Может ли из этого получиться что-нибудь путное?
Я понятия не имела.
«Скорее всего — нет», — думала я вечером, накануне нашей первой встречи.
Ульрих.
Как же долго ты занимал мои мысли во время длинных прогулок. Я смастерила себе идеального мужчину и назвала его твоим именем. Этот мужчина — всепонимающий и достойный любви — при этом обладает достаточным терпением, чтобы меня задержать и повести за собой по жизни. Он любит меня и не чинит препятствий моей любви к Хели. Он принимает меня такой, какая я есть, с моим невидимым мужем со мной об руку.
Мои ожидания слишком высоки. И тебе будет непросто соответствовать моим иллюзорным представлениям о тебе.
* * *
Альбом с фотографиями. Свидетельства первых месяцев любви.
Раз. Знакомство.
За столом сидят четверо. Двое из них — пара. Двум другим это еще предстоит. Смеющиеся лица. Непринужденная беседа. Он и она знакомятся друг с другом. Она видит его в первый раз, но имя его ей уже несколько недель как известно. Она старается не испытывать никаких ожиданий. Он ничего не знает о плане друзей. Но эти двое все дольше засматриваются друг на друга. Она счастлива. Она чувствует себя живой, чего уже очень долго не испытывала. Он смеется.
Два. Она одна у себя дома. Вечер после первого поцелуя.
Она лежит в постели и смотрит в никуда. Отчаянно пытается увидеть своего мужа. Того, который хоть и невидим, но присутствует. Ее собственные, недавно в первый раз произнесенные слова звучат в ее сознании:
У меня есть семья. Просто она — невидима.
«Хели, и куда же мне тебя теперь девать?» — громко спрашивает она пространство.
Она берет дневник, открывает его и начинает писать:
11.7.2009
Ульрих. Встреча наших душ открывает новый, неизведанный этап моего жизненного путешествия.
Вот они стоят друг против друга: один — небожитель, взирающий сверху на Землю, направляющий меня надежной, но дрожащей рукой. Другой — житель земли, знающий о существовании неба и принимающий меня в качестве связующего звена между ними.
Видит каждый из вас через меня свое зазеркалье?
Если бы вы могли общаться, что бы вы друг другу рассказали?
Заговорили бы обо мне? О небе? О земле? Смогли бы вы описать друг другу мою любовь? Уязвило бы вас то, что моя любовь к каждому из вас проявляется по-разному? А что, если бы она проявлялась одинаково? Что, если бы выяснилось, что моя любовь настолько огромна, что вмещает вас обоих? Можно ли мне будет при этом смотреть вам обоим в лицо?
Сумеет ли каждый из вас ПОЛЮБИТЬ ДРУГОГО? Получится ли у вас окутать меня своей любовью?
Ловите же меня!
Я нарисовала в дневнике треугольник. «Ульрих — Хели — Барбара» называются его вершины. Соединяющие вершины линии символизируют любовь. За ней последнее слово.
Если Ульрих способен полюбить Хели, а Хели — Ульриха, тогда все может получиться.
Три. Комната в одном из отелей Тосканы. Несколько недель спустя.
Влюбленная пара сидит перед компьютером. Он открывает программу под названияем «Human Design». На экране появляются стилизированные человеческие силуэты. Открывается окно чата с оценками параметров:
Гельмут Эберхарт. Родился: 24.6.1969, 20.15.
Она зачарованно смотрит на экран. Он объясняет ей, о чем идет речь. Ему знакома эта программа. Она дает характеристику человеку на основании введенной даты его рождения.
О чем сообщают ему все эти цифры и знаки?
Он рассказывает ей кое-что о человеке, которого он никогда не знал.
Она плачет. Кивает.
«Да, именно так! Все так и было!»
Он задает наводящие вопросы, он рассказывает. Он слушает, расспрашивает, слушает дальше. Он рассказывает больше и больше. Теперь и он плачет.
«Как жаль, что я не был знаком с Хели — я испытываю к нему такое уважение, такую близость!»
Четыре. Ее сад
Он в шортах. Стоит в высокой траве и улыбается. Он стрижет газон. Она наблюдает сцену в окно, улыбается и машет рукой.
Вау! А он и это умеет!
Пять. Ссора.
Она не ожидала того, что висящая в воздухе тема его может настолько задеть. Он не ожидал, что она столкнет его с этой темой. Она кричит. Оба плачут.
