— Откуда средства на каменные постройки? — интересовался Ярослав, — они не купцы.
— Все торговцы платят Гилеям за защиту и порядок в городе. Дхоу Олег ещё на берегу Мара заплатил Дхоу Нацису, главе всех Гилеев, за пребывание его людей в Агароне. На эти средства и строят богачи свои храмы. Впрочем другие семьи ни чуть не лучше Гилеев. Возле каждого холма рынки, где торговцы платят мзду хозяевам. Только гильдии кузнецов и гончаров настолько сильны, что не уступают по силе знатным семьям, по этому никому ничего не платят, а имеют собственную казну и вносят в неё ежегодный взнос.
— А к какой семье относишься ты, Тымиш?
Старик, как это за ним водилось, замялся, с неохотой отвечал:
— Не все в Агероне процветают! Есть обедневшие семьи. Мой род Сгурос не имеет ни собственного храма, ни обычного семейного холма с рынком, где бы было можно собирать мзду с купцов. Мой старший брат живёт в пригороде и существует за счёт содержания трактира и постояльцев во время ярмарок.
— Ну, а земля?
— Большую часть наших земель отняли семьи Гилеи и Апаки. Холм последних господин видит по левую руку на востоке. То, что осталось в руках Сгурос — жалкие крохи, на которых не сможет прокормиться и половина наших людей. Именно по этому мне пять лет назад пришлось стать переселенцем, а вот теперь ни с чем возвращаться назад.
— Не заливай мне, Тымиш, что ты беден и ничего у тебя нет, не зря тебя зовут Хвербекусом (пройдохой) чай мошна ломится от золотых монет.
— Господин Ярослав как всегда шутит над стариком, откуда у меня золото, только то, что вы мне дали и больше ни чего, уверяю вас со всею честностью.
— Не верю! — не отставал Ярослав.
— Уверяю господин, у меня ничего нет, — Внешне совершенно искренне оправдывался Тымиш, — да и если было золото, в нём здесь мало проку, без земли в Агероне ты не человек, всё исчисляется в югерах плодородной земли, и власть и богатства и уважение. Даже если меня и моих близких приютит брат, жизнь наша не станет легче. Потому господин, я надеюсь, не прогонит своих несчастных слуг и возьмёт с собой?
— У нас с тобой, Тымиш, договор, и я не собираюсь его нарушать, — твердо заверил старика Ярослав.
— Благодарствую, господин!
* * *Тем временем переселенцы миновали несколько рынков у подножия холмов и обогнули крепостную гору, направляясь к окраинам города. Само укрепление представляло собой стену, сложенную из крупных, плохо обработанных камней, опоясывающую собой вершину высокой, горбатой возвышенности. Расположение укрепления, как впрочем, и всего города, на стрелке слияния двух рек, было исключительно выгодным. Город и крепость контролировали торговые пути сразу во множестве направлений: как‑то, по Маре, её притоку Оноре, сухопутных дорог правобережья и что самое главное, переправу через необъятную великую реку. То, что в этом месте возник город, ничуть не удивляло Ярослава. Где ещё он может возникнуть?
Укрепление не представляло для Ярослава интереса, обычная лента стен с воротами и фланкирующей их башней. Подобные фортификационные сооружения использовались на земле в глубокой древности, и никогда не отличалось оригинальностью. Из‑за стен выглядывали черепичные крыши, вероятно склады с припасами.
В отличие от посредственной крепости, его интерес и внимание привлекло нечто совершенно необычное, что он не чаял встретить. На выходе с обширной площади, заставленной лабазами с зерном и навесами для кувшинов с маслом, Ярослав заметил скромную лавку торговца — бумагой! Худющий, как доска, пожилой модон сидел на приземистом табурете и, что то писал на разложенных перед ним листах, при этом он низко склонился над работой, не замечая окружающих. На стеллажах вокруг лежали кипы чистых листов, ожидавшие покупателей.
Ярослава как током ударило. В обществе поголовной неграмотности случайно встретить человека, умеющего писать и читать, большая редкость, а пройти мимо и не перекинуться парой слов просто грех. Он огляделся, никто из его людей не реагировал так бурно. Возможно, что просто никто кроме него не заметил лавку, уж очень она не приметна. Ярослав ткнул в бок Хвербекуса, кивком головы указал на торговца.
— А…а! — протянул Тымиш, — это старый Урогонт, содержит лавку пергаментов.
— Зачем их применяют? — как будто ничего не понимая, удивился Ярослав.
Старик посмотрел на него, как на идиота.
— Прокладки делают для кувшинов с маслом, если хотят плотно закупоривать, ножны мечей оборачивают, да много всего разного, можно рыбу заворачивать, чтобы руки не марать.
От таких объяснений Ярослав выпал в осадок, но виду не подал.
— А что это Урогонт делает сейчас?
— Наверно добро своё считает, грамотей! А может, какой из храмов заказал служебную записать. Вот он и трудится, буквицы малюет.
— А много у вас в Агароне, кто буквицы малевать умеет? — сгорая от любопытства не унимался Ярослав.
— Да наберётся! Почитай каждый приказчик обязан уметь добро хозяйское блюсти, опять же храмы службы правят, тоже умение малевать нужно. Так что человек сто маляров будет. А те из торговцев, что не умеют, Урогонта зовут или какого другого маляра, считать добро. Тем маляры и живут, по Водоносной улице их лавки находятся, а мзду платят Апакам.
Отряд сильно отстал от основной группы переселенцев, требовалось поторопиться и догнать своих. Потому Ярослав не решился немедленно исполнить своё желание перекинуться парой слов с местным, как выразился Тымиш, грамотеям. «Ничего», — сдержал он себя, — «как будет свободное время обязательно схожу, проверю бумажную лавку».
— Банула, Тымиш, — скомандовал он, — подгоняйте своих быков, плетутся как сонные мухи.
Подгоняемая ударами палок скотина, вяло ускорила шаг.
Глава 15
Через не продолжительное время отряд покинул город и вышел на обширный пустырь, расположенный между центральной застройкой и ближайшим пригородом. Дорога, на краю которой он располагался, вела на юг, как раз в том направлении, куда должны были двигаться переселенцы. На лугу их уже поджидали выстроившиеся в полукруг повозки других групп. Люди Ярослава заняли отведённые для них места, встроив фургоны в общий периметр. Занялись обычными в этом случае походными делами. Не успели распрячь лошадей, Олег через посыльного созвал командиров:
— Думаю, все понимают, мы сюда в Агарон добирались два месяца не прохлаждаться, — строго уточнил начальник экспедиции, — конечно, самая трудная часть пути пройдена, но расслабляться рано. Кое кто, наверно, считает, раз до цели осталось три–четыре дня, можно отдохнуть, тем более, что местная «цивилизация» предоставляет такие возможности, но ещё рано праздновать завершение похода. Преодолеть горы не просто, поэтому всем надо подготовиться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
