были зачёсаны назад и выглядели такими жёсткими, что он, вероятно, использовал целый флакон геля.
— Менеджер этажа упомянул, что за этим столом есть один чертовски удачливый игрок. Мне нравятся удачливые игроки.
Его ярко-голубой взгляд скользнул по моему лицу, а затем опустился ниже.
Скользкий тип.
Он достал пачку фишек из своего тонкого шерстяного пиджака. Он только что пришёл с шикарного ужина или принарядился, чтобы сыграть в азартные игры? Или, может быть, он работал здесь?
О чём я только думала? Победа привлекла внимание. Мне нужно было уходить, но незамедлительный уход бросался в глаза. Нет, я проиграю следующие две раздачи, а затем уйду. Когда дилер передал нам наши карты, новичок заёрзал на своём месте. Он был так близко, что я почувствовала запах его лосьона после бритья.
— Ха, — сказал он.
Я взглянула на свои карты, затем подняла на него глаза.
Он склонил голову набок.
— Тесен мир.
Я нахмурилась, не понимая, на что он намекает. Вряд ли мы встречались раньше. По крайней мере, он не встречал меня в таком виде.
