— Это я и сам прекрасно знаю. — Раздраженно оборвал меня полковник. — А что-нибудь толковое, вы посоветовать можете?
— Надо искать их слабое место, сударь. — Я постарался, чтобы мой голос звучал достаточно холодно, но в то же время и спокойно-примирительно. Злить полковника не стоило, но и позволять себе хамить, — благородный человек такого допустить не может.
— Да, простите. — Опомнился полковник, как человек выросший в обществе где дуэли были обычным способом решения конфликтов, он тонко чувствовал грань допустимого. — Вы ведь вероятно слышали, что произошло сегодня?
— Конечно, господин полковник. Рад, что все обошлось относительно благополучно — никто не пострадал.
— Так у вас нет никаких мыслей как разобраться с этими мортирами?
— Как я уже сказал — нужно искать слабые места. А для этого надо хорошенько изучить не только сами позиции, но и, так сказать — распорядок их жизни. С вашего позволения, я побуду тут еще какое-то время и понаблюдаю. Возможно чуть позже, у меня и появятся какие-то дельные предложения.
— Конечно, сударь. — Ответил полковник. — Я и сам пялюсь на этот проклятый редут уже больше часа. Однако так и не увидел ничего, что могло бы нам помочь. …Эту позицию сооружали отнюдь не удихи. Чувствуется, что тут поработали опытные кредонские фортификаторы. Да заточатся их души в камень после смерти, чтобы им не увидеть предков!
Прокляв несчастных кредонцев этим, одним из самых страшных местных проклятий, полковник опять уставился в свою трубу. Кажется, он явно не намерен был уходить отсюда, пока его или меня не осенит какая-нибудь гениальная идея. И так мы просидели, наверное часа полтора. За это время, большие чугунные шары, трижды пролетели над нашими головами в сторону крепости. …А вот интересная штука, орудия стреляют поочередно, с равными промежутками — психологическое давление, или…? Посидел еще часок. От подзорной трубы уже начало чесаться вокруг глаза, однако, кое-что интересное я высмотрел.
— Хм, господин полковник. — Решил поделиться я своими мыслями с окружающими. — А вы заметили, вон того…, субъекта в синем мундире с красными вставками и шляпе с желтым пером? Как я понял, он тут что-то вроде главного канонира. Ходит от мортиры к мортире, и подправляет прицел перед каждым выстрелом.
— Мундир кредонских инженеров. — Ответил на это полковник, тоже, в кои то веки отрываясь от подзорной трубы. — Они у них занимаются наведением и уничтожением мостов, фортификационными работами, и осадой крепостей. В том числе и осадной артиллерией. Даже не пытается изображать из себя удиха, впрочем — не удивительно, у этих умников своя особая гордость, а от частых взрывов рядом — мозги не в порядке. …Однако, без такого специалиста, от мортир мало толку, — отдача у этих демонских отродий наверное чудовищная, а попасть на такое расстояние да еще и по навесной траектории, весьма непростое искусство. Я вообще не представляю, как он наводит орудия не видя цели.
— Ну, направление-то выдержать не сложно, даже имея обыкновенный компас. — Дипломатично заметил я, не став уточнять, что немаленьких размеров крепость, это не та мишень, по которой трудно промахнуться. — А расстояние тут всегда одно и то же, рассчитать не сложно, зная характеристики своих мортир. …Но я это к тому, что один-единственный грамотный канонир, это несомненная слабость номер один. А вторая, я отсюда не очень хорошо вижу, но кажется, мортиры располагаются не на подвижных лафетах. Кажется там целый деревянный сруб соорудили? А судя по тому как удихи машут кувалдами, для прицела используют систему клиньев. Если все это поджечь, облив, допустим маслом, то на сооружение нового лафета, и пристрелку орудия, может уйти немало времени. Особенно если пристрелить инженера. А может, быть, и сами мортиры придут в негодность от жара.
— Вам понадобится для этого не меньше бочки масла. Да и сначала — придется как-то подобраться к мортирам, а вы сами сказали — любая атака обречена на провал.
— …Есть у меня кое-какие мысли по этому поводу… Вот только найдутся ли среди ваших солдат, достаточно смелые и сообразительные ребята, чтобы привести их в исполнение?
* * *
Да. …Упущщение, — как говорил какой-то важный генерал в каком-то древнем фильме[4]. — Работать с волами, нас в Спецкомплексе не учили. И это оказалось едва ли не самой большой проблемой в моем плане. …Ну, за исключением конечно, самого плана, и убеждения воинских начальников крепости его принять. …Ага, а еще такая мелочь, как то, что они фактически вынудили меня самому взяться за его реализацию. А куда деваться?
— …Но полковник оу Рассиак… — Влез в разговор капитан оу Лииэка. Он едва ли не мурлыкал, пытаясь успокоить кипящего от возмущения после моих слов, коменданта крепости. — Вы конечно во всем правы, — честному солдату армии Сатрапии, так поступать не гоже. Но вы не учитываете одного небольшого факта. — Сущая мелочь — благородный оу Рж’коов не стал этого упоминать, но кажется само собой подразумевается, что именно себе и своим людям, он отводит честь исполнения предложенного им плана. А он и его люди, как вы наверное помните, в данный момент воюя под флагом «Красного вепря» не являются подданными какого-либо государства, и уж тем более — не служат в какой либо армии или на военном флоте. Как я уже успел заметить — никто из них не носит мундира, у них нет погон и знаков различий, а большинство и вовсе одеты едва ли не в лохмотья. Формально — они являются нонкомбатантами, нанимаемыми за деньги для обеспечения армии и выполнения всяческих работ…, точно такими же, что и те за каковых они и попытаются себя выдать в стане врага. Тем более не стоит напоминать, что сам благородный оу Рж’коов, как сотрудник БВБ может…, допускать некоторые вольности в следовании законам войны. Главное для него — ни в коем случае не попасть в плен к врагу. …И конечно же, заверяю вас оу Рж’коов, я говорю это не с целю умалить вашу честь или усомниться в доблести. А просто описываю реалии военной жизни. …Предложенный вами план очень дерзкий и смелый, но оттого думаю, и имеющий все шансы на удачное завершение. Не так ли — благородный оу Рж’коов?
