— Что, я не различу… — Он бросил стрелу в кресло и подошел ко мне. — Это кто?
— Тремор. Один из владельцев.
Веки Маркелыча опустились, рот он приоткрыл. На лбу блестели бисеринки пота.
— Щас начнется, — промямлил он.
— Что начнется?
— Вот увидишь, что-то щас будет. У меня завсегда… — он хлопнул себя ладонью по копчику, — … в заднице щекотно перед этим.
Мы вышли из кабинета и увидели, как по лестнице поднимается один из оставшихся внизу бойцов. Он приложил палец к губам, потом показал вниз и исчез.
— Возвращаемся тихо, — скомандовал Маркелыч.
Внизу перед все еще закрытой дверью Золотце к чему-то прислушивался. Когда мы спустились, он прошептал нам с Маркелычем:
— Звуки внутри какие-то. Вроде что-то стукнуло, а потом стоны…
Отстранив его, Сэмка приник ухом к двери и долго слушал, хмурясь, а затем попятился, потянув меня за рукав.
— Есть оттуда другие выходы? — спросил он.
— Справа возле стойки дверь. Она ведет в тот коридор от заднего хода, через который мы сюда вошли. И еще там куча таких небольших комнат…
— Для чего?
— Для игры. Но они тупиковые и даже без окон.
— А?.. — Он показал пальцем нам под ноги.
— Да, — сказал я. — Наверняка. Иногда стража может устроить проверку. А у них тут бывают такие клиенты, которым неохота попадаться на глаза властям. Наверняка есть ходы, но я не знаю, где именно.
Глаза Маркелыча совсем закрылись — казалось, что он уже почти спит на ходу.
— Стой здесь, Джанки, — сказал он, еле ворочая языком, и потер копчик. — Не суйся.
Он обернулся, поманил к себе Золотце и еще одного бойца. Они обменялись несколькими словами, потом разошлись. Все бойцы встали под стеной по обеим сторонам от двери, а Маркелыч сунул меч в ножны и внимательно осмотрел дверь. Он чуть ли не обнюхал большую золоченую ручку, провел пальцем по петлям и косяку, после чего замер вполоборота к двери, опустив руки и свесив голову так, что подбородок прижался к груди. Воцарилась гробовая тишина, все замерли.
Сэмка Маркелыч громко выдохнул — «хэ!» — развернулся на каблуке и вмазал ногой в дверь.
Секунду, пока верхняя петля с хрустом выворачивалась из дерева, все было неподвижно, потом дверь стала падать, и двое ближайших к ней бойцов прыгнули. Изнутри донесся какой-то звук, я успел только положить ладонь на рукоять ножа, и тут же два тела в вихре красных капель вылетели обратно, с глухим стуком влипли в стену напротив двери и сползли на пол. Золотце, взревев, ринулся внутрь, остальные за ним. Я увидел, как изменились движения Сэмки Маркелыча — увалень пронесся по коридору, обогнав других бойцов, и впрыгнул в зал вторым. Спустя несколько секунд в коридоре не осталось никого, кроме меня, но и я решил там не задерживаться и шагнул в вывороченную дверь.
Плотные портьеры скрывали окна, хотя в двух местах их задернули не до конца, и свет проникал в зал. Все равно здесь было полутемно, между серыми столами сновали фигуры, поблескивали клинки. Что-то взвизгнуло, одна из фигур отлетела назад и упала у моих ног. Я отбежал, когда заметил быстрое движение, пригнулся и услышал крик — кажется, это был Золотце. Лязг и стук, короткий вопль, мягкий топот ног. Опять визг — но не человеческий — и звук упавшего тела. Я быстро двигался наискось, в сторону стойки и двери, ведущей в коридор. Путь преградил длинный стол, поставленный вертикально, упирающийся в пол краем столешницы и двумя ножками. На столе висел человек, и теперь я понял, куда подевались все кухонные ножи — они торчали из запястий, щиколоток, плеч и из лакированного красного дерева вокруг его головы. Такое впечатление, что сначала кто-то пригвоздил человека к столу, а потом стал метать в него ножи, иногда попадая в цель, а иногда промахиваясь.
Раздался очень громкий звон, стекло в одном окне осыпалось, взметнулась портьера, и яркий солнечный свет прорвался в зал вместе с фигурами, которые полезли через окно. Мелькнули знакомые лица, а потом непонятно откуда выскочивший Сэмка Маркелыч чуть не сбил меня с ног. Я отлетел, ударился о стойку и не упал только потому, что вцепился в нее обеими руками.
— Это хто? — прохрипел Сэмка, но я не успел ответить — из глубины зала на нас набежали эльфы.
Только сейчас я понял, что это именно эльфы. Все четверо были в черной коже, трое — наголо бритые, а четвертый с короткой седой косичкой. Я перелез через стойку, а Маркелыч закружился, и солнечные зайчики запрыгали по клинкам вокруг него. Те, кто проник в зал через окно, уже наскочили на бойцов Ван Берг Дерена, но я лишь мимолетным взглядом заметил это: по другую сторону стойки, возле шкафа с бутылками, часть паркета была сорвана, а небольшой люк под ним приоткрыт. Сэмка вдруг откинулся, спиной упав на стойку, перекувырнулся через нее и оказался на ногах рядом со мной.
— Сюда! — проорал он громовым голосом.
Из свалки посередине зала выбралось несколько человек во главе с Золотцем и бросились к нам.
За их спинами вся парадная стена «Неблагого Двора» обрушилась в вихре пыли и крошева. Поток горячего воздуха ударил внутрь, нас всех швырнуло на шкаф. Посыпались бутылки. Мы упали, над нами раздался дробный стук барабанящих в стену каменных осколков. Я привстал и увидел красную фигуру, которая возникла в широком светлом проеме, образовавшемся на месте стены.
Те, кого взрыв бросил на пол, вскочили с оружием в руках. Появившийся в зале незнакомец был одет в багряный кафтан, а на голове его сверкала огнем алая папаха. Он поднял руки — широкие рукава кафтана сползли, обнажив немощные запястья, — и завыл. Звук был словно чем-то вещественным, он стеганул как бич, с разрывающим уши свистом пронесся по залу, круша еще целую мебель. Стол с пригвожденным к нему человеком опрокинулся, стойка перед нами глухо затрещала, вдруг встала на дыбы и рассыпалась. На некоторое время я почти оглох и ослеп, а потом сквозь звенящую тишину прорвался крик:
— Это Красная Шапка?!
Я помотал головой и огляделся — кричал Сэмка Маркелыч, причем кричал мне в ухо.
Я кивнул ему. Голова последнего эльфа скрылась в люке, Золотце и еще несколько парней Ван Берга пытались подняться на ноги. На четвереньках я пополз к открытому люку.
4
Отсюда коридор разветвлялся на три рукава, и развилка была озарена светом, проникающим сквозь решетку в потолке. Там, совсем недалеко, была обычная кадиллицкая улица, сияло солнце и шли по своим делам горожане.
Здесь, внизу, капала вода.
— Не-ка, не люблю, когда под землей, — пожаловался Сэмка Маркелыч, щурясь и тяжело пыхтя. — Правильно свернули, Джанки?
Мы быстро шли по одному из коридоров. Освещения пока хватало, но я предполагал, что вскоре станет темнее. Шум шагов доносился сзади.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
