* * *
Операцией по розыску Марчука руководил лично майор Никулин.
Уже были получены сведения из Южноморска о сбежавшем. Вот эти данные: "Марчук, Григорий Пантелеевич, 1948 года рождения, проживает по адресу: город Южноморск, улица Цветочная, дом 11, квартира 23. Национальность русский. Беспартийный, женат. Работает на южноморской сувенирной фабрике агентом по снабжению. Ранее к судебной ответственности не привлекался, приводов в милицию не имеет. Жена - Марчук Тамара Власовна, 1952 года рождения, проживает по тому же адресу, работает приемщицей в ателье индивидуального пошива No 4. Детей нет".
По просьбе Зорянского ГОВДа за домом Марчука было установлено наблюдение.
- Что вас еще интересует? - спросил у Гранской Коршунов, когда она ознакомилась с телефонограммой из Южноморска.
- Первое. На каком основании Марчук прибыл в наш город? Отпуск или командировка?
- Хорошо, - записал Юрий Александрович. - Выясню.
- Второе. Был ли Марчук в Зорянске двадцать третьего июня?
- В день гибели Зубцова?
- Вот именно, - кивнула Гранская. - Третье. Круг лиц, с кем он тут общался.
Дав инспектору еще несколько заданий, Гранская спросила:
- Что говорят дактилоскописты?
В то время, когда Гранская находилась в больнице, в отделении железнодорожной милиции, откуда сбежал Марчук, побывал эксперт по отпечаткам пальцев. Марчук "наследил" там хорошо. И на столе, и на стуле, и на подоконнике. Были отпечатки его пальцев и на купюрах, изъятых Коршуновым у Зубцовой...
- Результаты будут попозже, - сказал Коршунов. - Я вам тут же дам знать.
- О здешних родственниках Марчука, у которых он останавливался, наводили справки?
- Да. Фамилия - Разуваевы. Пожилые люди. Живут одни, без детей. Разуваев - брат тещи Марчука...
- Которая якобы при смерти?
- Угу. Живут скромно. Работают в совхозе, в тепличном хозяйстве.
- Вы с ними беседовали? - спросила Гранская.
- Они были на работе. А подъехать в совхоз не было времени, сами знаете... Вот собираюсь к ним через часок. Думаю, к этому времени застану их дома.
- Знаете что, Юрий Александрович... Давайте сделаем это вместе? Я как раз еду к Соколовым...
Коршунов понимающе кивнул...
...Нумерация домов по Лермонтовской улице, что находилась неподалеку от Голубого озера, была перепутана. Но дом Мая Инга Казимировна нашла сразу: действительно, это была игрушка, а не деревянный сруб. Уже один забор был произведением искусства. Над калиткой высился декоративный навес с узорчатым портиком.
Гранская толкнула калитку. Во дворе играл с мячиком мальчик лет трех. С темно-русыми чуть вьющимися волосами, как у отца.
Увидев Ингу Казимировну, он крикнул в открытую на верандочку дверь:
- Ма-ам! К нам чужая тетя пришла...
С крыльца сошла молодая женщина в косынке и легком халатике. У нее были ласковые зеленые глаза.
- Я Инга Казимировна, - представилась Гранская.
- Проходите, проходите, - приветливо сказала женщина и протянула руку: - Бронислава, Броня... Май о вас говорил...
Она с уважением посмотрела на следователя.
"Господи, и как с ней говорить?! - подумала Инга Казимировна. - Какие найти слова?.."
На верандочке стоял детский манеж. Там деловито распоряжался игрушками розовощекий бутуз.
Приход постороннего человека не заинтересовал его совершенно.
- Хозяйничаете? - спросила Инга Казимировна, усаживаясь на табурет, явно сделанный хозяином дома.
- Дел хватает, - улыбнулась хозяйка. - С ними не соскучишься, кивнула она на сынишку.
"Лучше не тянуть", - решила Гранская.
- Садитесь, Броня, что вы стоите...
- Привыкла. А как же иначе - все на ногах да на ногах, - ответила она, но все-таки села.
- Пожалуйста, не волнуйтесь, прошу вас. Понимаете, Май... в больнице...
Броня приложила руки к щекам и тихо выдохнула:
- Ой, господи! Как в больнице?
Инга Казимировна машинально полезла в карман за сигаретами, забыв, что бросила курить.
- Я только оттуда. Беседовала с хирургом... Врач очень хороший. И уход будет самый лучший...
Гранская понимала, что надо говорить, все время говорить, чтобы стушевать, ослабить первый удар.
- Авария! - словно не слыша или не понимая слов Гранской, в страхе воскликнула Броня.
- Нет-нет, что вы! - ответила Инга Казимировна. - Вы же знаете, как отлично ездит Май...
- В какой он больнице? - вскочила Броня. - Я сейчас же к нему.
