Он вернулся на Дорсай через восемь дней по корабельному времени. Две тысячи солдат, нанятых Ньютоном, уже были готовы к отправке. Из них только пятьсот прошли обучение. Остальные полторы тысячи — дорсайцы, еще не получившие специальную подготовку. Однако этот факт не имел особого значения, так как, согласно предположениям Клетуса, они отправлялись, можно сказать, на прогулку.
Перед отъездом на Ньютон — ибо Клетус должен был отправиться туда вместе со своими дорсайцами — он решил довести до конца еще одно дело: брак с Мелиссой. Переговоры в Бахалле и на Ньютоне задержали его. В результате он прибыл — сообщив заранее, что успеет на церемонию, даже если ему придется украсть для этого корабль, — за сорок минут до назначенного времени. Но первое, что он услышал, — это то, что все его старания и спешка были напрасны.
— Она говорит, что передумала, вот и все, — тихо сообщил ему Ичан Хан, когда они остались одни в столовой. За плечом застывшего в напряжении Ичана Клетус увидел капеллана своей новой дорсайской части; как и другие гости, он не подозревал о внезапном изменении планов невесты.
— У нее появились какие-то сомнения, — растерянно продолжал Ичан. — Она говорит, что должна увидеть тебя. Я ее не понимаю. Раньше понимал, до встречи с де Кастрисом… — Он осекся, — А теперь нет.
— Где она? — спросил Клетус.
— В саду, в беседке, — ответил Ичан.
Клетус повернулся и через двери столовой вышел прямо в сад.
Оказавшись вне поля зрения Ичана, он сделал круг и пошел к парковочной площадке, где стояла взятая напрокат машина, на которой он прилетел из Форали.
Клетус достал с сиденья дипломат и открыл его. Внутри лежал поясной ремень с пистолетом. Он надел его, оставив кобуру открытой. Затем направился в сад.
Мелисса была в беседке. Она стояла спиной к нему, положив руки на перила и глядя сквозь кусты на далекие вершины гор. При звуке его шагов по деревянному полу беседки она повернулась к нему.
— Клетус! — воскликнула она. Цвет ее лица и его выражение были обычными, но чувствовалось, что она нервничает, — Отец тебе сказал?
— Да, — Он остановился перед ней, — Ты должна пойти в дом и переодеться. Иначе тебе придется участвовать в церемонии в этом наряде.
Ее глаза слегка расширились, во взгляде появилась неуверенность.
— Участвовать в церемонии? Клетус, я думала, ты уже поговорил с отцом…
— Я поговорил, — ответил он.
— Тогда… — Она непонимающе смотрела на него. — Клетус, ты разве не понял? Я ведь сказала ему: все не так! Просто не так — и все. Я не знаю, что именно не так, но я не выйду за тебя замуж!
Клетус взглянул на нее. И когда она снова подняла глаза, выражение ее лица изменилось. Такой Клетус видел ее только один раз. Это было, когда он вылез, живой и невредимый, из канавы, где, притворившись мертвым, уничтожил с помощью «оборотня» ньюлэндских партизан, напавших на их бронированную машину на пути в Бахаллу.
— Ты не… ты же не думаешь, — начала она почти шепотом, но голос ее тут же стал твердым, — что можешь силой заставить меня выйти за тебя замуж?
— Церемония состоится, — отрезал он.
Она вздрогнула, не веря своим ушам.
— Ни один дорсайский священник не обвенчает нас против моей воли.
— Мой армейский священник сделает это, если я прикажу, — твердо заявил Клетус.
— Обвенчает дочь Ичан Хана? — вдруг взорвалась она. — И что же, по-твоему, мой отец будет просто стоять и наблюдать за тем, что происходит?
— Очень надеюсь на это. — Клетус медленно и многозначительно произнес эту фразу.
Мелисса застыла в оцепенении:
— Ты… — Голос ее задрожал, и она замолчала.
Дочь офицера, она не могла не заметить, что среди приглашенных на бракосочетание оказалось вдвое больше тех, кто был связан с Клетусом, чем друзей ее отца. Но в глазах ее, устремленных на жениха, все еще стояло изумление. Она никак не могла поверить в реальность происходящего.
— Но ты ведь не такой. Ты не… — Голос ее снова сорвался. — Отец — твой друг!
— Ты должна стать моей женой, — Клетус был непреклонен.
И тут взгляд ее впервые упал на незастегнутую кобуру с пистолетом.
— О боже! — Она закрыла руками лицо. — А я думала, Дау жестокий… Я никогда не соглашусь. Когда священник спросит меня, согласна ли я стать твоей женой, я отвечу «нет».
— Ради отца, — сказал Клетус, — надеюсь, ты не сделаешь этого.
Ее руки безвольно упали. Она была словно в трансе.
