Рейтинговые книги
Читем онлайн Сомерсет Моэм - Александр Ливергант

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 105

«…И дело не только в сексе, дорогой Биверли, — пишет Сайри. — Что касается секса… если брак разрушен, какое, в конце концов, имеет значение, кто его разрушил, женщина или мужчина?.. Что меня действительно выводит из себя, отчего моя жизнь становится совершенно невыносимой, — так это то, что Джералд — лжец, обманщик и проходимец… Никто не станет отрицать, что Джералд необычайно обаятелен… Он мил, ничего не скажешь, что не мешает ему беспробудно пить, врать по любому поводу, да и на руку он нечист: любой мало-мальски разумный человек ни за что не оставит свой кошелек в комнате, где находится Джералд. Да, он привлекателен, и не только внешне, хотя и внешне тоже: все мы знаем, такой, как он, если надо, даже с гиеной в постель ляжет. Конечно же этот человек вызывает у меня отвращение, я не могу смириться с мыслью, что Лиза вынуждена расти в такой обстановке, хотя я прекрасно понимаю: рано или поздно бедной крошке все равно придется столкнуться с правдой жизни. Будь Джералд другим человеком, я бы сумела смотреть на происходящее сквозь пальцы. С чем я никак не могу примириться, так это с жутким психологическим давлением, которое он оказывает на Уилли. В свое время я подавала бедному Уилли массу идей… он даже читал мне вслух свои рассказы, говорил, что от чтения вслух меньше заикается. Теперь же, стоит мне поделиться с ним какой-то идеей, как она гибнет на корню, в зародыше. И губит ее Джералд. Если я покупаю картину, кто говорит, что она никуда не годится? — Джералд. Если я обставляю комнату, кто утверждает, что обстановка дешева и вульгарна? — Джералд. Если я завожу новых друзей, кто настраивает против них Уилли? — Джералд, кто ж еще. Он всю жизнь посвятил тому, чтобы меня не было… не было… не было».

Супруги договариваются ездить друг к другу в гости: Моэм к Сайри — в Нью-Йорк, или в Лондон, или в Ле Туке, на виллу «Дом Лизы». Сайри к Моэму — на Лазурный Берег. Договариваются, но ездят редко, Сайри была у Моэма на Лазурном Берегу всего единожды, Моэм же у Сайри в Ле Туке — считаные разы. Моэма такая «дислокальная» жизнь вполне устраивает. «У нас с женой все отлично устроилось, — пишет он Бертраму Алансону. — У нее дом в Лондоне, у меня — на Ривьере, и мы будем, когда нас обоих это устроит, ездить друг к другу в гости. Думаю, и для нее, и для меня такой выход — наилучший. Мне же это даст возможность, в которой я так нуждаюсь, трудиться в свое удовольствие и ни на что не отвлекаться…»

Зато Моэм и Хэкстон все эти годы, да и последующие, были неразлучны: сегодня по новым законам в некоторых странах их вполне могли бы обвенчать в церкви. Моэмы же, законные муж и жена, за двенадцать лет брака прожили вместе едва ли несколько месяцев, и на основании приведенной выше хронологии этого, выражаясь по-научному, «дислокального» брака развел бы их любой суд. Что, собственно, и произошло — правда, лишь в 1929 году.

А в 1923-м Сайри на пятом десятке находит свое дело в жизни. И вполне преуспевает. С юных лет интересуясь интерьерами и антиквариатом, отличаясь отменным вкусом, огромной энергией и распорядительностью, она открывает в самом центре Лондона, на Бейкер-стрит, небольшой магазин, торгует мебелью, обстановкой, ходит по аукционам и антикварным лавкам, где за бесценок скупает разрозненные предметы, а потом продает их с изрядной для себя выгодой. Начинает же с распродажи мебели из своего дома в Риджентс-парке. «Думаю, я должен предупредить вас, леди и джентльмены, — невесело шутит, принимая в Риджентс-парке гостей, Моэм, — чтобы вы покрепче держались за ваши стулья. Они почти наверняка уже проданы». Основания для этой невеселой шутки у Моэма были: сколько раз по возвращении из путешествий он не узнавал своего дома: мебель в его отсутствие либо продавалась, либо заменялась, либо — в лучшем случае — переставлялась.

Очень скоро Сайри становится модной художницей по интерьерам или, говоря сегодняшним языком, — дизайнером. Ее дела идут настолько успешно, что она может себе позволить, продав небольшой магазин на Бейкер-стрит, арендовать просторное помещение на престижной Гроснор-сквер. Ее репутация столь высока, что заказы на оформление домов и квартир начинают поступать и из Соединенных Штатов. Она регулярно появляется на страницах журнала «Вог» как арбитр вкуса: «Было бы ошибкой считать Сайри Моэм всего лишь даровитой художницей по интерьерам. Она еще и превосходная хозяйка; вот два ее новых рецепта: „блины с морским окунем“ и „жареный в сахаре миндаль“». Ее фирменный стиль — «белое на белом» — важная примета ар-деко, он востребован по обе стороны Атлантики, магазины и салоны интерьеров Сайри Моэм открываются и в Лондоне, и в Нью-Йорке, где она бывает с каждым годом все чаще. «Белый стиль» — белые стены, белые шторы, белые ковры, белые диваны, белые кресла — считался в середине 1920-х годов последним криком моды. «С мощью сокрушительного тайфуна она сдула с лица земли все цвета, кроме белого, — писал про ее интерьеры известный кутюрье Сесил Битон. — В течение десяти лет она обесцвечивала, протравляла, скоблила всю мебель, которая только попадалась ей на глаза. Полы цвета яичной скорлупы застилались белыми коврами из овчины, а вплотную к широченным белым диванам приставлялись неприметные, низкие белые столы; белые страусиные и павлиньи перья вставлялись в белые вазы, стоявшие на фоне белых стен».

Довольно скоро, впрочем, у Сайри началось «головокружение от успехов»: она далеко не всегда вовремя выполняет условия контрактов, за что однажды чудом избежала суда, всюду опаздывает, нередко подводит партнеров, вечно что-то забывает, постоянно все теряет — экземпляры договоров, билеты в театр или на пароход. Вместе с тем, при всей своей безалаберности, билеты в театр она потерять могла, но вот голову — никогда. Сумочку или зонтик в такси забывала, но выгоду — ни за что. Она умела уговорить и заговорить клиента — и, как правило, добивалась своего. Если же чувствовала, что ее «приперли к стенке», то вела себя в высшей степени благоразумно: получив письмо от адвоката недовольного клиента, неизменно возвращала уплаченные ей деньги, принимала обратно подделку, которую выдала было за подлинный антиквариат. Типична в этом отношении история с нефритовыми бусами, которую приводит Моэм в своих мемуарах «Вглядываясь в прошлое».

«— Что случилось? — спросил я.

Она расплакалась:

— Я потеряла свои нефритовые бусы. Они были на мне. Я рассматривала шелка в Лувре, было очень много народу, и внезапно я обнаружила, что бус нет. Могу только догадываться, что, пока я была так поглощена этими шелками, какому-то проходимцу удалось их с меня стянуть.

— Мне очень жаль, — сказал я. Мне правда было очень жаль, вещь и в самом деле была прекрасная — единственная в своем роде.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 105
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сомерсет Моэм - Александр Ливергант бесплатно.
Похожие на Сомерсет Моэм - Александр Ливергант книги

Оставить комментарий