так бы неизвестно сколько искали... Вокруг толпа мексиканцев...»
Кейт: «А полиции не было?»
Питер: «Где? Там? Там ее никогда нет... Оставлять было нельзя... Толпа могла ее расчленить... Ждали какого-то Кваху...»
Кейт: «Это кто такой?.. Имя похоже на индейское... Не христианское...»
Уильям: «Наверное, жрец... Ждали его... Шептались еще, что Шипе Тотек вернулся... Его время сейчас... Весна...»
Кейт: «Это же бред... Мексиканцы же христиане... Пусть католики... Теперь ими руководят индейские жрецы?»
Питер: «Мальчишка говорил, что мир мы разрушили, теперь вернулись индейские боги... Это их страна...»
Кейт: «Бог за всех... Какие еще боги другие?»
Питер: «Да тот самый Шипе Тотек... Это ему жертвоприношение... Снятая с рук кожа это его знак... и еще со всей спины...»
Питер: «Лезли везде, где могли... Демократия...»
Кейт: «Мы великие... Теперь с нас сдирают кожу...»
Кейт встает с дивана, подходит еще раз к дочери, смотрит на окровавленные руки и садится за стол.
Кейт: «За что? Она же еще и не жила...»
Кейт кладет руки на стол, опускает на них голову и плачет.
Питер: «Индейцы этому Тотеку детей в жертву приносили ...»
Уильям недовольно: «Достаточно подробностей... Съезди лучше к нам в полицию, на всякий случай...»
Питер: «Попью воды и поеду... Может, что и даст...»
Уильям подсаживается к жене и кладет ей руку на плечи.
Уильям: «Поплачь, поплачь, дорогая, станет легче...»
Питер уходит на кухню.
Полицейский участок в белом квартале Лос-Анджелеса — отдельно стоящее двухэтажное здание. Вся территория участка обнесена высоким забором. По верху забора колючая проволока. Въезд на территорию участка перекрыт шлагбаумом. Вход на территорию через КПП и металлодетектор. Питер на джипе подъезжает к участку, ставит автомобиль на стоянку и идет на КПП. Разморенный темнокожий полицейский неприязненно оглядывает его, показывает рукой на рамку металлодетектора. Питер строит недовольную гримасу, но проходит через рамку. Хотя никаких сигналов нет, тем не менее двое полицейских мексиканского вида подводят его к стене и обыскивают. Ничего не найдя, они хлопают Питера по плечу и показывают на выход. Питер недовольно бурчит: «Как на войне окопались...», но проходит дальше на территорию участка.
Питер входит в здание участка. Прямо напротив входа, за столом сидит дежурный полицейский и что-то пишет, тоже темнокожий. Чуть в стороне стоят другие полицейские, по виду мексиканцы, неодобрительно смотрят на вошедшего белого. Питер подходит к дежурному офицеру.
Питер: «Сэр, я хочу заявить... Сделать заявление.... Дело в том...»
Дежурный офицер поднимает лицо от бумаг и, улыбаясь, смотрит на Питера.
Дежурный: «Вы сказали «сэр»? Или мне послышалось?»
Питер: «Ну да... А как мне к вам еще обращаться?»
Дежурный: «Ну, например, черномазая обезьяна или еще как-нибудь так...»
Питер: «Я уважаю всех людей и никогда такого не говорил...»
Дежурный: «Как приятно это слышать от небожителя. А мне показалось, что вы нами недовольны, еще на КПП вы морщились ... Может, наши лица вам не нравятся?»
Стоящие поодаль полицейские улыбаются.
Питер: «Господин полицейский, я полагаю, что мы все должны исполнять свой гражданский долг как подобает...»
Дежурный: «Долг... вы собираетесь меня чему-то учить? Долгу? Так и начните с себя... Например, с того, что к каждому человеку нужно относиться с должным уважением, независимо от цвета кожи...»
Питер: «Извините меня, офицер, мою сестру убили, мне плохо и я пришел к вам за помощью... Прошу меня извинить...»
Дежурный: «С чего вы это взяли, что ее убили? Может, были трудности? Или не понравилась парню и покончила с собой... Вас, белых, в последнее время одолевают странные наклонности...»
Питер: «Вы считаете, что она сама могла снять с себя кожу на спине? Это же было ритуальное убийство...»
Дежурный: «Вот как? Может, в семье ее не понимали, и она записалась в секту? Другие, например, от безделья топятся... Отплывают подальше от берега на лодке, привязывают железку к ногам и сигают за борт... Тоже, скажете, убийство?»
Питер: «Может, и секта... Только она была нормальной здоровой девушкой и никогда бы на это добровольно не пошла...»
Дежурный: «Это вы так думаете...»
Питер: «Вы что же, даже заявление от меня принять не хотите? Мы привезли ее домой, и вы не посмотрите ее?»
Дежурный: «Грубите... Серхио, Мануэль, проводите господина. Он думает, что у нас есть долг по отношению к нему».
Двое полицейских отделяются от группы и, взяв Питера под руки, выводят из участка. Питер оказывается на крыльце. Рядом стоит и курит белый человек в полицейской форме.
Питер: «Сэр! Может, вы мне поможете? Мою сестру убили! А они не хотят даже посмотреть на нее...»
Консультант: «Рад бы, но не могу. Я теперь тут только консультант... Попросили — сделал, не попросили — не лезь. Но в последнее время просят редко».
Питер: «И что же теперь делать? Мы привезли ее домой, она сутки пролежала на улице... Нужно хоронить, а они... »
Консультант: «Хороните и не нарывайтесь, а то вполне можете оказаться виноватыми... Наша власть в штате закончилась, привыкай...»
Питер сходит с крыльца, проходит через КПП и идет к машине. По дороге попадается пустая банка из-под пива. Питер сначала хочет ее пнуть, но потом проходит мимо.
Кладбище, после обеда. Возле открытой могилы остались только Кейт, Уильям и Питер, все грустные, в траурной одежде. Цветы уже брошены, подходят работники похоронной компании с лопатами.
Питер: «Мама, пойдем, пора, она уже в лучшем мире...»
