к сожалению, никак не походили на кромешную темноту. Иначе бы я уже звонила детям.
Обычно в это время суток большинство жителей острова скорее стремится попасть домой, потому что работающие фонари не являются неотъемлемой атрибутикой нашего посёлка. Тем более, тучи до сих пор висят над городом, лишая его ещё и света небесных светил.
И тут я услышала хорошо знакомый мне звук мотора. Впрочем, не только я.
— Звони им, Света, — скомандовал Радж, заметив, что я не решаюсь это сделать.
Опомнившись, судорожно разблокировала телефон и набрала Сашку.
— Привет, — радостно раздалось в телефоне. — Можно выходить?
— Привет, — ответила, стараясь говорить максимально спокойно, — можно. Только не в дверь. Перенеси все сумки, которые вы приготовили, к кухонному окну и позови Анютку. Только быстрее, Саш.
— К окну? Зачем?
На секундочку отвлеклась, обратив внимание на то, что эта противная красная развалюха «паркуется» у нашего подъезда.
— Затем, что будем прыгать, ребёнок.
— Ты что? Совсем сбрендила? Третий этаж.
— Саш, пожалуйста, быстрее. Посмотри в окно. Мох с Ромео прикатили, сейчас будут дверь вскрывать.
— Вот же уроды, — ответил Сашка и тут же в комнату прокричал. — Ань, иди сюда с монатками.
Через несколько секунд на пороге кухни появилась собранная Аня. Она с трудом приволокла большую чёрную сумку и встала рядом с Сашкой, прислушиваясь к нашему разговору. Заметила, как Сашка переключил телефон на громкую связь, и быстро заговорила, обращаясь к детям:
— Слушайте внимательно. Сейчас будет беспрецедентный случай проверки веры. Вам нужно выпрыгнуть в окно. Сначала выбрасываете сумки, потом прыгаете сами. И побыстрее, иначе через несколько минут к вам нагрянут гости.
Говорила, а у самой всё внутри сжималось от страха. Дети молча стояли в растерянности глядя друг на друга. И как же хорошо я понимала их в этот момент. Всю нашу совместную жизнь, я их учила, что никому нельзя доверять. И тут на тебе: ныряй в окно.
В этот момент в квартире раздалась треть дверного звонка. Словно первый сигнал в театре: «Приготовиться!».
— Саш, я чего-то не понимаю, там же высоко. Я все ноги переломаю, — нерешительно сказала Анечка, открывая оконную раму и смотря вниз. И я знала, что она сейчас с трудом пытается разглядеть внизу несколько чахлых кустов и пожухлую траву, на которые заехала станция.
— Анечка, — проговорила я, — поверь мне, я стою в метре от окна. И я не одна, мы обязательно вас поймаем. Просто нас не видно, но с вами ничего не случится, я обещаю!
— Мы слышали выстрел, — совершенно некстати вспомнил Сашка. — А вдруг он всё-таки тебя убил. А выпрыгнув, и мы умрём?
— Саш, что ты такое говоришь? — сдавленно проговорила я.
Второй звонок разнёсся по квартире.
«Внимание».
— Проверка веры, — проговорила Анютка Саше. — Лови, мамСвет.
И Анютка запулила рюкзаком в темноту, который тут же поймал Перк. Поймал, отложил аккуратно в сторону и подошёл поближе к окну, понимая, что за ним и ребёнок так полетит. И Анютка не подвела, забравшись на подоконник, она оттолкнулась и полетела прямо в руки Перка под оглушительный третий звонок.
Как только Перк поставил крохотную на его фоне девочку на пол, я тут же бросилась к ней, не в силах больше сдерживать слёзы. Маленькая моя девочка! Такая смелая и сильная! Сколько храбрости и любви скрыто в этом маленьком ребёнке!
А вот Сашка…
Сашка всё ещё стоял у окна, пытаясь разглядеть, куда подевалась его сестра. Он словно не замечал, что по квартире вовсю раздаются противные скрежещущие звуки, извещающие о том, что совсем скоро нагрянут гости. Но это ни капли не трогало Сашку. Он стоял у окна и о чём-то думал. Что за мысли его терзали? Почему он не решается? Видел же, что Анютка не разбилась о землю.
Отчего-то и я молчала, позволяя ему самому решиться. Не торопила и не уговаривала. Мне казалось, что так будет правильно. Это должно быть его решение.
И он всё же решился. Сначала запулил оставшиеся сумки в окно, которые мы тут же убрали к стенке, а потом крикнув на всю округу:
— Я люблю тебя, мамСвет, — и так же сиганул в окно.
Глава 15.1
Перк поймал Сашку, прямо в полёте ловко подбросил и поставил передо мной слегка взъерошенного и растерянного ребёнка.
А я, видя рядом с собой озадаченных, но живых и невредимых детей, уже не сдерживаясь, обнимала их, целовала, гладила… даже если до чьей-то макушки было не добраться.
Внезапно, Радж, вклинился в наш небольшой круг и без слов развернул в сторону распахнутого настежь окна.
С неописуемым изумлением я смотрела, как на нашу кухню протискивается дядька Мох с каким-то ружьём на плече. За ним по очереди — Марина и её Ромео.
— Ну и где они? — спросил дядька Мох у Марины.
— А мне откуда знать? — нервно ответила она. — Я же говорила — они целый день дверь не открывали. Мне что, под этими окнами весь день торчать нужно было?
— Тебе, дорогая моя, нужно было обеспечить их наличие в этой квартире! — прокричал наш сосед, которого, как оказалось, мы совсем не знали.
С этими словами Мох покинул нашу кухню, а затем и квартиру, оставив голубков наедине. Они, правда, тоже особо не задержались и, коротко о чём-то переговорив, вышли из квартиры, даже свет не потрудившись выключить.
Что им нужно было от моих детей? Почему так настойчиво пытались ворваться к ним? Зачем нашему старому знакомому ружьё? Он ведь рыбак, а не охотник. Круговорот этих вопросов не давал связно мыслить и хотя бы представить мужчин детям. Я была погружена в только что увиденное представление, как вдруг услышала:
— Фигасе, Ань, да это Халк!
Да уж, дорогие гости планеты, это вам не разрешение на сокращение имени. Боюсь, теперь Перк до конца жизни от этого чудесного сравнения не избавится. Кажется, пора вмешиваться, а то Голубев Александр Сергеевич когда нервничает, юморить изволит.
— Так, дети, стойте смирно, сейчас знакомиться будем, — бодрым голосом объявила я, а потом как-то растерялась. Полного имени Перка я не знала, и можно ли его сокращать детям? А как представить Раджа? — э-э-э, Радж, а давайте я вам детей представлю, а вы представитесь сами, а то вдруг я что-то не то скажу.
— Договорились, — улыбаясь, произнёс Радж, а
