ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ, в которой принц Миррен находит свое царство
Плыть до Медландии было далеко. Путь от Китая до Медландии занимал, например, несколько дней. А ведь Страна, Которой Быть Не Должно, была еще дальше, чем Китай.
Двенадцать Непобедимых, как теперь величали себя пираты, одолели это расстояние всего за одну ночь — факт, который едва ли кого-нибудь удивит после всего того, что было рассказано о непревзойденном мастерстве этих мореходов и фантастической быстроходности их корабля.
Когда Джим и Лукас на следующее утро, бодрые и свежие, вышли на палубу, они увидели, что все двенадцать братьев выстроились на корме и, вооружившись подзорными трубами, пытаются что-то разглядеть вдалеке.
Заметив Лукаса и Джима, один из них — это был Томас — обернулся и со смехом сказал:
— Ну и мастер же ты шуточки шутить, капитан! Это у тебя называется островочком, на котором мы все не поместимся?
Друзья, ничего не понимая, смотрели на братьев — на горизонте ровным счетом ничего не было видно.
— Что такое? При чем здесь остров?
— На, погляди сам! — воскликнул Антонио. — Каррамба, коррида и черт подери! Если это маленький остров, то тогда я ишак!
Пауль и Роберт протянули друзьям свои подзорные трубы. Направив их в ту сторону, куда только что смотрели братья, они увидели картину, от которой буквально лишились дара речи.
В легкой розоватой дымке предрассветного утра проступали очертания некоей страны. Даже нет, целого континента. То тут, то там поднимались из моря высокие скалистые утесы, а между ними тянулись песчаные пологие берега. Могучие горы сменялись приветливыми равнинами, и казалось, что нет у этой чудесной страны ни конца и пи края. Ну а когда взошло солнце, заискрились, засверкали скалы всеми цветами радуги, будто сделаны они были не из камня, а из тысячи блестящих бриллиантов. Ослепительный свет бил в глаза. Особенно ярко сверкало одно место — ближе к восточной оконечности этого большого острова. Джим никак не мог попять, что это такое.
Он опустил подзорную трубу и сказал:
— Нет, это не Медландия. Вы, наверное, сбились с курса.
— Да, — согласился Лукас. — Мне тоже так кажется. Эту страну я вижу первый раз в жизни.
Братья покачали головами.
— Мы никогда не сбиваемся с курса, — сказал твердым голосом Чарлз.
Джим снова посмотрел в подзорную трубу. Корабль стремительно приближался к неведомой стране, и теперь Джим мог лучше разглядеть то место, которое сверкало ярче всех. Он увидел башни из прозрачных и разноцветных драгоценных камней и древние, полуразрушенные храмы и дворцы — целый город сказочной, неописуемой красоты.
— Ой, Лукас! — выдохнул Джим. — Знаешь, что это?! Это тот самый город, который мы видели тогда на дне!
В душе шевельнулась догадка, но никто из них не отважился сказать об этом вслух.
Огромный остров мягко поднимался к центру, и там, наверху, теперь отчетливо была видна гора с двумя вершинами — одна повыше, другая пониже, а между ними — крошечный дворец, напоминавший издалека булавочную головку. А немножко ниже — яркое пятнышко, — это ведь лавка фрау Каакс! А рядом — железнодорожная станция! А вон там что-то блестит на солнце! Что-то паровозоподобное! Что-то Кристофоподобное! Значит, Медландия была всего-навсего верхушкой этой чудесной большой страны, только самым ее кончиком, оставшимся на поверхности! И вот она возвышается над сказочным царством, которое до сих пор было скрыто в недрах океана и сегодня ночью поднялось из глубин и теперь сверкает в лучах утреннего солнца, — Ямбалла!
Друзья оторвались от своих подзорных труб и посмотрели друг на друга.
— Джим! — только и сказал Лукас.
— Лукас! — выдохнул Джим.
И они бросились друг к другу в объятия и не могли вымолвить ни слова.
Двенадцать братьев окружили Лукаса и Джима, и на их суровых лицах, изборожденных морщинами, впервые заиграли приветливые, веселые улыбки.
Быстро шел корабль с разноцветными парусами, расшитыми бисером и жемчугом, все ближе был сверкающий берег, все отчетливее становились его очертания, и уже многое можно было разглядеть невооруженным глазом. Рядом с Медландией виднелась небольшая роща коралловых деревьев, на ветвях которых умостился еще один остров, точнее, островок, паривший почему-то в воздухе. Это была Ново-Медландия, бывший плавучий остров. А на нем стоял маленький домик с зелеными ставнями.
