Какое же блаженство, когда ты чистый… От тела теперь приятно пахло арбузным гелем, волосы завернула в полотенце. Протерев рукой запотевшее зеркало, присмотрелась к отражению. М-да-а-а… Если такой результат после, то что же было до? С носом, на удивление, всё было в порядке, видимо, просто сильно ударилась, а вот на щеке, ближе к глазу, алел и уже начинал местами синеть синяк. Глаза красные и опухшие, как с дичайшего похмелья, губы искусны и в мелких ссадинах. Но не смотря на все это, выглядела я всё же лучше, чем Ангелина. Тяжело вздохнув, осмотрела тело, не считая царапин от когтей Дана, виднелось на мне всего пять… Нет. Шесть, дополнительных синяков. Позаимствовав у подруги всё необходимое, облачилась в футболку и спортивные штаны. Платье, белье и туфли выбросила. Не хотела, чтобы что-то напоминало об этом дне. Обула тапки и поднялась к себе. Очень хотелось есть и обнять родных.
Стоило открыть дверь, как в коридор из кухни выбежала взволнованная мама, увидела меня, заплакала и бросилась обнимать.
— Жива! Как же ты нас напугала! Больше никогда так не делай, — то ли ругала, то ли радовалась она. По всхлипам было тяжело понять.
Кашлянув, из комнаты вышел отец. Серьезный такой, собранный, как струна натянутый, старательно делающий вид, что Надии нет рядом со мной. Мама напряглась в моих руках и отстранилась, как-то бочком по стеночке отошла подальше, давая возможность отцу обнять меня. Как маленькие, честное слово. Это показное равнодушие и игнор… Для кого? Мне и так видно, что это блеф, а вот они, видимо, в восторге от уровня своей игры.
— Нейла, как так? Зачем вы вообще туда поехали? — ворчал он, а сам трепетно сжимал меня в родительских объятиях.
— Всё уже хорошо, перестаньте, — нарочито беззаботно проговорила. — Ничего страшного. Влад с Намтаром и Арманом нас забрали…
— А синяк откуда? — сердито пророкотал Радгар, осматривая меня внимательнее.
— Упала, — ответила почти правду, — от радости ломанулась к Владу и запнулась.
— Ну, и зачем нас обманывать? — нахмурилась мама. От звука её голоса, папа как-то ещё больше напрягся. Так. С этим надо срочно что-то делать.
— А где ты помылась? — тоже начиная хмурится, спросил отец.
— Нет. Это невозможно, — притворно возмутилась. — Ребенок уставший, голодный. А они допрос устроили. Не рады мне, так я пойду обратно к Татьяне, может, у нее найду чего поесть…
— Я тебе пойду, — перебил сурово отец.
— Так чего стоять в коридоре? Пойдем… те, я тебя… вас, покормлю, — мама краснела и бледнела от каждого слова, косясь на демона.
— Замечательно, — радостно воскликнула и, подхватив под локоть задумчивого отца, пошла на кухню за мамой.
— А Влад где? — тихо поинтересовался папа по дороге.
— Дела решает, — стараясь говорить спокойно, ответила ему. — Там с машиной, со светлыми, короче, скоро будет. Подавила обиду и жар, что терзал грудную клетку, и через силу растянула губы в улыбке. Хорошая у нас компания: каждый делает вид, что всё в порядке…
— Садись, — суетилась мама, обходя Радгара по большой дуге, всячески стараясь его не задевать и не смотреть на папу. — Сейчас я тебя кормить буду. Бульон сварила, похозяйничала немного, ничего страшного? — робко уточнила она.
— Мам, — посмотрев сердито, одёрнула её. — Ещё раз спросишь подобное — обижусь.
Отец от моего «мам» как-то поник и рассматривал чашку на столе. У меня сердце кровью обливалось. Неужели решил, что я всё забуду, вычеркну из памяти, как он меня воспитывал, сам варил каши и пытался плести косички? На лице папы явно отражался страх потерять меня. Родительская ревность… Положила свою руку на его и сжала, привлекая внимание, отец поднял свои черные глаза, а у меня слезы навернулись, как трогательно и ранимо он выглядел в этот момент.
— Я тебя люблю, — одними губами прошептала ему, он расплывался от слёз, меня переполняло нежностью и любовью к нему.
Он грустно улыбнулся и накрыл мою ладонь сверху второй рукой.
— А я тебя, — тихо проговорил папа.