«Не знаю, хочу ли я быть с тобой вместе».
Он взбешен. Он в отчаянии. Ему всего через край.
Ей кажется, она ослышалась.
И это ты говоришь МНЕ?
Он уходит гулять.
Она остается сидеть. В полной прострации. Несмотря на слезы разочарования, до нее начинает доходить: быть в отношениях с кем-то означает предоставить себя в распоряжение другому человеку, принимая его со всеми его слабостями и страхами.
Жить в полном смысле этого слова. Тебе ведь хотелось именно этого. Желающему жить, и при этом любить, не следует рассчитывать на слишком бережное к себе отношение. Партнер заслуживает того, что ты примешь его целиком, со всеми его недостатками. Даже если тебе кое-что в нем причиняет боль.
И еще она понимает: снова любить означает снова испытывать страх. Страх того, что тебя покинут.
Она любит. Она испытывает страх. Любовь — это подарок. В той же степени, что и задание.
Год траура, которому она так решительно воспротивилась, неожиданно представляется ей чем-то большим, чем пустой ритуал.
«Я выдержала этот год. В полном одиночестве», — как бы ей хотелось иметь впоследствии возможность так говорить о себе.
Снова любить означает снова испытывать страх. Страх того, что тебя покинут.
Он возвращается. Он решает остаться. Она наконец чувствует в себе готовность по-настоящему вступить в отношения. Вот с этим уникальным человеком и со всем, что ему свойственно.
Шесть. Просто грелка
Она лежит в постели и плачет. Она тоскует по своим детям. Это такая боль. Ее трясет. Он крепко ее обнимает. У нее так много вопросов о жизни после смерти, о Боге, о небесах. Он так много перечитал и передумал за годы до встречи с ней. Он помогает ей размышлять и зачитывает ей вслух из своих любимых книг. Он приносит ей грелку. Желает ей спокойной ночи. И нежно целует при этом.
Семь. Сон.
Она только что проснулась. Она протирает глаза и рассказывает:
«Этой ночью я видела замечательный сон. События разворачиваются в лесу, где живут лесные феи, в каком-то другом измерении. Я была чем-то вроде феи или проповедницы. В этом лесу мне предстояло пройти испытание. Я должна была постоянно передвигаться по лесу определенным, предусмотренным ритуалом, крестообразным путем.
Я постоянно приходила на одно и то же место. Там, среди поросли, лежала ярко освещенная доска, на который был нарисован портрет мужчины и женщины.
Ритуал заключался в том, чтобы постоянно возвращаться к этому месту, до тех пор, пока свет был достаточно ярок, чтобы меня принять. Я пошла в направлении света. И он меня ослепил, я почувствовала себя бесконечно счастливой. Войти в этот свет было самим собой разумеющимся. И вот, войдя в картину, я встретилась с тобой. Я рассказала тебе о своем пути. О ритуале. И ты знал, о чем идет речь. Ведь ты прошел тот же путь, который привел тебя ко мне».
Восемь. Совмещение жизней
Он и она стоят на кухне. Они вооружены — ножницами и тонким скотчем. На столе лежат фотографии его и ее детей. Они вместе украшают этими фотографиями стену. Четыре веселых детских лица смеются вместе.
«Почет и уважение. Мы — большая семья».
Девять. Фотография в газете
Сегодня у него премьера. Он играет главную роль. Приглашена пресса. Она нарядилась. Она неотразима. Она больше не желает прятаться. Она — его подруга. Оба улыбаются в камеру. Она просит:
«Пожалуйста, никаких комментариев».
Ее глаза сияют ярче блицев.
Неделю спустя оба стоят в магазине периодических изданий. И видят себя, улыбающихся, на обложках и первых страницах. Подписи под фотографиями удовлетворяют любые пожелания самого чувствительного читателя.
«Любовь спасла ее жизнь», «Наконец она снова может улыбаться», «Любовь сильнее смерти».
Они пожимают плечами. Пресса пишет благозвучно. Правда же — многолика, противоречива. Ей нет места на цветной обложке.
* * *
Любовь спасла ей жизнь.
Мне было неловко и стыдно читать это предложение в газете. Я думала о всех тех людях, которые, потеряв партнера, не были в состоянии так же быстро, как я, вступить в новые отношения. И спрашивала себя, как бы они отнеслись к этому заголовку. Как к издевательству? Как к рецепту быстродействующего счастья?
