Первые годы правления Карла V совпали с решающей фазой заморской Конкисты, связанной с именем Эрнана Кортеса. Король Испании стал свидетелем невероятного увеличения государства. Столь же огромны, разумеется, были сопутствующие этому процессу властно-правовые и организационные проблемы, главным образом гуманитарные. С многоплановыми проблемами Конкисты Карл столкнулся еще на первых заседаниях Советов, и хотя эти феномены во многом были продолжением Реконкисты, речь все же шла о порабощении и христианизации коренного населения Америки. В 1529 году Эрнан Кортес находился при дворе Карла, и с ним также Франсиско Писарро, планировавший в то время завоевание инков. Все конкистадоры, ссылаясь на то, что действуют от имени «всемогущего императора Дона Карлоса», порабощали коренное население Америки, силой насаждали христианство и вводили кастильское право и законы, при этом сохраняя лишь часть правовой системы индейцев.
С 1500 года корона добивалась введения административной системы, подобной действующей на ранее завоеванных Канарских островах. Это предусматривало создание провинций, во главе которых стояли губернаторы, наделенные судебно-административными функциями. В военном отношении американские территории делились на военные округа. Еще до образования вице-королевств Новая Испания (1535) и Перу (1543) по образцу королевских верховных судов Вальядолида и Гранады в Америке были созданы апелляционные суды, так называемые Audiencias, в 1511 году в Санто-Доминго; за этим последовало учреждение Audiencia в Мехико (1527), направленного против вопиющего самоуправства Эрнана Кортеса, и затем в Панаме (1535), Гватемале и Лиме (1542), Гвадалахаре и Боготе (1548). Именем Карла, естественно, основывались также новые города и перестраивались по испанскому образцу индейские. Значение Испанской Америки для экономики Испании и тем самым для мировой экономики состояло главным образом в поставляемых оттуда благородных металлах. Общее количество (в период с 1503 по 1660 год) оценивается в 300 тонн золота и 25 000 тонн серебра. В основе правовых и социальных проблем лежало введение в 1503 году на американских территориях системы repartimientos (трудовой повинности индейцев), позднее известной как энкомьенда. Практически энкомьенда означала «безудержную эксплуатацию индейцев с насильственным привлечением рабочей силы, труда женщин и детей, разрывом семей, зверским террором в случае неповиновения или побега, причем часто им даже не обеспечивался прожиточный минимум питания». В 1512 году с принятием «Бургосских законов» была сделана попытка смягчить эту рабскую систему с помощью бюрократического контроля. Но осуществление королевских законов против произвола столкнулось с трудностями, связанными с большой удаленностью. Проблема приняла гигантские размеры, когда Кортес ввел эту систему в Мексике, чтобы покрыть расходы на Конкисту. Карл не выступил принципиально против, но попытался ограничить энкомьенду в отношении размера дани с индейцев; с 1536 года обладатели энкомьенды больше не имели права ее взимать. Богослов Лас Касас, решительнейший враг энкомьенды и ярый критик Конкисты, в 1540 году приехал в Испанию, где ему удалось оказать решающее влияние на издание Карлом V «Новых законов». Эти законы ограничивали энкомьенду и облегчали положение индейцев. И Лас Касас, назначенный в 1543 году епископом Чапаса, стал проводить их в жизнь. Однако восстание Гонсало Писарро (брата Франсиско) в Перу (1544), хотя и было подавлено, вынудило императора уступить. Хотя в 1549 году он запретил замену дани на трудовую повинность, практика эта продолжала существовать в отдельных латиноамериканских странах. Таково было непреодолимое противоречие, которым отмечено развитие Испанской Америки.
