Через несколько минут он вернулся с горящими свечами и установил их на полочках по краям загородки. Потом наклонился к ней, поцеловал в шею, провел ладонью по щеке и вздохнул.
– Уверен, что ты получишь удовольствие, девочка.
Как только он скрылся в доме, Кэрол сняла с себя платье и забавные штанишки на кокетке со множеством ниспадающих складок, расстегнула лифчик и стащила трусики. Набрала в ковшик воды и вылила ее на себя. Ух!
Впервые в жизни она принимала душ под открытым небом, на котором одна за другой зажигались яркие звезды. В ее голове было пусто и ясно, душа была переполнена счастьем, а тело – наслаждением.
Крис только что закончил варить чай, как услышал ее крик:
– Крис! Мне нужна твоя помощь!
Он бросился из дому, крича:
– Что случилось, девочка?!
– Я залила водой свечи и теперь не могу найти полотенце.
В темноте, словно загадочный призрак, светилось ее голое тело. Он хотел достать из кармана фонарик, но передумал.
– Я здесь, девочка, и сейчас найду твое полотенце.
Он подошел к ней почти вплотную, протянул руку и снял с гвоздика полотенце.
– Вот же оно, малышка. Тебе стоило только протянуть руку, – сказал он, чувствуя, как от ее близости по его телу разлилась горячая волна возбуждения. – Подожди, я сам укутаю тебя в него.
Он бережно укутал ее в полотенце и вдруг подхватил на руки. Она вскрикнула и рассмеялась.
– Что бы я без тебя делала? – проговорила она, уткнувшись губами в его шею. – Стояла бы и ждала, пока просохну?
– Врунишка, – сказал он. – Ты разыграла меня. Скажи, ты ведь хотела, чтобы я отнес тебя в постель на руках?
Она снова захихикала и потерлась носом о его грудь.
– Продолжаешь читать мои глупые, бесхитростные женские желания.
Он принес ее в свою мансарду, усадил на кровать и поплотнее запахнул на ней полотенце, В комнате горело множество свечей. В воздухе блуждал сладкий и волнующий аромат благовоний.
– Посиди просохни, а я схожу принесу чай, – сказал он, не отрывая от нее глаз.
На ее лице появилась тревога. Тонкая белая ручка выпорхнула из-под полотенца и схватила его за руку.
– Не уходи.
– А чай?
– Не надо чая.
Она легонько, но требовательно потянула его к себе. Он смотрел в ее голубые, как осколки неба, глаза, видел, как их заволакивает призрачный туман страсти, и чувствовал, будто проваливается в них. Он бессильно опустился перед ней на колени. Нестерпимо острая и сладкая боль вожделения пронзила его. Он содрогнулся всем телом и осторожно распахнул на ней полотенце, провел пальцами по ее плечам, коснулся груди и стал нежно теребить соски. Протяжный стон вырвался из ее груди, когда он, зарывшись головой в ее колени, стал покрывать поцелуями ее бедра. Она обхватила его голову ладонями и медленно легла на спину, а он продолжал осыпать мелкими поцелуями ее живот, ноги, стопы.
– Крис, – прошептала она, – иди ко мне, скорее… любимый… – Слова оборвались, и она, словно захлебнувшись блаженством, застонала и протянула к нему руки.
– Потерпи, милая, потерпи, родная, – хрипло проговорил он и стал срывать с себя рубашку и штаны. – Дурацкая одежда.
Она вцепилась руками в простыню и, изнемогая от неги и желания, прогнулась и сжала коленки. Яростно швырнув ненавистные покровы на пол, Крис осторожно развел ее бедра. Его жаркое тело скользнуло по ней.
– Девочка моя любимая, – со вздохом вырвалось из его груди, и Кэрол почувствовала, как он медленно вошел в нее.
Их тела раскачивались, словно утлая лодочка на волнах разбушевавшегося океана. Кэрол металась, сладостно стонала, вскрикивала. Ее руки беспокойно блуждали по его спине, трепещущие пальцы прощупывали каждую мышцу – ласкали, сжимались, любили.
– Говори со мной, – задыхаясь, шептала она. – Прошу тебя, любимый, говори со мной.
– Я люблю тебя, люблю… Милая, сладкая, безумная моя девочка.
– Еще… скажи мне еще что-нибудь… любимый, – снова и снова срывалось с ее губ, и ее слова растворялись в мучительно-блаженных стонах, которые проникали в каждую клеточку его тела, еще сильнее разжигали огонь страсти, сводили с ума. Он боялся, что не выдержит, не сможет больше сдерживать себя, и все закончится раньше, чем ему хотелось, раньше, чем хотелось этого ей.
Потом, вспотевшие и уставшие, они нежились в объятиях друг друга.
– Ты теперь моя жена, девочка, и я никому тебя не отдам, – сурово сказал он, глядя в потолок. – Единственная на всю жизнь.
Кэрол повернула к нему голову.
– А разве ты не поведешь меня под венец?
– Ты до сих пор сомневаешься, милая. Наш брак уже заключен на небесах и никакого земного подтверждения не требует. Брак нужен тем, кто сомневается и не доверяет друг другу.
– Но общество этого требует, Крис.
– Где ты его видишь, девочка? Мы сами себе общество.
Она задумалась, слабо понимая, что он имеет в виду.
– А что будет с нашими детьми? Они будут считаться незаконнорожденными? – снова спросила она.
Он повернулся к ней и крепче прижал к себе.
– Для кого?
– Для общества, – робко сказала она со слегка вопросительной интонацией в голосе.
– Они, как и мы, будут жить свободными. Не в одном каком-то ограниченном обществе, а во всех обществах и над всеми обществами, исследуя мир, черпая из различных культур то, что мудро, целесообразно и человечно. – Он на секунду задумался. – Но ты, наверное, права, ради детей нам придется заключить и бумажный брак.
И Кэрол на миг представила, как они с Крисом и целой оравой белобрысых детишек колесят по свету, познавая мир во, всем его богатстве и многообразии: купаясь в водопадах и ручьях, бродя по опасным горным тропам, осваивая новые профессии, изучая различные языки и культуры. Свободные и связанные друг с другом узами истинной любви. Разве могла она еще неделю назад вообразить себе, какая интересная, волнующая жизнь ждет ее впереди? И она, конечно же, никогда не расстанется со своей любимой профессией. Может, где-нибудь на далеких островах в океане она будет учить танцу «модерн» черномазых, кучерявых ребятишек и давать танцевальные спектакли посреди джунглей? А почему нет? Они будут семьей космополитов, чей дом – вся планета Земля.
– Ты улетела в будущее, девочка? – услышала она страстный голос Криса, своего свободолюбивого мужа и будущего отца многочисленных детишек. – А я хочу быть уверен, что наш первый малыш появится ровно через девять месяцев.
Он обхватил ее руками и уложил на себя. И снова их губы слились в бесконечно сладком поцелуе.
– Ты хорошо помнишь дорогу, девочка? – спросил Крис, на секунду остановившись, и стер тыльной стороной ладони пот со лба. – Может, мы не туда идем? Ты сказала, что весь путь отнимет у нас полчаса, а мы уже около часа блуждаем по лесу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