— Эй, братцы! — воскликнул Николо. — Ну и странные люди живут в этой стране!
В этот самый момент из домика с зелеными ставнями вышел господин Лань, который удивленно озирался по сторонам. Издалека казалось, — что он достает чуть ли не до самого неба. И то, что бывшие пираты, которые ведь ничегошеньки не знали о мнимых великанах, ни капли не испугались, только лишний раз подтвердило, что братья были не робкого десятка.
Лукас и Джим рассказали братьям о том, кто такой этот странный старик, и о том, как они его доставили в Медландию, где он теперь работает маяком. Кажется, за время знакомства с Джимом и Лукасом бывшие пираты уже разучились чему бы то ни было удивляться, но если бы они еще умели удивляться, они бы непременно это сделали.
Тем временем корабль уже вошел в одну из чудесных небольших бухт и встал там на якорь. Скалы из драгоценных камней образовали здесь естественную гавань с настоящей пристанью, куда можно было запросто шагнуть прямо с борта корабля.
И вот настал тот самый момент, когда Джим Пуговка, ныне принц Миррен, последний потомок царя Каспара, того самого темноликого волхва, что пришел к колыбели младенца Христа, ступил на древнюю землю Ямбаллы.
— Я предлагаю, — заговорил тут Лукас, и голос его звучал почти что торжественно, — я предлагаю в честь этого знаменательного дня переименовать Ямбаллу в Джимбаллу!
Всем очень понравилось это предложение, и тогда Джим объявил:
— Пусть эта страна именуется отныне Джимбаллой!
Теперь он по праву мог считать себя настоящим царем. Он обрел свою родину, и обрел ее навсегда.
Затем все отправились в Медландию, которая находилась в самом центре страны. Идти пришлось долго, потому что Джимбалла была большой страной. Путешественники шли не спеша, с интересом и восхищением озирая окрестности. Здесь все еще выглядело так, как на дне океана. Им попались коралловые заросли, земля была усеяна перламутровыми ракушками, нигде не видно было ни травинки, ни кустика. Но это дело поправимое. Ведь оттого, что Джимбалла столько лет была скрыта под водой, земля здесь стала еще только более плодородной.
И над всеми этими морскими красотами возвышались горы и утесы из голубых, красных, зеленых драгоценных камней. Пиратские сокровища, которыми были забиты трюмы их корабля, просто меркли рядом с этим богатством, рассыпанным но всей стране.
Наконец торжественная процессия, возглавляемая Джимом и Лукасом, добралась до государственной границы Медландии, о которую теперь не разбивались никакие волны.
Господин Ка Лань Ча успел тем временем разбудить короля Альфонса Без Четверти Двенадцатого и его подданных, и теперь они стояли все возле дворца и молча смотрели на фантастическую картину, открывшуюся их взору. Они никак не могли понять, что же такое стряслось с их маленьким островом. Ямбалла поднялась из воды так мягко и бесшумно, что во сне они ничего не заметили.
Только при виде Джима и Лукаса, которые теперь подошли к ним и поздоровались, жители Медландии стали понемногу приходить в себя. Что тут началось! Радости не было конца! Этого не описать никакими словами! Ну а поскольку описать этого никак нельзя, то я и не буду пытаться. Пусть каждый представит себе сам. А как счастлив был Кристи, славный старый Кристи, когда Лукас вернулся к нему и нежно, ласково погладил по круглым бокам! Ведь еще никогда Лукас не оставлял его одного так надолго! Никогда еще разлука не казалась такой тяжелой. Никогда еще радость встречи не была такой искренней. И лучше всех понимал это Джим, который до сих пор еще не нашел своего Максика.
Когда все немного успокоились, друзьям пришлось рассказать о своих приключениях. Разумеется, теперь они не могли разместиться всей компанией в маленькой кухоньке фрау Каакс, как тогда, после путешествия в драконий город. Слишком много народу собралось в Медландии. Поэтому двенадцать бывших пиратов расположились вдоль государственной границы Медландии, Джим и Лукас забрались на паровоз, остальные вынесли стулья и расселись где кому удобно. Король Альфонс Без Четверти Двенадцатый поместился на троне, каковой он даже пододвинул поближе к двери, и, весело болтая ногой, облаченной в коричневую клетчатую тапочку, обратился в слух, дабы не пропустить ни единого слова из рассказов отважных машинистов, один из которых теперь носил корону, то есть был, так сказать, его коллегой.
