Это стало единственной хорошей новостью за последние двадцать четыре часа. Хотя Рейчел и не могла помочь дяде выздороветь, она была полна решимости во что бы то ни стало установить, что в действительности стояло за этим нападением.
В настоящий момент расследование обстоятельств взрыва в соборе Святого Петра превратилось в межведомственное столпотворение с участием всех соответствующих структур – от итальянских разведслужб до Интерпола. Все сходились во мнении, что это террористический акт. Такое заключение основывалось в первую очередь на том обстоятельстве, что тело погибшего священника было изуродовано уже после смерти. У него на лбу выжгли странное клеймо.
Определенно этим знаком хотели что-то сказать. Но что именно и кто его оставил? Пока что ни одна из террористических группировок не взяла на себя ответственность за взрыв.
Рейчел понимала, что скорейший способ установить истину заключался в том, чтобы провести собственное расследование, хирургически точное, более тонко сфокусированное, чем нынешний хаос, порожденный многочисленными ведомствами.
Поэтому она позвонила Грею. Хотя в личном плане этот призыв о помощи дался ей нелегко, Рейчел понимала, что, если она хочет докопаться до правды, ей не обойтись без глобальных ресурсов «Сигмы». Также она понимала, что в одиночку это окажется ей не по силам. Ей нужен был человек, которому она полностью доверяла. Грей.
«Но что, если звонок ему объяснялся не только профессиональным интересом?»
Прогнав эту мысль, Рейчел пересекла стоянку перед больницей. Дойдя до своего маленького «Мини-Купера», молодая женщина села за руль и выехала на римские улицы. Сложенную крышу она не поднимала, и свежий ветерок успел немного прочистить голову, до тех пор пока впереди не появился туристический автобус, изрыгающий клубы выхлопного дыма.
Свернув с магистрали, Рейчел попетляла по узким улочкам, вдоль которых тянулись сплошные ряды магазинчиков, кафе и ресторанов. Она намеревалась направиться прямиком к себе домой, чтобы собраться с мыслями перед завтрашним днем, но вместо этого как-то незаметно для себя оказалась на набережной Тибра. После нескольких поворотов на противоположном берегу показался сверкающий купол собора Святого Петра.
Поддавшись течению транспортного потока, Рейчел направилась к своей цели. После взрыва весь Ватикан был закрыт для посетителей. Даже самому папе из соображений безопасности пришлось перебраться в летнюю резиденцию в Кас-тель-Гандольфо. Однако это не остановило поток туристов и зевак. Более того, охваченные любопытством толпы только увеличились.
Поскольку окрестные улицы были битком забиты, Рейчел пришлось потратить лишние полчаса, чтобы найти место для парковки. Когда она наконец добралась до полицейского оцепления, окружившего знаменитую площадь, уже полностью стемнело. Как правило, площадь Святого Петра заполнена верующими и туристами, однако сейчас она была практически совершенно пустынной. Лишь несколько полицейских в форме расхаживали между колоннами и на открытом пространстве. Один стоял у подножия египетского обелиска, возвышавшегося посреди площади. У всех за плечами были автоматические винтовки.
Подойдя к оцеплению, Рейчел показала свои документы.
Полицейский нахмурился. Средних лет, с солидным брюшком, он стоял, чуть расставив кривые ноги. Городская полиция и карабинеры были не в лучших отношениях друг с другом.
– Зачем вам сюда понадобилось? – резко спросил полицейский. – Какое отношение к этому теракту имеет Агентство по охране культурного наследия?
Вопрос был справедливый. Ведомство, в котором работала Рейчел, занималось хищениями произведений искусства и черным рынком антиквариата. Оно не имело никакого отношения к внутреннему терроризму. У Рейчел не было официальных оснований находиться здесь. Больше того, поскольку она приходилась близким родственником одному из пострадавших, ее особо предупредили держаться от собора Святого Петра подальше.
Но она хотела лично осмотреть место преступления.
Кашлянув, Рейчел указала вперед.
– Я здесь для того, чтобы описать место взрыва и убедиться в том, что после этого не было похищено никаких произведений искусства.
– Значит, бумажная работа. – Голос полицейского был пронизан презрением. Он добавил себе под нос: – Неудивительно, что послали женщину.
Рейчел не обратила внимания на оскорбление. Она убрала удостоверение.
– Простите, я тороплюсь. Уже поздно, а мне еще предстоит много работы.
Пожав плечами, полицейский отступил в сторону, но всего на шаг. Рейчел пришлось протискиваться мимо него. Полицейский навалился на нее всем своим весом, стремясь устрашить размерами. Рейчел разгадала его игру. В ведомстве, представлявшем собой практически исключительно мужское братство, к женщине относились или как к угрозе, или как к добыче.
Вспыхнувшая ярость на мгновение прожгла насквозь тревогу и беспокойство. Рейчел протиснулась мимо грубияна, но только после того, как убедилась, что ее каблук нашел его ногу. Она перенесла на тонкую шпильку весь вес своего тела.
Рявкнув от изумления, полицейский отскочил назад.
– Scusi[5], – холодно извинилась Рейчел и, не оглядываясь назад, прошла на площадь.
– Zoccola![6] – крикнул ей вдогонку полицейский.
Не обращая на него внимания, Рейчел пересекла пустынную площадь. По обе стороны ее заключали в объятия вытянутые руки колоннады Бернини. Пройдя мимо обелиска и фонтанов и направившись дальше к главным дверям собора, Рейчел поймала себя на том, что ускорила шаг. Над головой на фоне ночного неба сиял необъятный купол, творение Микеланджело.
Проходя между огромными статуями святого Петра и святого Павла, охранявшими вход в собор, Рейчел взглянула на надпись под апостолом Павлом, вооруженным мечом. На иврите надпись гласила: «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе»[7]. Рейчел не знала иврит, но этим словам выучил ее дядя Вигор, еще в детстве. Молодая женщина набралась сил как от этой надписи, так и от воспоминания о дяде.
Укрепившись в решимости, Рейчел поднялась по ступеням к входу в собор. Двери оказались не заперты. Пройдя через портик, она очутилась в просторном нефе, простиравшемся вперед почти на двести метров. Темнота внутри лишь кое-где рассеивалась дрожащими огоньками поминальных свечей, а в дальнем конце нефа в свете переносных натриевых ламп сиял папский алтарь. Даже со своего места Рейчел увидела желтую полицейскую ленту.
Взрыв произошел в апсиде, в пространстве позади главного алтаря. Рейчел прошла по центральному проходу, не обращая внимания на сокровища искусства, архитектуры и истории. Ее внимание было полностью сосредоточено на том, что ждало ее впереди.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
