— Говорю вам, я не…
— А я вам не верю! Видимо, на него что-то нашло и в порыве откровения он рассказал вам про этот дом. Вы, должно быть, непростая штучка, если Уоррен выболтал вам свой секрет, о котором больше никто не знал.
Рей хотела огрызнуться — ее еще никто не называл «штучкой», — но она видела: Джоэла не на шутку расстроена, и не хотела бередить ее раны, ибо хорошо знала, что такое душевная боль.
— Может быть, наш папа в молодости был горяч. Может быть, он действительно разорил дедушку. Но он был хорошим человеком. Да, мэм, хорошим. И вы не посмеете написать о нем ничего дурного, слышите?
В Рей вспыхнул знакомый писательский азарт. Она пустила слух про свою книгу ради прикрытия, но, похоже, этот проект заслуживал пристального внимания.
Она прибегла к отвлекающему маневру:
— Я не знала, что Джон жил в этом доме.
— Джон?
Рей тряхнула головой.
— Я хотела сказать «Уоррен». — Чем меньше объяснений, тем лучше. — Я пошла в агентство по аренде недвижимости, и мне предложили этот коттедж. Простое совпадение, только и всего.
— Я вам не верю.
— Это ваше дело. Простите, мне надо идти.
Рей пошла к своему джипу, но Джоэла встала у нее на пути.
— Зачем вы сюда приехали? Чтобы мешать нам жить?
Ее так и подмывало сказать, что она приехала в Глори, потому что другие люди мешали жить ей самой, угрожая их с Джинни спокойствию в Деклайне.
— Я не хочу никому мешать жить, Джоэла. Особенно вам. Мне жаль, что ваш брат умер. Он был мне очень дорог.
Джоэла зажмурилась.
— Уезжайте, оставьте нас в покое! — прошептала она. — Мы уже достаточно настрадались. И страдаем до сих пор.
— Ваши родители…
— Умерли, — ровным тоном сказала Джоэла, — спасибо Келхаунам. Папа не захотел больше жить, а мама не смогла жить без него.
Рей стояла здесь, под ветками магнолий, на жарком, продуваемом ветрами тротуаре незнакомого города, разговаривала с этой незнакомой женщиной и ощущала себя за гранью реальности. Эпизоды жизни Джона плыли в бурном потоке горя и ярости его сестры.
В этом раю было слишком много ненависти.
Она прищурила глаза и посмотрела на заходящее солнце. Чистый, уютный городок под названием Глори — Слава, Триумф, Красота. На первый взгляд название просто идеальное. Но стоит взглянуть пристальнее, и окажется, что слава, триумф и красота сильно заляпаны грязью.
— Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали мне об Уоррене, — произнесла Рей, удивляясь самой себе. Но она должна как можно больше узнать об этом человеке, и не только для того, чтобы доказать свою непричастность к разорению фирмы Келхаунов — если Джон действительно сделал то, в чем его подозревает Даллас. — Нам обеим плохо, Джоэла. Я приехала сюда не для того, чтобы кому-то вредить. Знаю, сейчас вы мне не верите, но, может быть, поверите позже.
— Я хочу только, чтобы вы… — Джоэла замолчала. В ее ослепительно голубых глазах больше не было слез. Они сверкали стальной решимостью. — Я вам верю. Я верю, что вы испытывали какие-то чувства к Уоррену. Он никогда о вас не говорил… да и с какой стати? Вы были одной из многих. У каждого мужчины свои слабости. Его слабостью были женщины. Он не хотел никого обидеть, — продолжала она, — но не мог совладать со своей натурой. Забудьте все. Его больше нет, и вам нечего делать в этом городе. Уезжайте домой.
Рей вдруг почувствовала приступ тошноты и резко втянула ртом воздух.
— Спасибо за совет, — сказала она, отворачиваясь, чтобы идти. — Именно так я и поступлю. — «Как только получу то, для чего приехала в Глори», — добавила она мысленно».
Через полчаса после разговора с Джоэлой Лароуз возле магазина Баззли Рей ехала на своем джипе на север от городка. Солнце уже скрылось за высокими соснами, обступившими дорогу, но воздух, который врывался в открытые окна машины, по-прежнему пах горячей пылью и расплавленной смолой.
Она купила сегодняшний номер «Глори спикер» и вечером собиралась внимательно прочитать его от начала до конца, а потом изучить несколько маленьких книжек местного издательства про историю города и про его отцов-основателей, а также сборник «Выдающиеся семьи», который дала ей Линсей-Мэй Дейл. Запыхавшись, она подбежала к джипу и торопливо сунула эту книгу в руки Рей, когда та уже собиралась отъехать от книжного магазина.
Рей с радостью сознавала, что Люси и Линсей-Мэй на ее стороне. Когда у тебя есть единомышленники, на душе как-то спокойнее.
Извилистая дорога была пустынна. Никто не ехал за ее машиной, и встречный транспорт тоже не попадался. В этой части пригорода располагались лишь редкие большие имения.
Первым на пути возник участок Боллинга, огороженный белой каменной стеной под десять футов высотой. На территории имения рос густой лес, так что не было видно ни одного дома.
Далее по обе стороны дороги шли парковые угодья Келхаунов. Всякий раз, проезжая мимо этого владения, Рей испытывала острое желание проникнуть на его территорию и хотя бы мельком взглянуть на дом под названием «Свит-Бей». Прежде чем уехать из Глори, она обязательно сделает хотя бы это.
Когда-нибудь — после того как Джинни узнает всю правду про Джона и излечится от своей печали — Рей попытается ей объяснить, что человек, который с ними жил, любил свою маленькую дочку. Потом она покажет Джинни то место, которое он называл своим домом.
Как только имение Боллингов и Свит-Бей остались позади, дорога сузилась. Рей не знала, кто владел землями, тянувшимися по обе стороны шоссе следующие пятнадцать миль. В этих краях не выставляли ни рисованных указателей, ни камней с выгравированными названиями имений.
Она пригнула голову и взглянула на небо. Его узкая полоса между высокими соснами сделалась насыщенно-синей. Солнце почти зашло. Когда Рей вновь посмотрела на дорогу, она уже с трудом различила бледную разделительную линию.
Джоэла просила ее ехать домой.
А был ли у нее дом? Рей не стала отвечать на свой вопрос, потому что не хотела себя жалеть.
Из-за деревьев выскочил какой-то зверек и метнулся через дорогу.
Рей затормозила и заметила серый мех и черную полосу вдоль длинной спинки. Енот. Джинни обожала енотов и кормила их вареными яйцами.
Завтра после школы Бела привезет сюда девочку. Надо будет посвятить Белу в свои секреты и с ее помощью решить, что и когда рассказать Джинни.
Впереди, с правой стороны дороги, между стволами деревьев мелькнула какая-то вспышка. Наверное, блик солнца на осколке стекла или куске старого металла.
Ей предстояло проехать маленький мостик с белыми перилами, сломанными слева. Мост соединял берега той самой реки, которая текла перед коттеджем, только более южной ее излучины.
