меня окружал.
Волны силы всё ещё накатывали. Обрушивались на меня, одна за другой. Но уже не были способны нанести вреда. Вы хотели разозлить римского бога, фавново отродье? Так у вас это вышло. Сейчас вы увидите, каковы обитатели Парнаса в гневе!
Я шагнул вперёд. Ударил сотнями тонких золотистых нитей, что рассекли гнилостную мощь вокруг и устремились в разные стороны, давая мне обзор. Вот и враги. Двенадцать тварей из Бездны, что по недоразумению считались людьми из рода Болод. Сейчас я убью вас. А потом доберусь до всех ваших родичей.
Один из монголов почувствовал касание моей силы. Попятился. Но убежать не успел — я уже набрал скорость и вылетел прямо из царящей вокруг него тьмы. Ударил правой рукой, прорывая его личную кольчугу. Перестарался — пальцы пробили грудную клетку, ломая кости и погружаясь глубоко в плоть.
Смертный уставился на меня с изумлением, болью и ужасом во взоре. А я скривив губы в усмешке, сжал пальцы в кулак, давя его лёгкие. После чего рванул вбок и на себя. Тот потерял добрую половину рёбер а в сторону отлетело изувеченное сердце. Но враг всё ещё стоял на ногах, не желая умирать.
Тогда я ударил силой. Спалил его энергетический каркас, ядра и разум. Души у этого циклопова выродка уже давно не было — монгол объединил её со своим каркасом, чтобы максимально эффективно работать с той мощью, что они добывали из ещё живых людей.
Сейчас я почувствовал и место, откуда они черпали силу. Накопители. Тщательно замаскированные. Настолько, что после прорыва барьеров, даже я их не заметил — они ничем не выделялись на фоне общего энергетического фона.
Рыкнув, я отшвырнул в сторону мёртвое тело. Мьёльнира рядом не было. А сам я сейчас был не в том состоянии, чтобы вспоминать хитрые плетение, могущие слабым толчком разрушить подобную мощь.
Справа в черный вихрь ворвалась полыхающая светло-зелёным фигура. Взмахнула клинком и я стал чувствовать на одного монгола меньше. Оболенский.
Я тоже бросился вперёд, рассекая кружащий пепел и позволяя гневу затопить свой разум. Это был единственный способ гарантированно не думать о том, что будет после того, как я снова укрою «искру» пологом. Она позволила мне выжить и открыла путь к победе. Но и расплата за это будет суровой.
Впереди показалась фигура следующего монгола и я сбил его с ног, после чего развалил энергетическую кольчугу и проломив череп, запустил пальцы в головной мозг, выжигая всю внутреннюю структуру.
Поднявшись, с рыком устремился к следующему. Вы заставили римского бога сражаться в духе грязных варваров. Рвать и убивать собственными руками. Обещаю, род Болод ещё пожалеет об этом.
Когда я убил третьего, а Оболенский разобрался со своим вторым, оставшиеся в живых изменили тактику. Они перестали выплёскивать силу во все стороны, а сконцентрировались только на наших фигурах. Давление на остальную территорию, стало в разы слабее, а вот вокруг нас с князем, вражеская сила заметно уплотнилась, замедляя движения и пытаясь взять в тиски.
Число проводников силы рода Болод сократилось почти вдвое, но фокус всего на двух целях сыграл свою роль — я едва мог двигаться, да и полыхающий вдали зелёный силуэт Оболенского стал перемещаться совсем микроскопическими шагами.
Я услышал яростный рёв и метрах в двадцати от меня, в мутно-чёрный хаос, отчасти состоящий из пепла, ударила струя пламени. Я почти не чувствовал Сандала из-за сжимающейся вокруг силы врага, но судя по потоку огня он был жив и даже смог вступить в бой. Правда сильно помочь был не в состоянии — бушующий вокруг хаос, уже не состоял из запредельно концентрированной мощи, но поглотить удар драконьего пламени, оказался в состоянии.
А потом сверху что-то упало. Большое, сверкающее и распространяющее мощную ауру.
По округе прокатилась сокрушительная ударная волна, что принесла с собой запахи сосновой коры, еловых шишек и хвои. Добрую половину бушующей вокруг мерзостной силы, разметало в стороны, а очертания фигур сразу троих монголов, навсегда погасли. Шуйский. Старый князь всё-таки выбрался за стены.
Давление ослабло и я помчался вперёд. К тем членам рода Болод, что всё ещё стояли на ногах и были живы.
