и Мячом.
— Есть путь, только он под землёй, — произнес он принимая снова форму человека.
— Я смотрел на ваши стены. Это шары, которые нигде не прерываются, — заметил Чак.
— Наш мир не только материален. Под ним существует мир маны. Там нет стен, только там сейчас не очень… — начал было Тель Тиир.
— Настолько не очень, что лучше идти на крепость в лоб? — ухмыльнувшись, перебил его Мяч.
— Он говорит о том, что их аналог ада переполнен тварями, которые очень хотели бы полакомиться теплокровными. И там действительно нет стен, — произнесли сзади.
Чак и Мяч сразу узнали его по белому костюму Странника, хотя он больше не был тигром, а предстал перед ними в истинном человеческом облике. Позади вышедшего из портала Хелла, над головой которого, словно нимб, светились золотые буквы, шла черноволосая девушка в сером комбинезоне австралийской базы.
— Познакомишь меня со своими друзьями? — застенчиво улыбаясь и стреляя глазками в сторону всей троицы, спросила она.
— Фу! — приказал Хелл. — Это друзья, их нельзя есть.
— Об это я и говорил, — произнёс Гель Тиир.
Опытному символьному магу хватило беглого взгляда на ауру пришедших, чтобы увидеть законтрактованного с суккубом мага, который так сиял силой, словно никакие суккубы к нему не прикасались, и самого суккуба, прячущего свой облик под личиной миловидной девушки.
Глава 28. Разница и рознь
Суккуб вёл их по переулкам и улицам куда-то в сторону от того места, куда они направлялись. С виду могло показаться, будто она вовсе не хочет содействовать их плану. Временами девушка принюхивалась, оседая на колени, или приподнималась на цыпочках, словно ловя дуновения скользящих ветерков.
— Я думал, вы Странники Спирита с целым Богом, а вы доверяете какой-то вертухе свои жизни и успех всей экспедиции, — наконец разочарованно произнёс Гель Тиир, встав как вкопанный и опустив голову.
— Ты же не помогаешь? — бросил в ответ Чак, шедший за Хеллом, который в свою очередь следовал за суккубом чуть ли не след в след.
— Я еще раз вам говорю, — покачал головой архимаг. — Чтобы пройти через мир маны, нужно выйти за пределы городских стен и начать оттуда.
— Не можем мы назад сворачивать, мой бледнолицый друг, — ответил Мяч, остановившись и повернувшись к Гель Тииру боком.
— Я теряю с вами время. Орки уже наверняка проломили стену, и все, кто за ней, в опасности. А еще говорили, что Спириты помогают всем… — бросил архимаг, и его тщедушное тело стало скрючиваться, пока не перетекло в сидящую на земле крупную птицу.
Магия трансформации словно игнорировала законы сохранения масс, и то, во что обратился Гель Тиир, было меньше его самого. Птиц взмахнул крыльями и, взлетев, устремился куда-то на север под молчаливым взглядом кошачьего бога.
— Хелл, — обратился Чак к пророку, — спроси у своей провожатой, скоро ли еще. Маг прав: теряем время.
— На Земле все дороги были прямыми? — спросил Хелл Клаус, быстро взглянув на землянина из-под сияющего нимба.
— Ты можешь нормально ответить? — спросил Чак, положив руку на его плечо и заставив развернуться к себе.
— Могу. Но почему ты решил использовать слова и просто поговорить? Не проще ли снова заключить меня в шар и закопать под землю или снять с меня цикл смерти, чтобы голову рвало от наличия информации и непонятных желаний? — не выдержал пророк.
Их взгляды, темноглазый Чака и голубоглазый Хелла, скрестились, не желая уступать друг другу. Практически равные по росту, эти двое не готовили боевых заклинаний и не защищались друг от друга щитами, однако противостояние их энергетик ощущалось даже теми, кто имел лишь косвенное отношение к магии.
— Котаны, ну завязывайте! — попросил Мяч.
— Слушай, Хелл, я понимаю, тебе не понравились мои решения, но в какой-то момент тебя отлучили, а мне нужно было действовать быстро. А Эйни слишком тяжело далась утрата Мяча и Тейкиая. — В голосе Чака слышалось сожаление, но что-то мешало ему облечь его в обычные слова.
