– Пока тебя не было, телефоны с ума сходили, – Вика обиженно дулась за своим стильным столиком. – Я на все звонки сама отвечать должна? Может, хоть будешь табличку выставлять: «Женсовет» обедает круглосуточно?
Катя не слушала Викторию, он была слишком занята своими надеждами. Но Вика не унималась, перегнулась через стол, зацепив пышным бюстом стаканчик с карандашами, и заговорщицки прошептала:
– А тебе, между прочим, из «Ника-моды» звонили. Зорькин! Финансовый директор крупной фирмы должен гоняться за тобой?
– Кать, так твой Коля звонил? – обрадовалась Татьяна, по случайности оказавшаяся рядом.
– Что значит, «твой Коля»? – оцепенела Вика. – Он – директор...
– И не только! – заметила прибывшая на подмогу к подругам Света.
– Девочки, – забеспокоилась Катя, – не надо... Пора работать...
– А что? Пускай знает! Финансовый директор «Ника-моды» – Катин жених!
– Чего? – не поверила Клочкова. Такого нокаута она давно не получала. – Его в монастыре воспитывали, что ли? Может, он никогда нормальных женщин не видел?
– Вот оно, лицо черной зависти, – прокомментировала Света, указывая на Вику.
– Было б чему завидовать! – выдавила из себя Виктория. – Да я пальцами щелкну, и все финансовые директора ко мне на коленях приползут!
– Что ж тогда не щелкаешь?
Катерина оставила препирающихся коллег и бросилась в свой кабинет, схватила трубку телефона.
– Коля! Ты что, совсем с ума сошел? Зачем ты мне сюда звонишь?
– Хотел сообщить, что отправил тебе баланс «Ника-моды», – деловито сообщил Зорькин.
– Вот спасибо! А теперь скажи, для этого обязательно было общаться с Клочковой, говорить ей о «Ника-моде» и представляться всеми титулами? Коля! Ты совсем голову потерял? Ты вообще не должен с ней разговаривать! Неужели не понятно, что никому в «Zimalettо» совершенно незачем знать о существовании «Ника-моды»!
– Ладно, Пушкарева. Я все понял... Больше не повторится! А что Виктория? Что она теперь про меня говорит?
– Что вкус у тебя подкачал, Коля... – Катя зажмурилась и выпалила, будто прыгнула в холодную воду: – Так получилось, что в «Zimalettо» все нас с тобой считают женихом и невестой, практически официально...
Она не стала ждать реакции Зорькина и бросила трубку.
ГЛАВА 19
«Сегодня я поняла, – размышляла Катя, – что Андрей может меня обманывать не со зла или с каким-то умыслом. А просто... из лучших побуждений, чтобы лишний раз не расстраивать. Как мне теперь понять, что он испытывает ко мне на самом деле? Андрей Павлович – он в первую очередь бизнесмен и ценит меня как сотрудника. Вокруг него столько действительно роскошных женщин! Еще и Кира Юрьевна рядом всегда. Она его любит, ревнует, бережет. Зачем ему я, когда рядом столько красавиц? Но последние дни Андрей вел себя так странно – неужели я действительно могу ему нравиться? Не просто как хороший человек, а как женщина? Ведь он обнимал меня, целовал, брал за руку. Ведь когда любишь человека, хочешь обнимать его, целовать. Хочешь дарить ему свое тепло и нежность, хочешь быть к нему ближе, быть его частью. Прижать к себе крепко-крепко и никуда не отпускать. И как он мне улыбается, как смотрит на меня. Но вдруг словно свет выключают – он становится таким холодным, злым. Как будто специально ссору провоцирует или хочет меня оттолкнуть...»
В памяти всплыла случайно прочитанная статья из глянцевого женского журнала, богатого нехитрыми советами о пути к женскому счастью, о том, что подобные перепады настроения характерны для сексуально неудовлетворенных мужчин. Автор, имя которого Катя давно запамятовала, советовал барышням быть посмелее и не пускать любовных отношений на самотек, а самим проявлять инициативу! И ее мысли сразу сменили направление.
«Наверное, так происходит от того, что у нас нет настоящей близости... физической близости – секса! – думала она. – Что же мне делать? Я была бы счастлива провести с ним ночь... Или день... Хотя бы час! Наверное, пришло время и мне проявлять инициативу?»
Повод воспользоваться рекомендациями глянцевого печатного издания представился Кате этим же вечером. Андрей снова пригласил ее – в порядке моральной компенсации за караоке-бар – в тихий семейный ресторанчик.
Играла приятная струнная мелодия. Они танцевали в таинственном полумраке. Катя посмотрела на Андрея и осторожно, ожидая ответной реакции, прижалась к нему. Но Жданов так и остался погруженным в свои невеселые мысли. Если бы Катя только знала, как тяжело ему давался каждый новый день этой странной игры. Он оказался в тупике – хотел, чтобы Катя оставалась с ним, принадлежала только ему и боятся признаться в этом даже самому себе. Это дилемма с каждым днем все больше осложняла его жизнь.
Катя осмелела и прильнула к Андрею всем телом, улыбаясь от счастья. Потом снова посмотрела на Жданова снизу вверх. Разглядывала его лицо, мужественный подбородок, мускулистую шею. И вдруг – сама испугавшись – нежно поцеловала.
Он был всем, что она хотела, и всем, чего она не хотела. Она впервые испытывала такие чувства! Жданов удивленно глянул на девушку. Малиновский, как всегда, прав – некрасивые женщины – самые страстные. Первый поцелуй Жданова разбудил в неприметной тихоне настоящую страсть, как поцелуй принца – спящую красавицу.
Он торопливо повел девушку за столик, быстро сел и залпом выпил виски. Катя не сводила с него влюбленных глаз, и этот немигающий взгляд пугал Жданова.
– Что-то случилось? Со мной что-то не так? Почему вы так смотрите? – не выдержал он.
– Нет. Все так. Я просто любуюсь. Простите.
– Нет, Катя, это вы меня простите, – он снова выпил. Ну, что же это такое – ну не может же он в самом деле хотеть такую. Вот эту девушку. Жданов вздохнул и потянул Катю к себе, усадил на колени. – Спасибо вам, что вы здесь... со мной.
– Андрей Павлович! Мы остаемся наедине так редко! Простите меня, что не могу держать себя в руках. Простите меня.
– Катенька! – Он поцеловал ее в щеку. – Катенька, мне тоже жаль, что мы так редко можем видеться. Но я все время думаю о вас... – Сейчас Жданов не лгал, с того дня, как он впервые поцеловал Катю, он все время думал о ней! И сейчас он крепко обнял ее и снова поцеловал нежную девушку. Его губы, сначала теплые и мягкие, постепенно стали жесткими и требовательными. А потом поспешно отстранились.
– Я считаю каждую минуту до нашей встречи, – шептала Катя, прижавшись к его плечу. – Даже когда нас разделяет всего-навсего стена, мне кажется, что вы далеко! Андрей Павлович, вы просто не представляете, не можете себе представить, как я вас люблю. Это невозможно передать словами. Это как волна, которая нахлестывает, и ты готов захлебнуться любовью. Утонуть в ней навсегда.