На ходу расширил канал связи с Сандалом, щедро делясь своей яростью и божественной силой. Крылатый спутник моментально взмыл вверх, а над разрушенным лагерем, в котором не осталось почти никого живого, разнёсся яростный рык.
— Жил рр-р-род Болод на земле!
Дракон обрушил вниз струю пламени, спалив монгола, что пытался убежать к лесу. Не проводника силы, но такого же по крови. И обладающего достаточной мощью, чтобы выжить под натиском недавней бури.
— Сотни лет царр-р-рил во мгле!
Шуйский догнал одного из уцелевшей четвёрки, что громадными прыжками удирал к лесу. Я не видел, что патриций с ним сделал, но энергетический каркас врага попросту взорвался грязными каплями, пропав из виду.
Сам я оказался перед другим, который отступил назад, неожиданно для меня, прикрываясь высоким овальным щитом, сотканным из силы и создавая в правой руке копьё. В меня же был упёрт взгляд перепуганных глаз.
— Что ты ТАКОЕ⁈
Вслед за воплем монгола, раздался довольный рык Сандала.
— Но карр-р-ра их найдёт везде!
Противник машинально глянул вверх, откуда на него обрушилась струя пламени, а я пустил в дело клинок. Рассёк щит, отрубив врагу изрядный кусок руки. Вторым ударом снёс голову. А потом заполнил его каналы божественной мощью, выжигая мерзость, что была внутри.
— Им всем прр-р-ридётся гнить в земле!
Дракон устремился дальше, находя очередную цель среди бойцов второго эшелона. Я же увидел, как Оболенский разделывается с ещё одним противником из числа проводников силы. А через секунду Шуйский добил последнего.
Вновь захлестнув пространство вокруг тонкими золотистыми нитями, нащупал сознание Мьёльнира. Тот был жив. Испуган, потерял почти все силы и даже часть каменной плоти, но выжил. Востановив канал, влил в спутника немного энергии. Потянулся к Прохору, Лере и Жорику, желая проверить их состояние. Но не успел.
Смерть последнего из Болодов сняла путы контроля с резервуаров вражеской силы и её остатки хлынули наружу. Да, большую часть, это отродье успешно израсходовало. Но и оставалось тоже немало.
Трофейное энергии здесь не было. Это не «Чернокровые», которые перерабатывали цельные души, к которым оказывались прицеплены осколки чистой энергии, ядра или даже целые Дары смертных. Род Болод использовал чистую, отфильтрованную мощь, получаемую в процессе пыток. Я не мог впитать и небольшой её части, чтобы преобразовать в нужную мне. А меняться и превращаться в такого же фавна, вынырнувшего из Бездны, мне совсем не улыбалось.
Поэтому я просто стоял и ждал, пока поток мощи прекратит извергаться, заливая всё вокруг. А когда тот наконец ослаб удивлённо посмотрел на меч в своей правой руке. Мой божественный клинок, который я до этого никак не мог достать. Теперь же у меня вышло извлечь его из хранилища в свёрнутом пространстве, даже этого не заметив. Именно им и был убит последний из проводников силы Болод.
Я повёл вокруг глазами. Сделал шаг вперёд. Проводил взглядом собственное левое ухо, что отделилось от тела и задорно кувыркаясь, приближалось к земле. Потом мир вокруг утонул в тёмной вспышке и я отключился.
Глава XVIII
И бонус от Мьёльнира, что мечтает отыскать ещё один замок с личной командой кондитеров)
* * *
Песок. Небольшая круглая площадка, освещённая непонятным источником света, которого я не видел. Как будто здесь светился сам воздух. А потом постепенно переставал и метрах в десяти от меня мрак сгущался, не давая ничего рассмотреть.
Я не ощущал ни спутников, ни «искры», что заставило изрядно напрячься. Не успел мозг выдать версии происходящего, как сбоку послышался лёгкий шорох. Всё, что оставалось — развернуться и посмотреть. Ядер и энергетического каркаса всё равно не чувствовалось — ударить силой или набросить кольчугу, было невозможно.
Перед моими глазами оказалась знакомая фигура, которая взирала на меня с некоторым удивлением и даже лёгкой опаской.
— Ты как меня сюда затащил?
Голос Кроноса звучал странно — как будто отражался от воздуха, резонируя и чуть дребезжа. А я наконец понял, что происходит и чуть расслабился. Усмехнувшись, поинтересовался.
— Перенапрягся, да? Сложно на новом месте?
Момент тот смотрел на меня с каменным выражением лица. Потом в глазах мелькнуло понимание.
— Это шутки Морфея? Но…
Окинув