— Может, тебе надо было меньше думать обо всех, а сконцентрироваться на себе и своей девушке, чтобы она меньше скорбела по погибшим и была менее привязана к тем, кого вы знаете совсем недавно? — продолжал Хелл.
— Погоди-ка. Это я виноват в том, что тебя спасли от Тёмного Странника, когда ты пошёл косплеить одного парня и решил отдаться на растерзание людям Тирипса? Или, может, мы зря вписались за Терру перед союзом Черных Звёзд?
— Вы всё еще можете уйти! — парировал Хелл, смотря в спину суккубу. — Потеря рейтинга — это не потеря жизни.
— Вот убьём тэварцев и оставим тебе твою Терру вместе с Садом на крабовое усмотрение, — скривился Чак.
— Чак, — вмешался Мяч, — Хелл, наверное, не это имел в виду. Ты и правда иногда жестишь. Помнишь, как меня сквозь двери бросал телепортами?
— Можно разгромить AF, но вытащить AF из человека нельзя, даже сделав его тигром или пророком, — буркнул Чак.
* * *
Архимаг улетел. После перепалки я молчал, хотя прекрасно осознавал, что ищет моя подопечная, однако такое недопонимание в команде было мне на руку. Вернее, не совсем мне. Хотел бы я, чтобы за Терру сражались два Странника Спирита и целый Бог, как сказал Гель Тиир? Да, хотел бы, безусловно. Однако, как правильно сказал тот, кого мы встретили на антарктическом плато, кармические клубки закручиваются так, что потом их не развязать ценой одной смертной жизни, а вот ценой одной бессмертной — можно. Я был немного сердит на Чака за его поспешные решения, но начинал разговор совсем с другой целью. Землян надо было обидеть, поставить на грань разочарования, иначе сердобольные Странники и Бог сражались бы рядом со мной до тех пор, пока не погибли. Получалось, своим поведением я как самый старший по званию и возрасту в команде, пускай не Странник и даже далеко не Бог, спасал их жизни… Однако Чак этого явно не понимал.
— Я их чувствую, господин, — телепатировала мне суккуб. — Они ждут вас за шестой стеной. Все пятеро.
— Спасибо! — произнёс я в сознании, обращаясь к безымянной твари и согласно договору готовую принять любое имя, которым бы я её ни назвал.
Что сказал бы Мяч, узнай он, что впереди его ждет хорошая драка? О чём бы подумал Чак, когда узнал бы, что боги Тэвара опережают нас на шаг и, может, надо уже сейчас бежать спасать тех самых детей академии Гель Тиира? Боги орков готовили нам ловушку, о которой знали суккуб и я. Она ощущала их льющуюся злую силу, настолько неистовую, что ни один суккуб в здравом уме не осмелился бы даже пытаться их доить. Соизмерив риски, пускай и вопреки всему человеческому, я решил провести нашу группу сразу за пятую стену, чтобы или ударить богам с тыла, или пробираться к центру места силы. Хорошо еще что Эйни спала, а то бы уже сейчас мы спасали никому не нужных магов-школьников.
— Тут, господин! — нарочно громко объявила девушка-суккуб, указывая пальцем на второй этаж заброшенного дома.
— Что тут? — осведомился у меня Мяч, ловя на себе ее взгляд.
— Тут есть червоточина, — пояснила суккуб, явно довольная собой.
— Червоточина? — переспросил Чак.
— Если в этом мире вокруг нас крепость и дома, то в мире маны тут всё еще стоит пенёк огромного каменного дерева. А в этом месте находится нора, которая и приведёт нас даже дальше, чем рубеж шестой стены, — пояснил я. — Это и есть червоточина.
— А когда господин скажет своим друзьям о засаде зелёных богов? — переслала свою мысль суккуб.
— Никогда, — отрезал я мысленно. — Пусть думают, что я мудак, ради которого не нужно оставаться тут на еще одну войну после того, как завершим эту.
— Нам надо что-то знать о опасностях мира маны прежде, чем мы туда сунемся? — скривился Чак.
— Там мы можем встретить любую тварь, когда-либо жившую на Саде или Терре.
— Так начинается половина наших странствий, — хмыкнул Мяч.
— Если не все, — добавил Чак. — Но надо уже завязывать воевать вслепую.
— Поддерживаю… — кивнул я, невольно
