— Отец, ты присутствовал при истреблении хранителей, мог ли кто-то из них выжить?
— К чему эти вопросы?
— Ты рассказывал, что кому-то из хранителей удалось порвать связь между отцом и сыном.
— И?
— Я потерял связь с дочерью. Я не могу достучаться до ее разума, кто-то порвал связь. Я подозреваю, что девчонку, что похитила дочку, взял под опеку хранитель равновесия.
— Исключено! — злобно сверкнул глазами Иуужан.
— Если кто-то смог порвать нашу связь, то только хранитель.
— Ты не понимаешь, что говоришь! — выкрикнул отец улья. — На такое способны только старшие члены нашей семьи и самые старшие хранители. Такие как короли и их первенцы. Но все двадцать хранителей обезглавлены, я сам видел их отрубленные головы.
— А принцы?
— Они рабы, о них не стоит беспокоиться.
— Но все-таки, отец, кто мог порвать связь?
Иуужана выдохнул и сосредоточился. Шруу напрягся, сейчас он мог узнать правду. Иуужана был одним из самых сильных и старших термитотелов. Именно он унаследовал улей погибшего отца. Верней отбил его в кровопролитной братской войне, но разве кто-нибудь обращает на такие мелочи внимание?
Красные глаза резко раскрылись, в них отразилось беспокойство. Он подошел к сыну и положил на его плечи руки.
— Похоже, придется нам на время забыть о кровной войне и объединиться.
— В чем дело?
— Связь порвал наш общий предок. Он настолько силен, что мне страшно представить его реальные возможности.
— Но это же хорошо, он объединит враждующие улья, и мы сметем светлых подобно урагану!
— Нет, сын, он наш враг! — перебил Иуужана.
— Почему? — удивился.
— Потому что наш предок светлый.
Шруускунер лишился дара речи и едва не подавился второй челюстью…
Глава 14
Размораживание шло своим чередом. Крауул собирал сородичей и белые вампиры, проводя некоторые тесты, помогали им освоиться в новом для них времени. Конечно, произошедшие перемены вызвали шок у клауурисов, но они быстро приходили в себя. Сказывалась древняя кровь, тогда времена были гораздо тяжелее и опаснее, чем сейчас, после того как пять миллиардов лет миры охраняли хранители равновесия. Крауул с удивлением узнал в хранителях равновесия почти вымершую расу и долго не мог прийти в себя.
Марина оказалась не в удел и возилась с девочками дни напролет. Среди белых вампиров только и говорили о воскрешенной древней расе. Они радовались событию как дети. И новых союзников встречали как братьев родных, поражая тех гостеприимностью и добротой.
Бериан постоянно пропадал. От вампира ни слуху, ни духу. Однажды к Марине сумел прорваться Вулкан. Он поджидал ее возле дома и перехватил, как раз тогда, когда она вышла, чтобы набрать воды из чаши. Он пощекотал ее, Маринка испуганно подпрыгнула и едва не ударила мужчину ведром, благо реакция у него немножко лучше и суар увернулся.
— Напугал! — возмутилась девушка.
— На то и был расчет, — ухмыльнулся мужчина и по-кошачьи присел. — Вижу, ты неплохо устроилась здесь, совсем о нас забыла. Может, пригласишь в дом? Или я так и буду сидеть у тебя на пороге?
— Прости, совсем из головы вылетает, — хлопнула себя по лбу. — Мастер решил отбить мне мозги, потому я не знаю, что забуду в следующий раз.
— Мне Кларен говорил, что он заставляет называть себя мастер, напыщенный клыкастый…
— Вулкан, — слегка рыкнула девушка. Ей почему-то стало неприятно, что при ней ругают Бериана. — Хочешь сказать на него гадость, скажи ему в лицо. Но не надо поливать его грязью, когда его нет рядом.
— А чего ты его защищаешь? Он же вроде… противный, — хмыкнул суар, помогая ей набрать воды и занести ее в дом.
— Я его не защищаю, просто я не люблю двуличия. Знаешь как неприятно, когда тебя в лицо говорят одно, а за спиной шушукаются и обзывают? Когда я в школе училась, мне хватило двуличия моих одноклассниц, — показала на кадык.
Суар пожал плечами и с сомнение присел на красный цветок, даже покачался, явно не доверял растениям белых вампиров.
— Ты что-нибудь перекусить хочешь? — поинтересовалась Маринка, косясь на кухонные приспособления.
— Ничего против не имею. Я давно мяса не ел, надеюсь белые вампиры не вегетарианцы, а то я не переживу еще один день питаясь травкой.
— Нет, они не вегетарианцы, но производят искусственное мясо.
Поперхнулся:
— В смысле?
— Ну, из одной живой клетки выращивают мясные изделия, без костей. Вроде как, не убивая животных. Вероны часто меняются с нами, у них сейчас небольшой кризис.
— С нами? — поднял бровь.
— Не придирайся к словам, — возмутилась девушка, разбирая цветы и извлекая из аналога холодильника продукты, — я же тоже вампир, забыл?
— Нет, об этом я никогда не забуду. Я до сих пор вздрагиваю, вспоминая то, что с вами произошло. С тобой и твоей подругой.
— Интересно, вспоминает ли она обо мне, — грустно улыбнулась Марина.
— Я не читаю чужих мыслей, но желал бы. Особенно я хотел бы узнать, о чем думаешь ты.
— Для этого тебе надо было родиться белым вампиром, — хихикнула, наблюдая, как готовиться пища. Определенно плюс, что готовить на кухнях белых вампиров сплошное удовольствие. Еда приготавливалась быстро и качественно.
— Упаси небо, — передернуло мужчину, — они все чокнутые, как ты только живешь среди них?
— А мне нравится, они необычные и добрые.
— Особенно Садюга очень добрый, — проявил осведомленность Вулкан, он тоже знал, какой псевдоним дали Бериану, и считал его законным.
— Он большое исключение, — скривилась Марина. — Таких агрессивных белых вампиров, как он, немного, поэтому можно смириться с его присутствием.
Она поставила перед ним тарелку с горячим супом и вторую посуду с мясным рагу. Суар с видным удовольствием втянул воздух.
— Есть то, в чем ты несовершенна? — спросил он и деревянной ложкой зачерпнул гущу.
— По словам Садюги, я полная бездарь.
— Он просто тебя не ценит, — строил гримасы от удовольствия суар, быстро поглощая все, что приготовила девушка. — Ребята от зависти изведутся, когда узнают…м-м-м… что я питался на настоящей женской кухне, что для холостяка — мечта.
— Как вы вообще поживаете? — поинтересовался Марина, довольная его комплиментами.
— Ловим супостатов, получаем за них деньги, все как обычно. Но без тебя очень скучно, окружают одни мужики, женской руки явно не хватает, — игриво посмотрел на девушку и хвостом коснулся ее талии.
— Ладно, доешь и пойдешь, — проговорила Маринка и отправилась обратно на кухню.