- Прошу вас, сядьте... Ехать туда не надо... Увидите его завтра...
- Они не могут не пустить... Не имеют права... Я жена...
- Да-да, Броня, вы жена, но мы пойдем к Маю завтра вместе, и вы убедитесь, что все будет хорошо...
У Соколовой вдруг непроизвольно скривились губы, она как-то по-детски поднесла кулачки к глазам и разрыдалась.
Малыш, безмятежно копошившийся в манеже, замер и с испугом смотрел на мать.
Гранская подошла к плачущей женщине, положила ей руку на голову и стала говорить какие-то ласковые, успокоительные слова.
Потом Инга Казимировна осторожно, пропуская страшные подробности, объяснила Броне, как и почему Май попал в больницу.
Затем она принесла воды из кухоньки. Плачущая женщина сделала несколько глотков, после чего они долго разговаривали, как будто знали друг друга давным-давно и были задушевными подругами. Броня говорила о том, какой хороший у нее муж. Они познакомились до его ухода в армию, и Броня дождаться не могла, когда же он вернется, все боялась, что найдет там себе другую. И свадьба была сыграна через месяц после прихода Мая со службы.
- Инга Казимировна, миленькая, я действительно завтра его увижу? спросила Броня.
- Я за вами заеду, и мы отправимся в больницу вместе...
Когда Гранская вышла на улицу, то почувствовала, каким тяжелым был сегодняшний день. Но еще предстоял допрос родственников Марчука.
Обычно в такое время (а было уже около девяти вечера) она не решилась бы беспокоить людей. Но закон разрешает в исключительных случаях проводить допрос даже среди ночи. А это и был тот самый неотложный случай.
По улочке носилась детвора, на скамеечках у заборов сидели старухи типичная картина, которую можно было увидеть на любой окраине Зорянска.
Уже подходя к дому номер четыре, Гранская услышала сзади шум автомобиля. Возле следователя остановилась темно-зеленая "Волга", и из нее вышел Коршунов. Он попросил шофера ждать за углом.
- Что с Марчуком? - спросила Инга Казимировна.
- Ищем, всех поставили на ноги, - ответил старший лейтенант. - А вы? Сообщили?
Гранская молча кивнула.
- Ну и как? - с тревогой посмотрел на нее инспектор.
- Да как, Юрий Александрович, - вздохнула Инга Казимировна. - Я сама чуть не разревелась. Броня молодец, держится. - И, прежде чем постучать в калитку, сказала: - Значит, как договорились?
- Да.
Еще в горотделе милиции следователь и инспектор набросали план допроса родственников Марчука. Условились - она говорит с Разуваевой, он с ее мужем. Параллельно.
Открыл хозяин. Высокий пожилой мужчина в меховой безрукавке, хотя и стояло лето. Руки у Разуваева были перепачканы машинным маслом.
Гранская и Коршунов представились, предъявили удостоверения.
Разуваев пригласил их во двор и, заперев калитку, настороженно спросил:
- А по какому случаю?
- По поводу вашего родственника Григория Марчука, - ответила следователь, осматриваясь.
Под навесом стояли красные "Жигули" с иногородним номером. Рядом мотоцикл с коляской. Заднее колесо мотоцикла было снято и лежало рядом на подстилке из мешковины. Видимо, хозяин занимался ремонтом.
- Григория? - удивился Разуваев. - А что он натворил? - По его лицу пробежала тень тревоги.
- Где мы можем побеседовать? - не ответив на его вопрос, спросила Гранская.
- Где хотите... Вот только... - Разуваев показал замасленные руки. В доме, наверное, лучше.
- А супруга ваша дома? - продолжала Инга Казимировна, шагая вместе с Коршуновым за хозяином.
- Тут, тут, - поспешно ответил Разуваев, подходя к водопроводному крану возле крыльца.
Услышав, видимо, разговор, вышла хозяйка. Худая, она выглядела старше мужа.
- Здравствуйте, - посмотрела она вопросительно на пришедших.
- Вот, товарищи из органов, - представил их Разуваев. - По Гришкиному делу...
- Так его же нет.
В отличие от мужа жена явно перепугалась.
Коршунов остался с хозяином на веранде, а Гранская прошла с Разуваевой в комнату.
- Так что же с Григорием? - не выдержав, спросила та, когда они расположились за столом.
- Это потом, - ответила Инга Казимировна. - Скажите, пожалуйста, когда вы его видели последний раз?
- Утром уезжали на работу, Григорий еще спал... А чего ему спозаранку вставать? Мы ведь с мужем в совхозе трудимся, начинаем с семи, а то и раньше. Ехать, считайте, полчаса. Хорошо, свои колеса, а на автобусе более часа уходит...
- А что он делает в Зорянске? Я имею в виду, по какому случаю приехал?
- Не знаю. Дела у него тут какие-то на заводе.
