-Мужчина? Твой первый? - для нормального мужика, было бы как минимум неприятно слышать подобное, но я не нормальный и очень хочу знать, что заставило молодую девушку спать с мужиками за деньги, пусть и за не маленькие. Ведь реально обоснованной причины у нее нет.
-Обещаешь, не осуждать меня? - мне знаком этот страх, я чувствую его каждой долбанной клеткой своего тела, но лишь киваю и жду. Сейчас в моих руках не просто молодая, запутавшаяся девушка. Нет. Это оголенный нерв, и я готов услышать ее историю, понять ее. Даже помочь ей. Ведь как ни крути, но я с ума по ней схожу. Я борюсь со своими чувствами каждый день, но именно сегодня окончательно понял, что как бы не хотел, отпустить Алису уже не получится. И это долбанный крах всему.
Глава 18
Алиса
Мне хотелось бы сказать, что я настолько умна и расчетлива, что додумалась обо всем сама. Но это будет неправдой.
-Моя жизнь в детском доме была ужасной, возможно, даже хуже, чем с матерью и отчимом, - проглатываю горький ком в горле и стараюсь не смотреть на Романа.
Не знаю, зачем ему все это, но может я выскажусь и станет легче? Встреча с Крайновым выбила почву под ногами, мне стало за себя обидно и что самое странное - пугающее чувство, будто он снова может вернуться в мою жизнь.
-Два года ада, где меня не только обижали дети, но и воспитатели и директриса. Та вообще меня почему-то ненавидела, я даже не представляю какая причина была к этому. Я много работала и училась, меня постоянно ставили дежурить в столовую, я мыла туалеты и подвергалась унижениям.
Честно сказать, я никогда не тешила себя надеждой, что меня кто-то удочерит. Из родственников была только тетка, но я не была ей нужна, поэтому я лишь ждала выпуска, чтобы выйти из этого удушливого здания и забыть всю эту жизнь, как страшный сон.
-Тебя били? - спрашивает Рома. Смотрю в его черные глаза и хочется соврать, но почему-то именно с ним не могу этого сделать, даже от темы уйти не могу.
-Били Роман. За малейший проступок, я до сих пор не могу понять за что. Но воспитатели были со многими так, кто-то был любимчиком, а кто-то нет. Малышей не трогали, а вот старшие…
-Но ты не сбежала, ты выпустилась?
-Да, выпустилась за месяц до восемнадцатилетия. Сбежать не получилось первые два раза, поэтому больше не пыталась.
Не понимаю зачем, беру Холодова за руку и переплетаю наши пальцы, сейчас особенно мне это нужно.
-Мне было шестнадцать, когда мы познакомились, - каждое слово дается с трудом, я никогда и никому не рассказывала эту историю. Раньше я вообще мало что говорила мужчинам, Стасу до сих пор не могу признаться. Но именно с Романом мне хочется поделиться своим прошлым, он большой и сильный и кажется привык к моим заморочкам и готов с ними смириться. - Это была какая-то предвыборная кампания, приехали люди, устроили детям праздник. Угощения, какие-то подарки, шарики и аниматор. Все были счастливы, даже директриса не ругалась и была менее сурова, она ждала, что помогут с ремонтом актового зала, да и вообще ждала хоть какую-то финансовую помощь и такая появилась.
Роман заметно напрягся, но продолжал слушать мой рассказ.
-Мы с ним случайно столкнулись у столовой. Он был тогда кандидатом в депутаты и очень старался расположить к себе народ.
-Фамилию помнишь? - спросил Рома, я отрицательно покачала головой.
-Его фамилия не важна, пусть он будет просто депутатом, - мне не хотелось называть имен, они родственники и кто знает, насколько близки?
-Ладно, продолжай.
-Он был вежливым и улыбчивым, старше меня. Я никогда не видела таких мужчин, он сразу к себе расположил, много интересовался моей жизнью, спрашивал что я люблю, чего бы мне хотелось.
-Сколько тебе было лет говоришь? - его реакция вполне предсказуема, он заметно нервничает потому что вообразил себе что-то непонятное.