Завоевание Мексики
Губернатор Кубы, Диего Веласкес де Куэльяр, прибывший в Новый Свет с Колумбом в 1493 году, в 1519-м снарядил флот для завоевания Мексики и поставил во главе экспедиции человека, пользовавшегося уважением солдат, Эрнандо Кортеса (1485-2 декабря 1547). Он был неоднозначной фигурой, «видным идальго», щеголем и мотом, юристом по образованию, но конкистадором по призванию, который успел поработать чиновником и даже стать мэром города Сантьяго-де-Куба. Диего Веласкес «поручил молодому Кортесу, который помог ему при взятии Гаваны, решившем исход завоевания Кубы, отправиться в поход для завоевания Мексики и дал ему средства для этой экспедиции; но скоро он раскаялся в своем выборе, ибо Кортес не только отказал ему в участии в выгодах экспедиции, но даже разбил его лейтенанта Памфила Нарваэса. В письме, адресованном в Мадрид, губернатор Кубы горько жаловался на поступки Кортеса; но на его жалобы не обратили внимания, и он потерял всякое политическое влияние.
Захват Косумеля и начало вторжения
10 февраля 1519 года Антонио Аламинос повел к «золотой стране» ацтеков девять кораблей Кортеса с 600 солдатами. На острове Косумель, где был храм, почитаемый народом майя, по приказу Кортеса языческие идолы были разбиты вдребезги, капище превращено в христианский храм. Майя практически сразу приняли христианство (крест почитался индейцами Юкатана еще задолго до рождения Иисуса Христа). Первая схватка с индейцами произошла на южном берегу залива Кампече в стране Табаско. Сломив сопротивление местного населения, Кортес послал три отряда внутрь страны. Встретив крупные военные силы, они отступили с большим уроном. Кортес вывел против наступающих туземцев все войско. Индейцы сражались с большой отвагой и не боялись даже пушек и коней. Тогда Кортес ударил с тыла своим небольшим кавалерийским отрядом, закованным в железные латы. Противостоять такому войску индейцам было тяжелее всего. Поэтому его внезапный удар решил исход сражения. От Табаско флотилия прошла до острова Сан-Хуан-де-Улуа. 21 апреля испанцы высадились на берег материка и, чтобы обеспечить тыл, построили город Веракрус. Крест, позорный столб, виселица – вот три орудия освоения конкистадорами новых стран. У испанцев было огромное преимущество перед мексиканцами: огнестрельное оружие, железные доспехи, боевые кони вместе с закованными в железные латы всадниками. Но людей было так мало, что поход против многолюдной страны казался безнадежным. Тем не менее власть ацтеков в регионе была непрочной, покоренные ими народы искали пути освобождения от завоевателей. Кортес привлек на свою сторону обещаниями, подкупом, угрозами вождей окраинных народностей. Так, проводником Кортеса была дочь вождя одного из покоренных племен, Малинче.
Первый штурм столицы ацтеков
У ацтеков бытовал тольтекский по происхождению миф о белом бородатом боге из-за моря, Кетцалькоатле. Некоторые ацтекские жрецы, а с ними и народ считали, что Кортес, светлокожий бородатый человек, закованный в латы и ведущий странных всадников (человек и лошадь воспринимались местным населением как единое целое), – это Кетцалькоатль, спустившийся с небес. Но император Монтесума (Мотекусома) II считал иначе. Волхвы предрекли крушение его империи, и он верил, что предсказания начали сбываться. Монтесума, верховный вождь ацтеков, пытался подкупить испанцев, чтобы они отказались от похода на его столицу. Но чем больше он дарил конкистадорам золота и драгоценностей, тем сильнее они стремились овладеть Теночтитланом. Монтесума действовал нерешительно и наконец решил впустить испанцев в столицу. От имени Монтесумы Кортес стал самовольно распоряжаться по всей стране. Он заставил вождей ацтеков присягнуть испанскому королю, а затем потребовал от них уплаты дани золотом. Испанцы обнаружили клад Монтесумы, который был так велик, что на его осмотр ушло три дня. После раздела добычи Кортес получил львиную долю клада.