Мама замерла у стола с тарелкой, смотря на нас. Теперь ей пришла мысль, что она лишняя. Всё! Достали.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Так, — скомандовала, не церемонясь. — А ну сядь, — нервно указала Надии на стул рядом с отцом. Мама замялась, словно это было для нее испытанием, — Он не кусается, — поторопила её, на что получила обиженный взгляд. Надия села.
— Вот видите, — выдохнула, мысленно ликуя, но держа лицо. — Села рядом, и мир не рухнул. Можно ещё и разговаривать, смотреть друг на друга…
— Нейла, — скривился отец. — Не нужно её заставлять, если я настолько противен.
Чувствовалась тоска в его словах. Мама на этих словах мельком недоуменно глянула на него.
— Мне не противно, — тихо проговорила она. — Я думала, тебе это будет неприятно.
— С чего бы это? — удивился Радгар. А я сидела и улыбалась как ненормальная. Они разговаривали. Пусть пока так, но начало уже положено.
— Можно я вас перебью? — вмешалась, они нестройно кивнули. — Пап, мама ушла, думая, что из-за тебя убили ее брата. Совет проголосовал «за». Что ты можешь нам сказать в своё оправдание? — в лоб спросила весело я. Понимая, что это бред. Надия закашлялась, словно подавившись. А демон самым настоящим образом выпучил глаза и смотрел на меня с сомнением. Перевел взгляд на красную и кашляющую маму.
— Что я сделал? — переспросил, сомневаясь, верно ли расслышал.
— Брата её убил, — повторила, придавая тону окрас, явно дающий понять, как я к этому отношусь. Глупость несусветная.
— Это правда? — теперь он адресовал вопрос Надии, она схватила стакан и отпила из него.
— Мне позвонила мама, рассказала про задание Славы и про то, что его ликвидировали по вашему приказу, — испуганно проговорила Надия, тоже начиная сомневаться в сказанном. Демон просто источал раздражение и непонимание происходящего.
— Ты поэтому меня чудовищем называла? — скептически поинтересовался он, вздернув бровь и рассматривая ее. Она пожала плечами, кивнула и ещё больше покраснела. Вспоминая, что именно тогда говорила.
— Нейла, — повернулся ко мне папа. — Закрой уши, — серьёзно попросил меня. Растерявшись, посмотрела на маму, которая уныло крутила в руках стакан с остатками воды. Рассудив, что отец знает, что делает, честно закрыла уши. Дальше шла пантомима, Радгар «орал» шепотом, мама гневно шипела что-то в ответ. Лица их возмущенно кривились, а в воздухе летала атмосфера конфликта и, чёрт возьми… Страсти! Казалось, немного и идеально было бы закончить это поцелуем… Смотрела на своих родителей, такие забавные и такие «суровые»… Мама что-то запальчиво выдала, отец на это ударил кулаком по столу и, что-то ей бросив, вышел.
— Помирились? — весело спросила, понимая, что, конечно, нет.
Надия тяжело вздохнула и, закрыв руками лицо, сидела молча.
— Я — дура, — выдала она, наконец-то, сокрушённо.
— Мам, — покачала головой, — непедагогично так говорить при своем ребенке.
— Ну, если это правда, — горестно вздохнула она. — Они его, оказывается, забрали в Тёмную столицу, Радгар лично брата «отругал», и вернули обратно. А я этого не знала, так как уже сбежала, даже телефон, не захватив с собой. Да, мужу и в голову не пришло, что я из-за этого его… вас бросила…
— Ты прости, конечно, а твоя мама разницу между забрали и ликвидировали понимает? — злясь на неведомую мне женщину, тактично спросила.
— Да, она и не поняла, наверное, он ушел и не вернулся, а потом ей сказали, что темные сына забрали, остальное она, видимо, придумала от страха…
— Вот… Бл… Я… Не могу, короче, сказать культурно, — сдалась я.
— Столько лет… — заплакала мама. — Столько боли… Нейла, я бросила тебя… Его бросила… Старалась ненавидеть всеми силами… А Радгар… И не виноват?
— Мам, брат твой жив, получается, — нашла я причину для радости.
— Угу, — вяло отозвалась она.
— Так. Не раскисать, — потормошила её. — Главное, всё выяснили. А папа сейчас успокоится, и поговорите. Знаешь, сколько раз он на меня и похлеще орал. А потом сам подходил мириться.