— Примерно так. — Вынужден был согласиться я, только сейчас осознав в какую ловушку сам себя загнал. …Нет, отказаться, еще в принципе было можно. Но это напрочь бы испортило отношения с местными, и серьезно подорвало бы мою репутацию. С одной стороны это конечно — плюнуть, растереть, и забыть. Но с другой…, кажется я уже немного стал проникаться местными заморочками с честью и прочей фигней, и нутром чую, что понесенный урон чести, мне может сильно аукнется в будущем. …Правда, можно попробовать…
— Видите ли, судари. — Начал я, пытаясь изобразить смущение и даже растерянность. — Кажется я несколько увлекся решением задачи, и…, позволил себе слегка забыть о некоторых обстоятельствах. Люди, которыми я командую в данный момент…, как бы это сформулировать…? У них несколько другие приоритеты, и их доблесть мотивирована не представлениями о долге и чести, а звоном монет. …Нет звона — они вправе отказаться рисковать своими жизнями. Я конечно могу настоять, приказать. …Но в подобном деле, одного принуждения будет недостаточно. Тут надобна инициатива самого исполнителя…
Сказал, и вопросительно уставился на собеседников. Дескать — я высказался, теперь мяч у вас, играйте. Скажите — «Денег нет!».
— Да-а-а… — Полковник сразу успокоился, и посмотрел на меня с искренним сочувствием и чуть ли не состраданием, я даже слегка опешил. — Понимаю вас, благородный оу Рж’коов, полагаю вам нелегко исполнять свой долг перед нашим монархом, в окружении подобных личностей. Но долг — превыше всего, и приходится быть там, куда пошлют! …Вы истинно благородный человек, и неудивительно, что мысли об оплате, пришли к вам в голову в последнюю очередь. И я понимаю, как вам неловко говорить с нами о столь низменных вещах. Но…, в казне крепости есть некоторый резерв денежных средств, предназначенный как раз для оплаты подобного рода услуг, — подкуп осведомителей и тому подобных вещей. И думаю, в Мооскаа вполне поймут, если я потрачу некоторую сумму на плату вашим людям. Нам остается только обговорить сумму. Понимаю, что дешево ваших людей купить не удастся. И понимаю, насколько сложна и опасна задуманная вами операция. Но думаю, мы сможем договориться.
…Ну вот — пришлось договориться. Да и что там самому себе врать? — Уже придумывая план, я сразу примерял его на себя и своих людей, потому как, во-первых, — без них, шансов на его удачное исполнение было немного. А во-вторых…, ну серьезно — думаю не открою страшную тайну, если скажу что не будь во мне некоторый избыток этакого здорового авантюризма, — пошел бы я служить в спецназ специализирующийся по параллельным мирам? Сунулся бы вслед за беглецами за границы безопасности Зоны-1? А попав в совершенно чужой мир — смог бы оказаться сейчас там где я есть, или в лучшем случае, прибился бы к какому-нибудь кочевому племени в Дааре, работать младшим помощником уборщика козьих какашек? А то, что я вечно недовольно брюзжу об опасностях и прочем, — в Спецкомплексе с нами грамотные психологи работали, и все положительные и отрицательные черты наших характеров, каждому по отдельности, аккуратно по полочкам разложили, и подсказали как их использовать в той или иной ситуации. Если грамотно подойти к делу, то даже наши пороки можно на пользу употребить. Ту же лень, которая подсказывает нам наиболее рациональные и наименее энергозатратные способы решения проблемы, главное — научиться ее обуздывать в остальное время, этому нас тоже учили. То же касается например и страха, жадности, пофигизма-раздобайства, или моего избыточного авантюризма. В общем, как раз сейчас пришла пора дать ему волю. А для этого, мне, в первую очередь, надо было найти союзников среди своих подчиненных. Почему? — Из общения с ними, и по комментариям Одоссиака, я уже понял, что по сути, жители провинции Квад-ал-ахара есть те же самый удихи. Только не стоит им об этом прямо говорить, а то и прирезать могут. Началось все еще чуть ли не тысячу лет назад, с чуть разных толкований общей религии, потом подключилась политика, и пошло-поехало. Теперь два народа говорящих на одном языке, имеющих общих предков, и ведущих схожий образ жизни, поющих одни и те же песни и даже смеющиеся над общими шутками, считают себя злейшими врагами. Что особенно усилилось, когда удихи смогли таки подямять под себя квад-ал-ахаров. Даже став частью одной, весьма успешной державы, квад-ал-ахарцы не перестают время от времени устраивать бунты, и получать за это по сопатке. …В общем — если эти ребята не найдут способа примириться, все это кончится гибелью одного из народов, и что-то мне подсказывает что это будут отнюдь не удихи, а скорее мои нынешние подчиненные-союзники. Все это конечно весьма печально, но сейчас этой ситуацией надо пользоваться.