В это же время Веласкес послал в Веракрус эскадру Нарваэса из 18 кораблей с целью захватить «живыми или мертвыми» Кортеса и его солдат. Однако Нарваэс, потерявший в бою глаз, был взят в плен и закован в кандалы. Его офицеры и солдаты, подкупленные Кортесом, сдались. Пока Эрнан Кортес находился вдали от Теночтитлана, выясняя отношения с Нарваэсом, в городе произошли значительные события. Ацтеки готовились проводить очередной религиозный праздник с человеческими жертвоприношениями и вырыванием сердец. Альварадо, который остался вместо Кортеса во главе испанского отряда, насчитывавшего около ста человек, попытался помешать человеческим жертвоприношениям. Но жречество, видя небольшие силы оставшихся испанцев, намеренно провоцировало столкновение. Они даже вознамерились принести некоторых испанцев в жертву богу войны Уицилопочтли. Жречество опиралось на храмовых воинов, обеспечивающих добычу и доставку на пирамиду многочисленных жертв. Кроме того, в город были стянуты около 50 тысяч воинов с разных районов страны. Жрецы умело распаляли ненависть к испанцам среди населения. Праздник вошел в главную фазу, и людям на пирамиде начали вырывать сердца. Альварадо пришлось принять неравный бой. Он со своими воинами держался во дворце неделю и смог дождаться возвращения Кортеса. Кортес вернулся со своими солдатами и с воинами Нарваэса. У него теперь было около 1300 пеших и 97 конных, а также 80 арбалетчиков и 80 аркебузиров. И 20–25 тысяч союзных индейцев. Жрецы остановили явное противодействие, но решили взять конкистадоров измором. Находясь в центре города, в царском квартале, испанцы и их союзники по сути находились в окружении 50-тысячной армии. Втягиваться в уличные бои было бы для испанцев верной гибелью. Кортес решил покинуть город ночью. Мосты на дамбах были разобраны ацтеками, но испанцы соорудили из подручных материалов (дерево из царских построек) переносные настилы для сооружения переправ. И вот ночью колонна испанцев по дамбе стала покидать Теночтитлан. Авангард возглавлял Гонсало де Сандоваль, центр возглавлял Эрнан Кортес, а арьергард – Педро де Альварадо. Все происходило организованно, но отход был замечен одним из наблюдателей на лодке. Была поднята тревога. Огромная масса воинов на лодках атаковала испанцев. Мужество арьергарда, возглавляемого Альварадо, воспрепятствовало гибели отряда Кортеса. Но из полутора тысяч воинов около 800 было убито, несколько десятков были схвачены и на глазах своих товарищей принесены в жертву – им вырвали сердца. Эту ночь испанцы с тех пор стали называть «Ночью печали». Отряд Кортеса, кроме людских потерь, потерял большинство лошадей (осталось 26 израненных лошадей), некоторых лошадей тоже приносили в жертву. Отряд лишился пушек, пороха и практически всего золота из клада в царском дворце. Почти все воины были ранены. Союзники-индейцы, довольно многочисленные (несколько десятков тысяч человек), а потому оказывавшие важную силовую поддержку испанцам, увидев такой разгром, укрылись в своих селениях и с тревогой и страхом ждали дальнейшего развертывания событий. Жрецы с радостью предвкушали победу и пленение новых жертв. Для них оставшийся обескровленный отряд испанцев казался лишь лакомым жертвенным куском. Огромная армия ацтеков – около 35 000 человек ждала 750 измотанных испанцев на поле около селения Отумба. Состоялось сражение маленького отряда израненных испанцев с этой огромной армией. Соотношение сил напоминало в этот раз бои казаков с китайцами и кокандцами. Правда, вооружены ацтеки были по сравнению с противниками русских явно хуже. Ни огнестрельного, ни хорошего холодного оружия. Особенно беспомощными они были против конницы. Благодаря техническому превосходству, а особенно умелым действиям двух десятков закованных в латы всадников, возглавляемых Кортесом, сражение окончилось победой испанцев. Кортес в этом бою, на измотанных и раненых, но все равно грозных лошадях, прорвался сквозь ряды ацтекских воинов и убил ацтекского командующего – Сиуака. Это сражение для деморализованных индейцев – союзников Кортеса явилось тем чудом, которое вновь воскресило все надежды на освобождение от кровавого рабства ацтеков. Испанцы-победители с почестями были приняты тлашкалтеками. Они отдыхали и набирались сил 22 дня в Тлашкале. Здесь им снова дали помощь, и окончательно павшие духом ацтеки отступили назад. Тлашкала в этой войне оказался городом очень важным.
