Филипп выпрямился, глядя на Айрис потемневшими глазами, в которых появились опасные огоньки.
– Так что можешь забыть о своей драгоценной парусной базе и паршивой свадьбе, которую ты так тщательно спланировал, – продолжала она. – К Эшлинг я тебя тоже не допущу. И мне плевать, если я проведу остаток своей жизни, таскаясь по судам. Ты никогда – слышишь, никогда! – не дотронешься до нее своими грязными руками!
– Ну, хватит! С меня достаточно! – прогремел Филипп угрожающе и направился по толстому ковру к Айрис. – У тебя, наверное, буйный припадок! Я понятия не имею, о чем ты говоришь!
– Будешь отрицать, что «Портсмут Констракшн» принадлежит тебе?
– С какой стати? – Филипп остановился, положив руки на ее узкие, вздрагивающие плечи. С хмурым лицом он посмотрел в сверкающие от негодования зеленые глаза. – Бог свидетель, это незначительная, маленькая компания, не приносящая особых доходов. Почему вообще она тебя волнует?
– Действительно, почему? – Айрис вызывающе взглянула на Фила, не желая в то же время поддаваться воздействию его притягательной силы. – Да потому, что обнаружила правду о этой твоей «незначительной» фирме!
– В самом деле? – холодно произнес Филипп.
– Да! В самом деле! – отпарировала она, отчаянно, пытаясь сдержать слезы, готовые брызнуть из глаз в любой момент. – Теперь я знаю о твоих хитроумных планах. Поэтому можешь забыть о свадьбе, покупке моего дома или своем горячем желании стать отчимом года! И... что самое главное...
Но Филипп не дал ей закончить фразу – сильные руки отбросили легкое тело к двум широким кожаным креслам.
– Вот так-то лучше! – с удовлетворением произнес он, убедившись, что Айрис сидит в кресле, после чего опустился рядом. – А теперь сделай глубокий вдох и успокойся, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты неторопливо рассказала мне, что произошло в Шилдтоне, пока я был в Лондоне.
– Зачем? Ты и так прекрасно знаешь, о чем речь. – Айрис посмотрела на Филиппа мокрыми от слез глазами.
– Я ничего не знаю, – выдавил он сквозь зубы, теряя терпение. – Да что, в самом деле с тобой? Поехала крыша? Ты обвиняешь меня в нелепом, безумном коварстве, которое больше подходит для голливудского сценария, чем для реальной жизни. Выкладывай, но предупреждаю – будь осторожна! – проговорил он с нажимом. – Мне уже порядком надоело, что ты постоянно делаешь из меня злодея.
Вначале запинаясь, а потом все быстрее Айрис стала рассказывать о том, как Томас Кемп нашел старые документы в архивах Олдфилд Холла и потом установил, что Филипп является владельцем «Порстмут Констракшн».
– Я готова была провалиться сквозь землю от стыда, когда Кэтрин, открыла мне глаза на твою подлость, – вымолвила Айрис, смахивая дрожащей рукой набежавшие слезы. – Надо ж быть такой дурой!
– С твоим последним утверждением трудно не согласиться. – Филипп сердито хмыкнул, поднялся с кресла и стал медленно ходить по ворсистому белому ковру из угла в угол. – Да... из истории, которую ты мне тут сочинила, вышло бы великолепное детективное чтиво, – прервав молчание, сказал он, наконец. – Но здесь возникает один вопрос: когда тебе стало известно о существовании Королевской дарственной?
– Два дня назад, когда Томас позвонил и сообщил мне об этом.
– Так. А когда он узнал об этом таинственном документе?
– Не знаю... – промолвила Айрис. Том; и сказал только, что раскопал его в старых архивных книгах Олдфилд Холла.
– Да-а, очень интересно, – медленно произнес Филипп, подойдя к ней ближе. – Может, ты объяснишь тогда, каким образом я, только что вернувшийся в Англию после восьмилетнего пребывания за границей, сумел достать этот древний документ? Ты же должна понять, что мне требовалось бы немало времени на разработку и осуществление своего коварного, жестокого плана, – зло проговорил Филипп. Айрис смотрела на него, открыв рот. Ее мозг и чувства находились в полном смятении. – Скажи все-таки, где и как мне удалось бы узнать о наличии этой жизненно важной информации? Особенно если сам Томас Кемп, великий знаток местной истории, только что обнаружил существование этой проклятой бумаги? Судя по всему, милая, ты склонна преувеличивать мои скромные способности, – добавил он с сарказмом.
Айрис глядела на него широко раскрытыми глазами, в которых стоял ужас. Она побледнела, когда за прямыми, логическими вопросами Фила стала вырисовываться иная версия происходящего.
– Не сомневаюсь, что твое больное воображение подскажет тебе и способ, каким я мог проделать головокружительный поиск древнего манускрипта. Наверное, я нанял Джеймса Бонда, чтоб он тайно проник в твой дом и просмотрел домашние архивы? Или убедил маленьких зеленых человечков с Марса...
– Боже мой! – Из груди Айрис вырвался покаянный вопль.
Она долго смотрела на Филиппа взглядом, полным невысказанного отчаяния. Затем поднесла дрожащие ладони к лицу и разрыдалась. Какая же она дура! Почему у нее эмоции обгоняют логику? Почему она так легко поддается подозрительности, злости, затмевающей разум? Ну, вот и все. Она по собственной глупости потеряла того единственного мужчину, которого любила.
– Какая ты все-таки у меня дурочка!
– Я... я знаю... – Слезы ручьем бежали из глаз Айрис, когда она почувствовала, как мужская рука стала нежно гладить ее по плечам. – Ты никогда не сможешь простить мне такую невероятную глупость...
– Я попробую, – проговорил Филипп с наигранной серьезностью.
Он наклонился, осторожно обхватил руками рыдающую женщину и поднял, мягко прижав хрупкую фигурку к своей груди. Продолжая тихонько посмеиваться, Филипп вышел из комнаты и понес свою легкую ношу по длинному коридору.
– Куда... куда ты меня тащишь? – пробормотала Айрис, пряча мокрое от слез лицо в теплом изгибе широкого мужского плеча.
– А ты как думаешь? – ответил Филипп, хрипло смеясь. Он вошел в спальню и бережно опустил ее на огромную кровать.
– Нет, Фил! Мы не можем...
– Хватит глупить, Айрис, – нетерпеливо отрезал он. – Достаточно того, что убедить тебя выйти за меня замуж было – я не шучу – одной из самых трудных, изнурительных задач, которые мне когда-либо приходилось решать. И только моя любовь к тебе помогла пробить каменную стену твоего непонимания, подозрительности.
– Ты... ты действительно любишь меня? – прошептала Айрис, с изумлением 1.11 иди»к и мокрые ресницы в лицо мужчины, склонившегося над ней. – Я думала...
– Конечно, люблю, глупая женщина! – почти с возмущением воскликнул Фил, запусти и пальцы в густые рыжевато-коричневые волосы. Он подсел к лежащей на кровати Айрис и сказал: – А теперь, после того как ты подвергла меня такой экзекуции, я собираюсь снять с этой стройной фигурки твидовый костюм, который мне мешает. Тебе давно пора заняться лечением оскорбленных тобою чувств любимого мужчины.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