-Ром, он не трогал меня, как женщину, - пытаюсь оправдать Крайнова, хоть умом понимаю, что это трудно. - Сначала все было невинно. Он приезжал два раза в неделю, разговаривал со мной, привозил вкусности и подарки, какие-то вещи. Даже директриса изменила ко мне свое отношение, меня никто не обижал и ничего не отбирали из вещей подаренных им, как было с мамиными вещами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
-И что директриса, поощряла это все? - в голосе Романа шок и негодование.
-Она продала меня, ей ничего не стоило прикинуться, что это все в порядке вещей, а я просто была наивная, думала, что…
-Что он по-отцовски к тебе относится? - Холодов резко встал с кровати и подошел к окну. - Я понимаю, ты была молода, но меня это все бесит. Получается, что мужик выбрал себе девочку, за которую некому заступиться, и использовал ее?
Поджимаю губы и отворачиваюсь. Все именно так, как он понимает, но меня никто по крайней мере не обижал. Кроме Крайнова.
-Это он организовал твое поступление в университет?
-Да, ну экзамены я сама сдала, и поступила на бюджет, просто у меня были деньги уделять внимание учебе, я жила в съемной квартире и мы периодически виделись с ним. Я жила по его законам: одевалась как скажет он, читала рекомендуемою им литературу, делала то, что хотел он. Даже думала, что люблю его, мне казалось, только ему я нужна и он мог сделать мою жизнь лучше. Он учил меня жизни, давал советы, как в правильное русло направить мою внешность.
-Как легально заниматься проституцией? - скривившись спросил Роман и у меня все сжалось внутри. Он называет все правильными словами, как бы я не пыталась казаться лучше, ничего не выходит, раз человек, в глазах которого я никогда не видела осуждения, считает меня элитной проституткой с высшим образованием.
-Прости, что не оправдала надежд, - слезы застилают глаза, мне хочется убежать и спрятаться, чтобы не видеть его и этот жалостливый взгляд.
Подрываюсь и иду на выход из комнаты, зря я все ему рассказала, вот знала, что никто меня не поймет. Естественно, после Александра я могла завязать, найти нормальную работу, а не внушать себе, что королева и заслуживаю самого лучшего, но я не сделала этого, потому что просто боялась остаться ни с чем.
-Алиса стой! - Роман хватает меня за локоть и разворачивает к себе. -Я не хотел тебя обидеть, прости. Просто у меня нет слов, ты была одна и никто тебе не объяснил, что это неправильно, наоборот внушали какую-то бурду.
Я начинаю плакать. Ведь он прав, я была совсем одна, у меня никогда не было родных людей и забота Крайнова была все, что я знала в той жизни.
Роман гладит меня по волосам и становится паршиво от себя, от своего существования и тех ошибок, которых можно было избежать.
-Он еще в детском доме…? - Холодов отстраняется немного и сквозь слезы замечаю ярость в его глазах. Не трудно догадаться о чем речь.
-Да, - глухо отвечаю я и начинаю просто рыдать у него на груди.
Слышу, как сжимается его челюсть. Чувствую напряжение во всем его теле и это пугает.
-Я бы убил эту мразь, - рычит он.
Интересно, назвав я фамилию, он бы относился к этой ситуации так же?
-Все, выдыхай и не плачь, все будет хорошо, - голос Ромы должен был произвести успокаивающий эффект, но я еще больше напрягаюсь. - Забудь все это. Все в прошлом, ты не обязана жить так, если тебе не хочется. Это нормально, Алиса, когда мужчина обеспечивает свою женщину, ненормально только, когда женщина сама навязывает себя и делает это смыслом своего существования. Ты умная девочка, и если считаешь, что лучше всего этого, то живи по такому же принципу. Этот педофил несчастный спас тебя из одной клетки и вовлек в другую, спасибо хоть свалил из твоей жизни. А кстати, чего он свалил?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Это самый болезненный вопрос для меня. Несколько лет назад, я рвала на себе волосы из-за этого, не знала, да и не умела жить без него, а сейчас мне кажется, что это было лучшим его решением, точнее решением его жены. Но я не могу Роме ответить на его вопрос, мне слишком стыдно самой себе признаться, что его жена внушала страх.