Клетус шагнул к ней, взял за руку и повел ее через сад, через калитку в ограде и дальше — в столовую. Она не сопротивлялась. Ичан был все еще там и быстро повернулся к ним, когда они вошли. Он поставил бокал и сделал шаг навстречу.
— А, вот и вы! — воскликнул он. Его взгляд задержался на дочери. — Мелли! Что случилось?
— Ничего, — спокойно произнес Клетус. — В конце концов оказалось, что никаких проблем нет. Мы собираемся обвенчаться.
Взгляд Ичана метнулся к Грэйему.
— Правда? Это так, Мелли? Все в порядке?
— Все в порядке, — заявил Клетус, — Скажите священнику, что мы уже готовы.
Ичан не шевельнулся. Его взгляд скользнул вниз и остановился на пистолете. Он снова посмотрел на Клетуса, затем на Мелиссу.
— Я хочу услышать твой ответ, Мелли, — медленно произнес он. Его серые глаза отливали сталью. — Ты мне еще не сказала, что все в порядке.
— Все в порядке. — Она едва шевельнула губами. — Отец, это ведь была твоя идея, чтобы я вышла замуж за Клетуса, не так ли?
— Да, — подтвердил Ичан.
Казалось, выражение его лица оставалось прежним, но неожиданно весь он как-то изменился, словно все эмоции исчезли, уступив место спокойной решимости и целеустремленности. Он сделал шаг вперед и теперь стоял почти между ними, глядя прямо в лицо Клетуса.
— Но, возможно, я ошибался, — вздохнул он.
Его правая рука легла на руку Клетуса там, где она сжимала запястье Мелиссы. Пальцы Ичана сжали большой палец Клетуса, словно хотели сломать его.
Клетус слегка прикоснулся другой рукой к кобуре с пистолетом.
— Пошли, — спокойно обратился он к Ичану.
На какой-то один, казавшийся бесконечным, миг все замерли; затем Мелисса встала между ними — лицом к отцу и спиной к Клетусу, все еще не отпускавшему ее руку, которую ей пришлось отвести за спину.
— Отец! Что с тобой случилось? Я думала, ты будешь счастлив, если мы поженимся!
Клетус отпустил наконец ее руку, и Мелисса тут же прижала ее к груди. Плечи ее высоко вздымались в такт глубоким вздохам. Какое-то мгновение Ичан тупо смотрел на нее, затем тревога и замешательство появились в его взгляде.
— Мелли, я думал… — Он запнулся и умолк.
— Что, отец?
Он бросил на нее полный смятения взгляд.
— Я не знаю! — неожиданно взорвался он. — Я тебя не понимаю, девочка. Я совсем тебя не понимаю.
Ичан резко повернулся и шагнул к столу; схватив свой бокал, он одним глотком осушил его.
Мелисса подошла к отцу, на секунду обняла его за плечи и прижалась к нему. Затем, повернувшись к Клетусу, коснулась холодными пальцами его запястья. Глаза ее казались странно глубокими, и в них уже не было ни гнева, ни отчаяния.
— Пошли, Клетус. Пора начинать церемонию.
Прошло несколько часов, прежде чем они смогли остаться наедине. Гости проводили их до спальни хозяина в новом, недавно построенном доме Грэйем-хаус. Только когда дверь за Клетусом и Мелиссой захлопнулась, они наконец стали расходиться, и эхо их веселых голосов постепенно стихло.
Мелисса устало опустилась на край огромной кровати. Она взглянула на Клетуса, стоявшего у окна.
— Скажи, чего ты добиваешься? — обреченно спросила она.
Он посмотрел на нее. Тот момент, который он предвидел, когда предлагал ей выйти за него замуж, настал. Он собрал все свое мужество, чтобы достойно встретить его.
— Это будет только формальный брак, — сказал он. — Через пару лет ты сможешь его аннулировать.
— Зачем же ты тогда вообще на мне женился? — В ее голосе не чувствовалось ни упрека, ни неприязни.
— Де Кастрис вернется в новые миры не позже чем через год, — неторопливо произнес Клетус. — Он просил тебя перед этим прилететь на Землю. Выйдя за меня замуж, ты потеряла гражданство Земли. Теперь ты дорсайка. Ты не имеешь права лететь к нему, для этого тебе понадобилось бы аннулировать наш брак и подать прошение о восстановлении гражданства Земли. Но ты не можешь сделать это, не сообщив Ичану, что я заставил тебя выйти за меня силой. Ты знаешь, что произойдет в этом случае, ты ведь пару часов назад согласилась на церемонию, чтобы этого избежать.
— Я бы никогда не позволила вам двоим убить друг друга. — Голос ее звучал странно.
— Теперь тебе придется два года подождать. После этого ты будешь свободна.
— Но почему? — спросила она. — Почему ты это сделал?
